Луч света для Олигарха

Глава 36

Давид и Кира появились после того, как Марина нокаутировала Дмитрия. Давид вызвал скорую помощь, а затем и полицию, и вскоре парковка у «Романов» была заполнена мигающими красными и синими огнями. Полиция взяла Дмитрия под стражу, но я не сомневаюсь, что Клим его из-под земли достанет. Сотрудники полиции нашли дядю Сашу без сознания и погрузили его в скорую помощь. Марина поехала с ним, она тоже с ним хорошо общалась, и она когда шла за носилками, причитала, что приносила ему ужин каждый вторник.

Медики тоже пытались взять меня с собой, но я отказалась. Они осмотрели меня и не нашли серьезных травм для госпитализации.

Итак, я была в своей квартире, несколько часов спустя, и наконец услышала, как лифт заработал. Моя панель запищала, а затем открылась входная дверь. Давид с Кирой были у меня какое-то время, но я заставила их уйти, я знала, что скоро приедет Клим, и не хотела, что бы они были здесь.

Я попросила их оставить дверь моей спальни открытой. Я хотела услышать, когда он придёт.

Не было слышно ни звука, пока он шел по коридору, миновал кухню, обогнул гостиную, пока не оказался в дверях моей спальни.

Он смотрел на меня пылающим взглядом, он совсем сейчас не походил на нежного любовника, который раньше шептал «Я люблю тебя». Нет. Я видела в нем убийцу.

Я задержала дыхание всего на мгновение, но я почувствовала это. Я видела, как ярость скрывалась под его контролем. Я увидела в нем безжалостность, хладнокровие. Я поняла, в эту самую секунду, что он мог это сделать.

Я хрипло спросила, – Твоя семья убила Андрея? – моё горло как будто зажали в тиски, – Ты убил его?

Он не прерывал зрительного контакта, и, может быть, поэтому мне было так больно, потому что я увидела все без слов. Он произнес мой приговор, когда сказал одно слово, – Да.

В ответ я сказала только одно слово, – Убирайся.

***

Кира отвезла меня в дом моих родителей. Когда дверь открылась и появился папа в своей обычной синей клетчатой фланелевой пижаме, я больше не могла сдерживать слёзы.

Мои родители потеряли дар речи, когда впервые увидели меня. У меня не было слов, чтобы объяснить, поэтому объясняла все Кира. Я слышала их тихий разговор на крыльце, пока ждала на кухне, слезы катились ручьем. И в ту ночь, когда они все выяснили и после того, как Кира в седьмой раз спросила, должна ли она остаться, а я снова сказала ей «нет» и проводила ее до машины, мой отец вытащил бутылку виски.

Мои родители почти не пили. Алкоголь был для особых случаев, может быть, одна рюмка по праздникам. Но в ту ночь мои родители были пьяны. Моя мама много плакала, она смотрела на меня несчастным взглядом и когда я ловила на себе её взгляд, она снова наполняла свой стакан.

Мой отец было видно тоже очень переживал, но он не плакал. Время от времени в его глазах появлялась убийственная ярость. Его руки сжались в кулаки, а на шее вздулись вены. Затем он снова наполнял свой стакан виски.

Через месяц Кира и Давид предложили помочь собрать вещи в квартире. Конечно, я бы хотела переехать, и, конечно, они понимали, почему я не хочу возвращаться, жить в том месте, где я влюбилась в Клима. Они все поняли.

Я не могла заставить себя попросить ее помочь мне двигаться дальше. Я старалась, я пыталась, но каждый раз после её звонка, я вешала трубку и меня одолевали чертовы воспоминая, о нём.

Я помню первую на шу встречу в ресторане, когда увидела его.

Я помню, как он держал Николая всего в крови в лифте.

Вид его на беговой дорожке, как у меня в животе порхали бабочки, а ладони вспотели, как будто я влюбилась в него как школьница.

Потом я вспомнила наш совместный ужин, как мы сделали заказ, а сами вернулись домой. Ощущение его губ, его прикосновения, всего его.

И я задаю себе самый страшный вопрос сама себе, тот, который меня съедает из нутри, скучает ли он по мне, как я по нему?

