Служанка из чайной лавки.

- Вы самая понимающая в нашем дворце! Только вы поддержали нас с генералом, а остальные дамы такие бесчувственные! – жаловалась я, нахваливая свою собеседницу. Кажется, она расслабилась, потому что не смотрела на чашку и я смогла подлить ей средство. Министр тоже напряженно смотрел на двери и мне удалось это сделать незаметно.

Другие не обращали на нас внимание, переговариваясь между собой и попивая чай. На каждом столике были чайники и сейчас жены наливали чай своим мужчинам.

Себе, естественно я налила просто чай. Я сразу взяла свою чашку и начала пить, чтобы жена министра не заменила чашки, с нее станется. Но, вероятно, мне доверяли, потому что она тоже выпила свой чай. Отчет пошел. Через полчаса она будет готова рассказать все свои мысли. Я волновалась, что все затянется и ничего не получится, да и министр так и не выпил чаю.

Тут двери распахнулись и все посмотрели туда. В зал зашел мужчина в одежде слуги и нашел взглядом наш столик. Кивнул министру и показал рукой какой-то знак. Я сглотнула, неужели все начинается? Министр чинов увидел этот знак, и довольная улыбка скривила его губы. Такого злорадного ликования на его лице я еще не видела. Супруга министра тоже стала приглядываться, но пожала плечами и продолжила пить свой напиток.

А еще через минуту послышался шум, вбежали охранники, за ними процессия из людей в богатых уйгурских одеждах и замыкали шествие тоже охранники. Среди них очень выделялся высокий широкоплечий мужчина в черном меховом плаще, несмотря на погоду. Его густые брови были сдвинуты к переносице, короткая бородка дерзко выпячивалась вперед. Шею обрамляли широкие золотые ожерелья, а на голове красовался обруч, поддерживающий длинные косматые пряди волос. Весь его вид говорил об уйгурском происхождении и высоком статусе. Вероятно, это сам князь. Рядом с ним была хрупкая девушка в закрытой одежде и еще несколько девушек в мужской одежде с мечами за спинами. Охранницы-женщины? Они тяжело дышали, переводя взгляды с императора на присутствующих, и стояли так, чтобы защитить господина и его юную спутницу. Но меня смутило, что они все были какие-то уставшие или помятые, непонятно.

Люди продолжали заходить и вносить какие-то вещи. А я, воспользовавшись ситуаций, налила еще чашку чая для министра и поставила ее перед ним, добавив туда средство. К счастью, удалось это сделать незаметно, из-за суеты. Министр довольно улыбался, разглядывая входящих, он явно что-то знал. Гости продолжали входить и вскоре весь зал был заполнен разными людьми. Но я заметила странность, часть людей хромали, часть была в потрепанных кожаных латах, с сорванными шлемами.

Император встал, чтобы поприветствовать Князя, но тот сделал знак рукой и показал на двери.

Внезапно внесли носилки, прикрытые тканью. Князь собственной персоной вышел вперед и зычным голосом произнес:

- Как ты посмел, император подослать своего генерала убить меня? Я думал, ты хочешь мира и дружбы между нашими государствами?

С этими словами он сорвал ткань с носилок, и мы увидели, что там лежал генерал Ян Шэнь, заляпанный кровью. Его белая с золотом одежда так безобразно испорченная красными кровавыми пятнами, смотрелась нелепо! Даже на его безупречном лице была кровь, вероятно, вытекшая изо рта и сейчас запекшимся пятном алевшая на фоне белой кожи. Белые пряди волос разметались и все это выглядело, как жуткая, но прекрасная картина. Этого не может быть! Это неправильно!

- Что-о-о? – просипел Его Величество, внезапно охрипшим голосом.

Его Величество, а также министры повскакивали со своих мест. Охранники Князя и дворцовые стражники обнажили мечи, направляя друг на друга.

- Конечно, я убил его! – хвастливо заявил Князь, - Твой знаменитый генерал оказался слабее котенка!

- О, Боги! – простонала я, и этот жестокий мужчина меня услышал.

- О, Ваше Высочество, прекрасная принцесса? Та, что не захотела стать моей женой, выбрав себе этого слабака? – Князь в отвращении скривил губы, - Подойди и убедись, что он мертв, женщина! А потом я рассмотрю возможность прощения вашего подлого нападения. Естественно, тебе придется уехать со мной!

Князь рассмеялся смехом победителя.