Следующая цель

Глава 67. Часть 1

Как мы ни старались, узнать что-либо стоящее о Гриндевальде не удавалось. В словах Дамблдора мы не то чтобы сомневались, но и не верили до конца. Да и в любом случае ни о каких слабых местах врага Альбус не поведал, а лезть в драку без плана… Спасибо, конечно, но идиотов среди нас не было.

— Слухи распространяются, — недовольно сообщил Эдриан вместо приветствия, входя в гостиную. — Сначала вопросы задавали только представители младшего поколения, потом со мной пытались связаться старые приятели, но сегодня в приёмную министра заявился Селвин и прямо спросил заместителя министра о личности человека, в чьей непосредственной близости находятся чистокровные дети. Нужно что-то решать, и быстро, потому что контроль за ситуацией ускользает из рук и инициатива вот-вот перейдёт к врагу.

— Мы всё это прекрасно понимаем, но… Мы по-прежнему ничего о нём не знаем. Даже если нам удастся схватить Гриндевальда — что дальше? Его маска — это не оборотное зелье, при использовании которого достаточно часок подождать и получить подтверждение. Как снять чары — мы не знаем, а иных доказательств, что он не Дамблдор, у нас нет. Более того, если вспомнить, как долго он играет эту роль, он с лёгкостью пройдёт любую проверку и ответит на любой каверзный вопрос. Нам абсолютно нечего ему вменить. Про официальное обвинение и заикаться не стоит.

— Реймонд, когда слухи дойдут до него…

— Я это понимаю, — нахмурился Мальсибер, — однако к ответам это понимание не приближает.

— Если мы просто обвиним уважаемого Альбуса Дамблдора в том, что он — Геллерт Гриндевальд, нас в Мунго запрут, в отделении для буйно помешанных.

Слова Регулуса не удивили — он был прав, — но заставили Нотта поморщиться.

— И всё же что-то делать надо.

Спорить никто и не собирался, однако мы по-прежнему блуждали в потёмках, без особой надежды разобраться в ситуации и понять, какие шаги необходимо предпринимать. Открыто объявлять о самозванстве было слишком опасно, а без этого не шло и речи о том, чтобы обзавестись союзниками в противостоянии с Гриндевальдом; мы тщетно ломали головы над дилеммой.

Ужин проходил в молчании: каждый напряжённо размышлял, как решить возникшее затруднение. Тишину прогнал патронус миссис Бирстейн с приглашение на чашечку чая.

— Вот и до Берты дошла волна слухов, — констатировал Эдриан.

— Я могу сходить к ней, — откладывая приборы, вызвался я. — Я ещё по дороге из Коцита решил, что с ней нужно поговорить, но всё никак не мог собраться и навестить её.

Парни переглянулись и единодушно согласились — я как раз успел доесть. Сбегав за мантией, я воспользовался камином и уже через пять минут вышел в гостиной дома миссис Бирстейн.

— Добрый вечер, Гарри, — улыбкой приветствовала меня хозяйка. — Как ты оперативно откликнулся.

— Здравствуйте, Берта. Я давно к вам собирался, так что воспользовался оказией.

Следуя правилам хорошего тона, мы обсудили погоду, здоровье и общих знакомых, закончив как раз в тот момент, когда вошли в уютный кабинет.

Бывать здесь раньше мне не доводилось, так что я с любопытством огляделся. Комната была выдержана в тёмных тонах, стены обиты деревянными панелями, а две настольные лампы-грифона освещали лишь сам стол, позволяя прятаться в тени всему остальному.

— Я приглашала на чай, но, если желаешь, могу налить чего-нибудь покрепче.

— Нет-нет, спасибо, у вас просто превосходный чай, — искренне улыбнулся я и, приняв чашку восхитительно пахнущего напитка, посерьёзнел: — О чём именно вы хотели поговорить?

Предположение оправдалось: слухи взволновали многих, и миссис Бирстейн, нашу неизменную союзницу в борьбе за благополучие магической Великобритании, избрали парламентёром.

