Луч света для Олигарха

Глава 25

Я посмотрела вниз на его ноги и нахмурилась, – На тебе нет ковбойских сапог. А мне сказал надеть.

Он засмеялся, – Я просто хотел видеть тебя в них, – он взял мою руку, переплетая наши пальцы. Я почувствовала покалывание, от его прикосновения.

Я крепче сжала наши руки, не произнеся ни слова. От того что он рядом, все плавилось внутри меня.

Он провел меня в ангар и в первых нескольких стойлах стояли лошади. Некоторые из них даже не проявили своего интереса, а некоторые оглянулись в мою сторону, положив головы на перила.

– Что это за место? – спросила я, взглянув на Клима.

– Это одна из моих конюшен. У меня есть ипподром, но иногда я и сам катаюсь на них.

– Это все твои лошади? – спросила я и обводя рукой по стоилу.

– Не все мои, большинство принадлежит другим людям, – мы прошли через весь ангар и подошли к другому выходу. Дверь была открыта, и Клим указал на гоночную трассу, – Некоторые проходят обучение здесь, – потом он указал на лес, – А там есть дорожки для верховой езды.

– Кто остальные владельцы?

Он пожал плечами, – В основном это влиятельные люди города. В другом амбаре содержатся скаковые лошади.

В конюшнях было прибрано и стерильно, как будто тут каждые пол часа наводят уборку. Но в то же время, было как-то уютно, может теплый свет создавал такую обстановку, я не могу с точностью сказать.

Мы пошли в обратную сторону и тут я увидела лошадь, вся белая с черными пятнами, она свесила голову над стойлом и смотрела, как мы приближаемся. Она была крупнее остальных, и когда мы подошли ближе, я поняла, что это конь. Он высоко держал голову с толстой, мускулистой шеей. Из него исходила сила. Он напомнил мне Клима.

Клим подошел ближе, протягивая руку, чтобы коснуться коня, – Это один из наших жеребцов. Мы держим кобыл в другом здании.

– Он опасен? – я ничего не знала о лошадях, но видела, что Клим любит его. И жеребец позволил ему потрогать его.

– Да, он может быть опасен, но если найти к нему подход, он будет более менее покладистый, – Клим обвел рукой конюшню, – Он здесь только ночью. Мы позволяем ему бегать с племенными кобылами в течении дня.

– Он очень красивый и… – я не знала, как описать его и поэтому сказала то, что вижу, – И сильный, как ты.

Он ухмыльнулся мне, прислонившись спиной к двери кабинки, – Ты хотела сегодня повеселиться, но, поскольку мы ограничены в уединении, я подумал, что могу привести тебя сюда. Я ничего не могу рассказать тебе о своей жизни, но какое-то время я таким не был. В этом месте, ну, не в этом конкретном месте, а в другой конюшне, я провел там много времени. Я жил с семьей в течение нескольких лет и помогал заботиться о лошадях. Я купил это место, когда вернулся. Это напоминает мне о моем доме или, во всяком случае, об одном из моих домов.

У меня пересохло во рту от волнения. Я так много хотела узнать, а спросить не могла.

Клим крепко сжал мою руку, его большой палец стал выводить на моей руке невидимые узоры, – У меня для тебя запланирован ужин.

Я хотела знать, почему он привел меня сюда. Я знала, что на это есть причина, и дело было не только в конфиденциальности. Он никогда не тратил по напрасну слов, и все, что он делал, имело цель.

Ангар состоял из двух этажей, при входе была лестница и Клим повел меня наверх.

Когда мы поднялись я увидела небольшую оборудованную кухню и огромный диван с телевизором. Клим указал рукой вглубь ангара, —Там сзади есть три комнаты. Если кобыла рожает жеребят, здесь будут спать хозяева или рабочий. У меня есть генеральный директор, который управляет всем этим местом, и он тоже спит там, когда жена выгоняет его из дома.

– А сегодня вечером?

Клим сделал паузу, его глаза метнулись к моим губам, прежде чем потемнеть, – Сегодня моя очередь. Я сказал ему, что присмотрю за лошадьми.

Когда он подошел ближе, мои глаза нашли его и я не могла разорвать связующую нас нить.

Он сосредоточился на моих губах, и я затаила дыхание, зная, что будет дальше. Я закрыла глаза, когда его голова опустилась, а через секунду его губы коснулись моих. Мой пульс подскочил, прежде чем ускорился. Я задыхалась от его напора, приподнявшись на цыпочках, чтобы сильнее прижаться к нему.

–Кристин, – пробормотал он прямо мне в губы.

Это вызвало во мне шквал эмоций, – Да?

