По Северо-Западу России. Том 2. По Западу России.

Юрьев. Общий вид

Местные эстонцы, под влиянием соседей, тоже немало изменились; в особенности же бросалось здесь в глаза полное отсутствие на головах эстонцев их классических длинных светлых волос, с которыми вступили они в историю, проделали ее и продолжали носить до нынешнего столетия. и совершенное исчезновение характерных женских головных уборов, так как в большой толпе женщин только пять из них имели на головах неширокие светлые кольца. Здесь, следовательно, с полной наглядностью сказалась, относительно эстонцев, та же черта обезличения, которая была замечена в латышах; как там, в Курляндской губернии, на берегу Аа, так и тут, в Юрьеве, на Эмбахе, в Лифляндской губернии, аборигены вычищены, обриты, обстрижены и облицованы по одному бестипичному образцу, и, если видеть в этом достоинство культуры, то достоинство это довольно призрачно. Эстонцев в самом Юрьеве 16,526, немцев 10,486, собственно русских 1,818, прочих 1,144, всего около 30,000 человек; необходимо, однако, заметить, что эти данные, если считать по языку, верны, но по национальностям представляются иными: немцев оказалось бы меньше, эстонцев, говорящих по-немецки, больше.

Эстонская лютеранская церковь, в описываемое время, еще не была достроена и не имела башни; единственный широкий неф крыт деревянным потолком и обведен хорами на колонках, так что в общем напоминает Петропавловскую церковь в Петербурге, на Невском; местный немецкий лютеранский собор, о трех кораблях, разделенных столбами, на которых покоятся острые своды, с трехстворчатой картиной Распятия над алтарем. В обоих храмах имеются хорошие органы.

Наибольший и вполне самостоятельный интерес представляло, конечно, посещение юрьевского университета и его учреждений, и будет вполне уместно сказать более подробно об этом умственном средоточии всего прибалтийского края, составляющем аорту его организма, не лишенную, конечно, некоторых хороших сторон, но имеющую в себе и такие особенности, которые, с точки зрения общерусских государственных интересов, подлежали бы, по-видимому, существенным преобразованиям.

Прежде всего, и на первых строках, является необходимым, насколько возможно, опровергнуть два общепринятых мнения. Во-первых, хотя университет основан в 1632 году Густавом-Адольфом, но ему нет еще 254 лет от роду, потому что надо вычесть тридцать четыре года его несуществования, вслед за взятием Юрьева русскими в 1656 году. да еще те годы, в которые существовал он еле-еле в городе Пернове в течение двадцати лет, до 1710 года, затем еще почти целое столетие теневого существования, пока в 1705 году окончательно поднят был вопрос, где же быть университету — в Митаве, Пернове или Юрьеве, — вопрос окончательно решенный в 1802 году Императором Александром I в пользу последнего. Во-вторых, местные люди утверждают, что дерптский университет «muss ѵог allem deutsch sein» то есть должен быть прежде всего немецким. несмотря на подобное мнение, юрьевский университет за все время властвования шведов был скорее шведским, чем немецким; если взять 25-летний период его бытия при шведах и столько же при русском владычестве, то окажется, что тогда училось в нем 425 немцев и 553 шведа, а за первую четверть века третичного бытия, под русским главенством, колесо мгновенно перевернулось и в университете оказалось немцев 2,250, а других национальностей только 150. Итак, местный университет гораздо моложе, чем иным кажется, и был он, а, следовательно, может быть и в будущем не немецким.

Если, согласиться с тем, что невозможно, — то есть , что университет существует 254 года, то время это делится очень резко на три периода.