Три месяца спустя

– Кристин, ты можешь убрать стоило Графа?

– Это кто там с тобой? – спросила Кира по телефону.

Я покрепче засунула телефон между плечом и шеей, показала Кириллу большой палец вверх и направилась к противоположному концу амбара.

– Это парень, которому я помогаю. Его Кирилл зовут, – сказала я ей, – Моя мама устала от того что я хандрю дома. Когда управляющий амбаром нашей окружной ярмарки упомянул, что ищет добровольцев, угадай, кого она предложила?

В трубке я услышала тихое хихиканье Киры, – Так, успокойся. Это действительно мне помогает.

Я остановилась на пол пути к стойлу Графа, я прихватила с собой несколько яблок, работая здесь, я поняла, что взятки лошадям имеют большое значение.

Кира издала уклончивый звук , – Ммммм…

Когда Граф высунул голову из-за двери, его ноздри раздулись, он почувствовал запах яблок, и ткнулся носом в мою руку.

– Кроме того, у некоторых из этих лошадей отношение лучше, чем у людей, – сказал я ей. Я провела свободной рукой по морде Графа, – Ну что Граф. Кто здесь главный самец?

– Ты флиртуешь с конём? – спросила Кира

Я рассмеялась, схватила телефон, приложив его к другому уху. Граф взял яблоки и откинул голову назад, довольствуясь тем, что они упали в его стойло.

Я прислонилась к двери кабинки, – Ага, и мне все равно.

Кира рассмеялась, затем на мгновение замолчала, – Ты не вернешься, да?

– Что?

– Ты кажешься счастливой в последнее время. Ты ведь не вернешься?

Я слышала ее разочарование, – Э-э… Не знаю. Я действительно пока не знаю.

– У меня еще была надежда, но теперь я слышу по твоему голосу, что ты не хочешь.

Я смотрела на землю и крепко сжимала телефон, – Эм-м-м…

– Неважно. Я сказала это не для того, чтобы тебя огорчить. Мне жаль. Я просто… я схожу с ума, я скучаю по своей подруге.

– Я знаю, я тоже, – я с силой втянула воздух, – Мне жаль.

Ее голос упал до шепота, – Думаю, Давид сделает мне предложение, – она стала тараторить, прежде чем я успела что-то сказать, – У меня нет доказательств. Не то чтобы я нашла кольцо, но каждый раз, когда я захожу на его компьютер, сбоку появляется реклама кольца. И когда я ищу одежду, вдруг стала появляться реклама платьев, значит, он ищет, да?

Я уже знала, что он действительно хочет сделать ей предложение. Давид звонил неделей ранее, чтобы спросить моего «разрешения». Пока мы разговаривали, он смеялся, но я слышала, как он нервничал, – Я знаю, что ты не ее мама и папа, но ты – причина, по которой я ее встретил, и ты – ее семья, – сказал он, —Я подумал, ну, мне кажется правильным спросить тебя. Я собираюсь спросить и ее родителей, но, честно говоря, она намного ближе к тебе,– он снова рассмеялся, заканчивая высоким тоном, – Могу ли я выйти замуж за твою лучшую подругу?

– Да, – сказал я ему. Мои щеки болели от улыбки во время этого разговора, – Тысячу раз да. Она так тебя любит.

– Точно?

– Да!

Он был таким счастливым, что с тех пор как он позвонил было трудно молчать об этом.

– Ну, а если так, то он очень умный человек, – сказала я Кире.

Я улыбалась, как дурочка, и я знала, что она тоже. Граф толкнул меня в плечо, а когда я обернулся, он понюхал мою руку, – Мне нужно идти. У меня еще куча не убранных стойл.

– Хорошо. Послушай, э-э… прежде чем ты уйдешь, я должна тебе кое-что сказать.

Я немного напряглась от её тона, – Про что?

– Я видела его на днях.

Я сразу поняла про кого она говорит.

– Он похудел, – она запнулась, чтобы откашляться.

Мое сердце колотилось как сумасшедшее.