– Ты хочешь меня или хочешь есть?

Я долго не раздумывала над таким вопросом, – В настоящее время, я выбираю кровать.

Удовлетворённые и уставшие, я могла только лежать и смотреть на Клима. Даже мои веки были истощены. Я не чувствовала необходимости что-либо говорить. Клим обнял меня за талию и уткнулся головой мне в плечо. Его ресницы коснулись моей кожи, когда он закрыл глаза. Было правильно находиться здесь в тишине, только мы и какое-то красивое и уединенное место.

Мы уже почти засыпали, – Клим, – прошептала я.

Его рука опустилась ниже к моему бедру. Он растянулся рядом со мной на спине, – Что?

Я поняла по его голосу, что он уже почти уснул, но все же спросила, – Ты выключил свет в ванной?

Он вскочил с кровати одним плавным и быстрым движением. Я не слышала его, но видела его тень в темноте. Он обошел кровать к окну, сначала прижавшись к стене рядом с ним. От страха я вжалась кровать и, кажется, забыла, как дышать.

Что-то происходило. Что-то нехорошее.

– Клим? – спросила я шепотом.

– Шшшш, – зашипел он очень тихо. Лунный свет упал на него и я заметила в его руке оружие.

– Кристин, одевайся, – приказал он, но не отошел от окна.

Я скатилась с кровати и оделась на полу, стараясь как можно тише. Когда я потянулась за ботинками, он сказал, – В шкафу кроссовки. Ползи туда. Оказавшись в шкафу, я натянула кроссовки и отползла обратно. Мое сердце пыталось вырваться из груди, атмосфера была накалена до предела.

Я тихонько встала и подошла к нему, моя рука коснулась его руки. Он притянул меня к себе.

– Босс, – послышался голос с лестницы.

Клим быстро повернулся, блокируя меня, с вытянутым пистолетом, – Не двигайся.

– Это я. Николай.

Клим опустил пистолет и сделал несколько шагов к двери спальни, – Ты в порядке?

– Да, – ответил он из-за дверей, – В обоих амбарах отключено электричество. И рядом в домах тоже света нет.

– Ясно, – рука Клима легла мне на плечо и слегка сжала, – Нам следует вернуться в город.

– Хорошо, я буду в машине, – сказал Николай и послышались удаляющие шаги.

Через мгновение входная дверь амбара открылась, и он направился к машине, все это время Клим стоял у окна и наблюдал. Как только Николай сел в машину, рука Клима опустилась с моего плеча, – Хорошо, давай п…

Позже я буду вспоминать эту сцену, нас ведь предупредили. У меня и Клима было предчувствие чего-то плохого. И случилось, то, что случилось.

Прежде чем Клим закончил говорить, я услышала звук разбитого стекла, смешанный с быстрыми хлопками. Чем больше звучали эти хлопки, тем больше разбивалось стекло. Мир как будто остановился. Я не могла думать. Я не могла дышать. Я не могла двигаться.

Клим толкнул меня на землю, отвернувшись к окну. Как только мое лицо коснулось пола, я поняла, что это были за хлопки. Стрельба. Кто-то стрелял в нас.

В ухе раздалось жужжание, начинавшее заглушать повторяющиеся выстрелы и стекло.

Я увидела, что Клим выбежал из комнаты, но я не могла ему закричать, я открывала рот, но не могла произнести ни звука.

Через мгновение он вернулся и сунул что-то мне в руку,– Ты умеешь стрелять? – поспешно спросил он.

– Нет, – моя рука сомкнулась на металле.

Он выругался, но поднял мою руку, – Сиди здесь. Держись спиной к стене, и если кто-то поднимется по лестнице, нажимай на курок, – он говорил тихо, но яростно, – Не направляй этот пистолет никуда, кроме как на лестницу. Хорошо?

Я кивнула. Я понятия не имела, что он говорит.

– Останься в живых, – он жестко поцеловал меня в лоб, – И не стреляй в себя.

Мой мозг переключился на драйв, и я схватила его за руку, когда он собирался уходить, – Куда ты идешь?

– Эти люди еще не закончили. Они придут за нами.

Они идут. Его слова эхом отозвались в моей голове. Я все еще обдумывала это, когда он ушел. Теперь, когда в комнате осталась только я, я посмотрела на то, что было у меня в руке: пистолет.

Я прижалась спиной к стене и согнула колени. Положив руки на ноги, я держал пистолет обеими руками и сделала то, что сказал Клим, я целилась прямо на лестницу. Он знал, как спастись, но со мной это происходит первый раз. Так, нужно собраться, плакать будем после, а пока, нужно остаться в живых.