— Если слухи правдивы… — озвучив позицию своих чистокровных друзей и сторонников, Берта перешла к цели моего приглашения, — мы должны понимать, что нам грозит.

— Видите ли… — я замялся. — Вы говорили, что знаете Дамблдора семьдесят лет.

— Не замечала ли я чего-то странного? — верно поняла она смысл моих слов. — Не знаю, Гарри, Альбус очень часто вёл себя странно и противоречил здравому смыслу, но, как показало время, порой он оказывался прав. Может, ты всё же расскажешь, в чём дело? Мои друзья волнуются. В Хогвартсе находится слишком много наших детей, и рисковать ими…

— Я понимаю. Скажите, Берта, ваши друзья интересуются этим вопросом исключительно из заботы о детях или…

— Или, — перебила она. — Меня попросили организовать встречу, на которой можно было бы прояснить все вопросы, задав их тому, кто уже разобрался в ситуации.

— Если бы разобрались… — усмехнулся я невесело.

— И всё же. Моё поместье уже традиционно считается нейтральной зоной, поэтому я взяла на себя смелость назначить дату встречи. Ты хороший мальчик, и ты не откажешь старухе, не так ли?

— Нет, конечно, — не удержался я от улыбки, видя её хитрющий взгляд. — Вы просто неподражаемы, Берта!

— Спасибо, мой дорогой, — польщённо поблагодарила она. — Так что, ты уговоришь Эдриана?

— Уговаривать не придётся, союзники нам не помешают.

— В таком случае… Послезавтра в два пополудни. Договорились?

— Договорились, — кивнул я, допил чай и, улыбнувшись на прощание, покинул гостеприимный дом.

Рассказав друзья о результатах встречи, я получил единодушное одобрение:

— Ну и прекрасно, — с некоторым облегчением кивнул Нотт. — Взвалим ношу на «общество», не всё же нам её тащить.

— Можно я не пойду? — неуверенно поинтересовался Регулус, так до конца и не избавившийся от страха разоблачения, а потому избегавший многолюдных собраний.

— Можно. Драко, кстати, тоже не обязательно высовываться.

Малфой уже открыл было рот для возражений, но, подумав пару секунд, вынужденно кивнул:

— Верно, пути отхода не помешают.

* * *

В ожидании встречи мы занимались своими делами, но нет-нет да и думали о том, как всё пройдёт. Речи на публику никогда не были моей сильной стороной, так что я даже не пытался что-то сформулировать, предоставив это Эдриану. Единственное, что меня немного волновало — безопасность.

— Ты говорил, что Рею нужно оставаться в тени, — обратился я к Нотту вечером накануне встречи, — но как же быть завтра? Без него мы рискуем нарваться на активное выражение чьего-нибудь недовольства, но ведь…

— Среди приглашённых не будет врагов, — отложил бумаги Эдриан. — Далеко не все они друзья, но специально подставлять Мальсибера без причины… Это в основном разумные люди, а не самоубийцы.

Не то чтобы меня это успокоило… Утешал лишь тот факт, что большую часть защитных чар на поместье миссис Бирстейн накладывал сам Реймонд, и в случае неприятностей они не помешают нам покинуть ставшее опасным место.

В поместье мы аппарировали за несколько минут до назначенного времени.

— Рада вас видеть, — искренне улыбнулась Берта, расцеловав нас с Реймондом и пожав руку Нотту. — Проходите, располагайтесь, а я буду встречать гостей.

Бывший бальный зал, в котором проходили многолюдные собрания союзников, встретил нас гулкой тишиной. Домовики как раз закончили приготовления — в последний раз поправили стулья да насыпали свежий лёд в ведёрки, — и испарились. Эдриан прошёл к возвышению, на котором должен был располагаться оркестр, а ныне стояла кафедра, и обвёл будущее поле боя взглядом.

— Ну что ж… — пробормотал он и расправил плечи, — приступим.

