Следующая цель

Глава 38

На этот раз никто не стал ругать меня за стихийно возникший план. Наверное, потому, что продиктован он был логическими умозаключениями, а не эмоциями.

— Ну, проникнешь ты в «Кабанью голову», дальше что? — скептически поинтересовался Нотт, когда я высказал намерение взять в заложники Аберфорта. — Старик не так прост, как может показаться на первый взгляд. Он довольно успешно изображает неотёсанного полусквиба, но, поверь моему опыту, легко даст фору в бою многим магам. Ещё в мою бытность студентом Аберфорт играючи вышвыривал из своего бара подвыпивших, а от того излишне агрессивных посетителей. Не мальчишек, обрати внимание, а взрослых бойцов: авроров, Пожирателей смерти, даже оборотней. То, что большую часть времени он прикидывается ветошью, не более чем маска.

— На меня он не произвёл такого впечатления, — покачал я головой. — Просто бурчащий старик… Но, допускаю, что могу ошибаться. В любом случае эффект неожиданности будет на моей стороне, да и не дам я ему времени на сопротивление. Он знает меня. На пятом курсе, когда в Хогвартсе буйствовала Амбридж, мы в «Кабаньей голове» встречались, чтобы договориться с учениками. Да и перед битвой за Хогвартс именно Аберфорт помог нам проникнуть в замок. Он не ждёт от меня нападения, что бы ни болтали другие. Я давно заметил, что старики не принимают молодёжь всерьёз.

— Ты снова слишком самоуверен, — нахмурился Нотт. — Мы не в том положении, чтобы рисковать.

После намерения проникнуть в Азкабан я даже не обиделся на Эдриана за эту оценку: понимал, что заслуживать доверие моим планам придётся заново. Хотя с другой стороны… «Приплыл, украл, уплыл» — план ведь предусматривал не только эти три действия. Он был рискованным, не спорю, всё же речь шла не о увеселительной прогулке, но не самоубийственным.

— Я понимаю, — мгновенно отыграл я назад.

— И ещё: тебе не кажется, что Дамблдор… старший Дамблдор, — уточнил он, — позаботился о безопасности единственного родственника? Какова вероятность, что он не наложил собственные защитные чары на дом брата?

— Высока, — после недолгого обдумывания ответил я, вспоминая слова самого Аберфорта об отношениях с братом. — Они не ладили и практически не общались. Аберфорт при знакомстве упомянул, что много лет не разговаривал с Альбусом…

— Бастер, ссора и недопонимание в кругу семьи — это совершенно нормально, — с сомнением покачал головой Малфой. — Но это никак не влияет на желание защитить родного человека. Всё-таки, мне кажется, Эдриан прав, и директор, возможно, даже не поставив Аберфорта в известность, наложил защиту на «Кабанью голову».

Я пожал плечами, давая понять, что меня это не остановит.

— Схожу на разведку завтра, а потом решим, ладно?

Драко вздохнул, но промолчал, Регулус так и не произнёс ни слова, а Эдриан на несколько секунд задумался и кивнул.

— Но только разведка!

Многословно уверив друзей, что я осознаю опасность и не стану глупо лезть на рожон, я пожелал всем спокойной ночи и поднялся в свою комнату.

Возражений не последовало, а это означало, что я могу начинать готовиться к визиту в Хогсмид.

Раскладывая на столе все артефакты, что могут мне пригодиться, я пытался вспомнить свой последний поход в волшебную деревню, но память, как назло, настойчиво подсовывала эпизод, датируемый первым мая. Запустение, мрак и безысходность окутали Хогсмид с приходом дементоров; на нас тогда произвела неизгладимое впечатление разница между увиденным и тем, что хранилось в воспоминаниях. На третьем курсе, когда все искали Блэка и вокруг школы вились дементоры, почему-то Хогсмид не утратил своей волшебной атмосферы. Всегда нарядный, весёлый, шумный и яркий Хогсмид теперь растворился под гнётом военных реалий. Разумеется, тогда ни я, ни Рон с Гермионой не думали об этом специально, но ни скитания по Англии, ни бегство от егерей, ни даже недолгий плен в Малфой-мэноре не иллюстрировали столь наглядно ситуацию.

