Следующая цель

— Ты готов избавить меня от необходимости самому задавать этот вопрос мистеру Мальсиберу, — криво улыбнулся Пьюси. — И, Поттер… Если бы у тебя был хроноворот… Какой момент ты был выбрал?

Вопрос, пусть и заданный в шутку, удивил. Пару месяцев назад я готов был почти на что угодно за возможность перенестись во времени и предотвратить смерть Северуса, но сейчас я не нашёлся с ответом.

— Имеешь в виду пожать руку Мерлину? Или заавадить Гриндевальда в колыбели?

— Типа того.

— Хм… Знаешь, — неожиданно серьёзно ответил я, — я бы изменил детство Лорда Волдеморта. То, как с ним поступил Дамблдор — отвратительно. И во многом определило судьбу не только Тома Риддла, но всего британского магического мира.

На лице Эдриана застыло крайнее удивление.

— Да уж, герой не разменивается на мелочи…

Он ещё что-то хотел сказать, но перерыв подошёл к концу, маги возвращались на свои места, и он махнул рукой и отошёл.

— О чём говорили? — Рей кошачьим движением оказался рядом.

— Потом расскажу. Только напомни.

Возобновлённое обсуждение двинулось по тем же рельсам: часть магов была готова нас поддержать, часть молчала, предпочитая отсидеться за спинами активистов, ну а остальные… Почему-то некоторые считали важным не вопрос Гриндевальда решить, а разобраться, почему я вообще оказался в обществе Пожирателей смерти. Раскрывать душу перед незнакомыми людьми в мои планы не входило, о чём я прямо и заявил, но ответ проигнорировали.

— О переходе Поттера на нашу сторону не болтал только ленивый, — заявил МакАлистер (Рей шепнул, что тот был Пожирателем смерти), — но поверить в это, уж извините, сложновато. Прежде чем решиться выступить против Дамблдора (а мы не можем быть уверены, что он не тот, за кого себя выдаёт) с вами, нам — думаю, не ошибусь, предположив, что не только меня волнует этот вопрос, — хотелось бы быть уверенными, что мистер Поттер — не шпион директора и не ударит в спину и не подставит нас под Авады Аврората.

— Я ему доверяю, — холодно произнёс Реймонд, скрестив руки на груди.

Он не стал ничего доказывать, убеждать, но на его губах появилась настолько жёсткая усмешка, что МакАлистер замолчал сам. Мальсибер выглядел, как хищник, который не просто замыслил поохотиться, а уже загнал жертву в ловушку и предвкушающе облизывается. МакАлистер, видимо, ещё по пожирательским временам прекрасно помнил, что ничего хорошего такое выражение на лице лордовского палача не сулит, и потому, когда он что-то невнятно пробормотал, постаравшись затеряться за спинами своих соседей, никто не удивился.

Мы переглянулись с Реем и Эдрианом, и стало очевидно, что встречу пора заканчивать. Всё уже сказано и услышано, и теперь не от нас зависит следующий шаг. Уговаривать или тем более упрашивать мы никого не собирались.

— К какому бы решению вы в конце концов ни склонились, прошу помнить, что эта информация слишком опасна, чтобы к ней можно было отнестись с пренебрежением, — подвёл итог Нотт и демонстративно спустился с возвышения, на котором стояла кафедра, давая понять, что разговор окончен.

— Если это действительно правда…

Эдриан повернулся к говорившему с таким выражением лица, что ни у кого не возникло желания спорить.

— Правда — наиболее опасное оружие. Она как вирус: одно неосторожное слово, и последствия будут фатальными. Наш — надеюсь, общий — враг не станет дожидаться, пока мы соберём доказательства, а попытается устранить угрозу на корню. Наш единственный шанс даже не победить, а выжить — уничтожить «носителя вируса». Я благодарен миссис Бирстейн за предоставленную возможность предупредить союзников о нависшей над нами угрозе и буду рад поддержке в предстоящей борьбе, однако настаивать не собираюсь. Это ваш выбор и ваше решение.

— Мы вас услышали, — резюмировал Селвин, с неприязнью глядя на Нотта. — Я доложу министру Феррису о новой угрозе…

Я не удержался от улыбки: кем Селвин себя возомнил? Неужели он всерьёз полагает, что министр ещё не в курсе?

— Мистер Нотт…

Эдриан, уже шагнувший к дверям, обернулся. Пьюси стоял, возвышаясь над сидящими соседями.

— Я весь внимание.

— Если позволите… Я хотел бы присоединиться к вам.

Нотт обвёл взглядом всех собравшихся, выдерживая паузу, а потом кивнул:

— Добро пожаловать, — и, обернувшись ко мне, сделал знак не молчать.

— Я свяжусь с тобой, — обратился я к новому стороннику, — и тогда обговорим детали.

— Со мной тоже, — пробасил Флинт. — Эдриан, ты не против?

— Я не против, — плотоядно улыбнулся Реймонд.

— Вы все знаете, как с нами связаться, — кивком приветствуя переход Квентина из лагеря сомневающихся, произнёс Нотт. — А теперь нам пора. Всего доброго.

В тишине мы втроём проследовали к камину и пару минут спустя уже были дома.

— А неплохо прошло, да? — облегчённо падая на стул, улыбнулся я.

— Могло бы и хуже, — улыбнулся Эдриан. — Но ты молодец, — он улыбнулся и хлопнул меня по плечу.

— Мы все молодцы, один лишь Кричер не молодец…

— Кричер тоже молодец, мистер Мальсибер! — возмущённо пробурчал домовик, материализуясь рядом со столом с подносом, с которого принялся выставлять тарелки. — У Кричера всё давно готово…

Рей широко улыбнулся и потрепал эльфа по ушам.

— Уж и пошутить нельзя.

Откусив едва не половину бутерброда за раз, я внезапно понял, что почти счастлив. Сколько бы целей впереди ни стояло, у меня есть дом, друзья, ставшие семьёй, и будущее. Каким бы сильным противником ни был Гриндевальд, мы обязательно справимся с ним, тем более что теперь у нас есть новые сторонники…

А пока можно просто насладиться поздним ужином в кругу близких.