Преображение «папы» Эдриана в лорда Нотта — великолепное зрелище. Привычная мягкость черт лица исчезла, брови сошлись над переносицей, губы плотно сжались, а глаза утратили теплоту, превратившись в два тёмных угрожающих тоннеля, затягивающих в свою глубину все сомнения оппонентов.

— Прекрати улыбаться, — усмехнулся Рей, — мы не на пикнике.

— Пока же никого нет.

— Сейчас появятся, — он кивнул на двери, за которыми уже слышались шаги. — Давай, Бастер, надевай маску главы рода Блэк и не позорь нас милыми улыбочками.

Понимающе кивнув, я усилием воли расслабил мышцы лица и, бросив взгляд на своё отражение, удовлетворённо кивнул сам себе: моё выражение лишь немногим уступало холодным мраморным маскам друзей.

Вошедших Эдриан приветствовал ледяным молчанием.

На нас с Реем, стоявших в стороне, пока почти не обращали внимания, так что я имел возможность рассмотреть гостей миссис Бирстейн. Народу было много, я даже не ожидал, что слухи уже успели настолько разойтись. Большинство было мне знакомо по предыдущим встречам в этом самом зале, некоторых я помнил ещё по Хогвартсу, но были и совершенно новые лица.

Довольно быстро все расселись по местам — гости явно осознавали, что обмениваться приветствиями и интересоваться делами соседей не ко времени, — и слово взяла Берта.

В нескольких фразах обрисовав сложившуюся ситуацию, она озвучила очевидное желание узнать правду и приглашающе улыбнулась Эдриану:

— А теперь я предоставляю слово мистеру Нотту. Прошу вас, дорогой друг, расскажите, насколько правдивы слухи.

Кивнув хозяйке, Эдриан обвёл тяжёлым взглядом собравшихся.

— Прежде чем начать, я считаю, вам не помешает ознакомиться с предысторией, — он сделал паузу, но возражений, естественно, не последовало. — Некоторые из вас уже знают часть истинной истории, но всю не слышал, кажется, никто, так что с вашего позволения я озвучу главные факты. После Битвы за Хогвартс победители не тратили время на то, чтобы разобраться в степени виновности, и хватали всех подряд. Как вам всем прекрасно известно, последствия этих зачисток до сих пор разбирает Визенгамот. Оставим в стороне вопросы этики и сосредоточимся вот на чём…

Я понял, что сейчас он заговорит обо мне, и подобрался.

— Гарри Поттер. Мальчик-Который-Выжил, герой, победитель Тёмного Лорда — оказался на том же верхнем этаже Азкабана, что и самые опасные Пожиратели смерти.

Кто-то ахнул, послышались недоверчивые восклицания. Нотт поднял руку, прося тишины.

— Мистера Поттера доставили шестого мая. Без сознания, со множественными повреждениями, переломами… И немым. Причём свободы его лишили спустя несколько минут после победы в дуэли с Тёмным Лордом, когда у него не было сил даже на то, чтобы утереть пот. Это я говорю к тому, чтобы вы не усомнились, что он успел совершить некое преступление, за которое и получил срок в тюрьме. Немногим позже в Азкабан был доставлен небезызвестный Северус Снейп, и конвоировал его лично Кингсли Бруствер. И именно от мистера Бруствера стало известно, что судьба мистера Поттера никому не известна, он обвиняется в убийстве не кого иного, как Лорда Волдеморта, и считается сбежавшим с места преступления и объявлен в розыск.

В зале поднялся шум: последние слова Нотта ввергли присутствующих в настолько сильное удивление, что эмоции даже проступили на лицах — люди просто не верили услышанному. Одно дело — переметнувшийся «герой», другое — выворачивание правды наизнанку. Переждав волну восклицаний, Эдриан продолжил:

— Так же от мистера Бруствера обитатели верхнего этажа Азкабана узнали о том, что мистер Поттер будет объявлен новым Тёмным Лордом…