Хоть и прошло полтора года после войны, нельзя было сказать, что всё вернулось на круги своя. В битве пострадал не только Хогвартс, но и Хогсмид с Запретным лесом: великаны не выбирали, куда наступить. На восстановление замка были брошены все силы, а хогсмидовские дома жители ремонтировали сами и за свой счёт, поэтому неудивительно, что некоторые здания до сих пор стояли разрушенными.

Не знаю, в чём была истинная причина изменения правил посещения волшебной деревни, но теперь школьникам разрешалось покидать замок только после пятого курса, а не на третьем, как раньше. Да и то, старшекурсники недолго наслаждались видимостью свободы — лишь до весны, когда проникновение в школу Рудольфуса Лестрейнджа лишило их и этой последней отдушины. Благодаря камерам, расставленным в гостиных, я слышал разговоры о том, что некоторые ученики пытались нарушить запрет и пробраться в «Три метлы» и «Сладкое королевство», но их ловили на полпути и показательно наказывали, а лазейку в защите Хогвартса прикрывали. Иными словами, живущий за счёт торговли Хогсмид неизбежно ветшал без регулярных вливаний средств и детских эмоций.

Утром я аппарировал в Запретный лес, опасаясь, что могу наткнуться на кого-нибудь при перемещении непосредственно в деревню. В Лондоне ещё была осень, а здесь уже местами лежал снег… Передёрнув плечами, я проверил, надёжно ли мантия скрывает меня, наколдовал согревающие чары и двинулся к цели.

Как и предполагал, в деревне царила тишина. Несмотря на воскресный день, не было слышно весёлых криков, сопровождающих детей на прогулке, не сновали по улицам улыбающиеся студенты, не были гостеприимно распахнуты двери магазинов и кафе — деревня словно вымерла. Даже снег на дороге был едва потревожен несколькими цепочками следов, а уж это однозначно свидетельствовало об отсутствии школьников.

«Кабанья голова» располагалась слегка на отшибе, но раньше никогда не пустовала. И ранним утром, и в обед, и тем более вечером в баре были посетители. Сейчас же я с удивлением смотрел на прибитую поперёк дверного проёма широкую доску. Бар закрылся? Даже если нет клиентов, хозяин же жил на втором этаже… Обойдя дом, я подошёл к незаколоченной задней двери и прислушался. Изнутри не доносилось ни звука. Неуверенно оглядевшись и не обнаружив ни одного живого существа, могущего стать нежелательным свидетелем, я наложил заглушающие чары и потянул на себя створку. Из проёма дохнуло холодом и сыростью — здание явно пустовало довольно давно.

Шагнув внутрь, я зажёг Люмос и двинулся к лестнице на второй этаж. Повсюду валялись разбитые бутылки и чашки, большая часть мебели была разломана. Скрипучая лестница вывела меня в коридор, запорошенный листьями, попавшими сюда из разбитого окна.

То, что Аберфорта я не найду, было очевидно, однако надежда понять, что с ним случилось, оставалась. Комнаты, сдаваемые клиентам, стояли с настежь распахнутыми дверями, но смотреть в них было не на что, и я равнодушно прошёл мимо. В спальне же всё было перевёрнуто верх дном, но моё внимание привлёк не беспорядок, а тёмное пятно на полу у кровати. Присев на корточки, я ковырнул засохшую субстанцию ногтём и почувствовал, как по телу побежали мурашки. Кровь.

Последняя ниточка надежды лопнула с оглушительным звоном. Аберфорт скорее всего мёртв, а значит, мне нечем угрожать Дамблдору.

Домой я вернулся раздавленным. Я так надеялся, что директор уступит шантажу и отпустит Реймонда, что сейчас чувствовал себя, как шарик, в который воткнули иголку — из меня словно выпустили всё: эмоции, чувства, силы…

— А это интересно, — заключил Нотт, выслушав мой рассказ. — Мы ничего не слышали о происшествии, значит, кто-то постарался его замять. Я могу предположить, что Альбус скрыл случившееся с братом потому, что это могло навредить его репутации, мол, что это за великий волшебник, если он неспособен защитить собственного родственника, но эта версия притянута не только за уши, но и за хвост с лапами. Не вяжется. Всё же не верится, что Дамблдор остался в стороне, как и говорил Драко, даже если ты не ладишь с членами семьи — они семья.