– Мы видели его в вестибюле ночью. Давид и я уезжали с Валентиной и Сергем с пятого этажа, вот теперь с кем нам приходиться тусоваться, но они правда тоже классные и веселые. И кстати, Ваня компьютерщик с шестого, помнишь? Собирается пригласить Марину на свидание. Надеюсь, во всяком случае, она кажется менее одержимой Давидом, так что это плюс.

– Кира?

– Что?

– Клим.

– Извини. Я нервничаю, когда говорю о нем, понимаешь? Но ладно. Да. Мы видели его, и он спрашивал о тебе.

Я прикрыла глаза и спросила, – И ты сказала…?

– Я не знала, что сказать, поэтому просто что-то бессвязно бормотала.

Мне сразу стало жарко и холодно одновременно.

Ее голос стал таким тихим, – Я не думаю, что он был бы таким разбитым, если бы он действительно сделал это или приказал.

– Именно поэтому вы, перестали говорить мне о переезде? Вы не верите, что он это сделал?

– Послушай меня, успокойся, —её голос стал еще тише – Я знаю, но… что, если он солгал, Кристин? Ты думала об этом?

Я не хотела об этом думать. Я чувствовала, как мое горло сжимается, – Мне, ммм, мне нужно идти, Кир.

Я собиралась повесить трубку.

– Он спросил, счастлива ли ты.

Мой палец замер над кнопкой завершения вызова. Я не могла дышать. Мои легкие горели, и я схватилась за телефон, как за спасательный круг, – Что ты сказала ему?

– Я сказала ему, что ты счастлива. Казалось, он рад это слышать. Извини, если я не должна была говорить ему это.

– Нет, нет, – я покачала головой. Я не знала, что сказать.

Он спрашивал обо мне.

Я не могла собраться с мыслями, поэтому выдавила из себя, —Мне нужно идти.

Я повесила трубку прежде, чем она успела сказать что-то еще. Я стояла, а внутри меня все кружилось, скручивалось, тряслось и бурлило. Ураган захватил мое тело, и я могла только стоять там и смотреть на кусок соломы на полу.

Я скучала по нему. Я почувствовала, что слезы вот-вот прольются, и быстро моргнула, проводя рукой по глазам.

Мне нужно было преодолеть это чувство. Он сказал мне, что убил Андрея. Я не должна испытывать ни одной из этих эмоций. Я не должна даже думать о нем. Он должен был умереть для меня, но, Боже мой, когда я повернулась к Графу, я знала, что этого никогда не произойдет. Я знала, что Клим всегда будет частью меня, как бы я не старалась выкинуть его из головы.

Час спустя, когда Кирилл остановился у стойла, я вся вспотела и была в грязи и соломе. Он положил руку на открытую дверь и заглянул внутрь, – Я не знал, что его стойло было настолько грязным. Димон, должно быть, не почистил во вторник, как планировалось.

Я остановилась и провела рукой по лбу, – Все в порядке.

– Ну отлично. Ах, да, к тебе гость.

Не было никакой машины, припаркованной снаружи, никаких гигантских охранников на входе, ничего из этого, но у меня внизу живота начало щекотать. Мне не нужно было спрашивать, кто это. Он ждал у амбара, руки в карманах и голова отвернута.

В ушах началось жужжание.

Кира была права. Клим похудел, но он выглядел таким красивым. Часть меня ненавидела это, часть любила. Я хотела броситься на него и почувствовать, как его руки обвивают меня, но я не сделала этого. Я не могла. Вместо этого я стояла и любовалась им. Его темные волосы были коротко подстрижены, и он был одет в облегающую черную рубашку и в джинсах. Он выглядел худощавым, опасным, загадочным и в целом слишком красивым.

Затем, как будто он почувствовал меня так же, как я почувствовала его, его голова повернулась ко мне. Его глаза. Бог мой. Я подавила вздох. Я скучала по его темным глазам и длинным ресницам.

Тень пробежала по его лицу, прежде чем он спросил, – Можно с тобой поговорить? – голос у него был низкий, грубый.

Мое сердце замерло, – Зачем? Это имеет смысл?