— Надо понять, когда это произошло. В битве старик участвовал, я его видел; помню, ещё удивился, кто он такой. А потом Альбус… э-э-э… вернулся, а его брат, наоборот, пропал.

— Кстати о «вернулся», — включаясь в обсуждение, протянул я задумчиво. — Мы упустили этот момент. Драко, мы оба видели, как Северус послал в него Аваду, — на имени Снейпа я чуть запнулся, в глазах Регулуса полыхнула ещё не утихшая боль, Драко опустил голову, Эдриан сжал губы в тонкую полоску, но я справился со своей слабостью и проигнорировал чужую, и продолжил: — И мы оба видели, как он рухнул с Астрономической башни. Более того, я был на его похоронах, я видел его тело — Альбус был мёртв.

— Крестраж? — недоверчиво хмыкнул Регулус.

— Нет. Это однозначно нечто иное.

— Почему ты в этом уверен? — спросил Драко.

— Он слишком громко плевался на саму идею крестражей, чтобы рисковать. Если бы кто-то узнал о подобном, его репутации пришёл бы полный и безоговорочный конец. Как бы ни хотелось в это верить, Дамблдор не дурак. Я практически уверен на сто процентов, что он нашёл иной путь.

— Щита от Авады не существует, но даже если допустить мысль, что Дамблдор каким-то образом смог от неё защититься, падение с Астрономической башни — гарантированная смерть.

— Но он-то жив, — хмыкнул Малфой.

— Как же бесит отсутствие информации! — воскликнул я, стукнув кулаком по столу.

— В общем, нам необходимо выяснить, что произошло с Аберфортом Дамблдором, — резюмировал Нотт. — Бастер, могу ли я надеяться, что ты будешь осторожен?

— Обещаю!

— Лучше ещё осторожнее, чем обычно, — тихо вставил Блэк и смущённо улыбнулся: — Не хочу потерять и тебя.

* * *

Расстановка сил в нашей компании изменилась после смерти Северуса и пленения Реймонда, и нам непросто было к этому привыкнуть. Перемены не коснулись только Эдриана, он по-прежнему занимался политикой и проводил большую часть времени в компании министра или членов Визенгамота. На Малфоя свалилась обязанность обеспечивать нас всеми необходимыми зельями, так что порой ему даже не удавалось поспать больше пары часов, приходилось после работы бдеть в лаборатории ночи напролёт — один Регулус требовал едва ли не галлоны сложнейших составов, а ведь и я то и дело обращался к Драко с просьбами сварить нечто, нужное для моих опытов с артефакторикой. Ну а мне пришлось занять место Мальсибера…

Рыская по Хогсмиду в поисках источника информации, я узнавал всё новые и новые сведения об истинном положении дел в стране, и прорисовывающаяся картина не радовала. Курсирующие в народе слухи о похищениях магов приобретали всё более пугающий окрас. Я как-то не обращал внимания на количество пострадавших раньше, теперь же отмахнуться было сложно. «Ежедневный пророк» молчал, очевидно, не желая провоцировать панику, но люди исчезали. Будь мы в маггловском мире, я бы непременно съязвил на тему пришельцев, однако в магическом было возможно всё что угодно.

Исчезновения не носили массовый характер, волшебники исчезали поодиночке. О пропаже чистокровных, естественно, знали многие — раньше это списывалось на Тёмного Лорда и Пожирателей смерти, — а вот исчезновение полукровок мало кого волновало. На грязнокровок так и вовсе всем было наплевать, хотя справедливости ради стоит отметить, что их пропажу почти всегда списывали на возвращение в мир магглов. Собирая сведения, я терялся в догадках, кому подобное может быть нужно. Тёмным магам для какого-то ритуала, требующего гекатомбы жертв? Психопатам, убивающим ради развлечения? Неизвестному, ищущему нечто, могущее находиться у этих людей?..