Склеивая осколки

Глава 15. Делай — что должен, случится — что суждено (Часть 1)

Мы сможем стать хозяевами своей судьбы только тогда, когда перестанем считать себя её пророками.

К. Поппер

Стоп.

Драко приложил пальцы к губам Грейнджер, останавливая безотчётный порыв.

«Мерлин знает, как сильно я хочу этого, но...»

Стоп.

Драко не только увидел, но и почувствовал, как её губы очень неторопливо двинулись вверх, лаская кожу ещё и тёплым дыханием. Они оторвались всего на мгновение и снова прильнули, слегка обхватив кончики пальцев, позволив ощутить влагу и нежность прикосновений. Слишком провокационно. Слишком смело.

«Вот ненормальная...» — до мозга костей.

Иного объяснения нет.

А потом Грейнджер дала пальцам выскользнуть и замерла в ожидании. Она, похоже, даже не понимала, насколько приковывает взгляд к происходящему, вынуждая собирать остатки воли в кулак. И по-другому никак...

Не потому, что не можешь — нельзя.

Он отдалил свои пальцы от приоткрытого рта.

Драко наслаждался мыслью, что скоро проникнет в Грейнджер. Нет, медленно отымеет. Чёрт! — отомстит за все «нет», разглядывая на упрямом лице только эти покорные губы. Станет дразнить и целовать их от первого до последнего толчка. Заставит шептать то, что взбредёт в одурманенную голову.

И кончит, когда поймёт, что Грейнджер просто не может больше ничего сказать — лишь стонать, сбивая дыхание обоих. Что эта умница уже ни хрена не соображает! — теряет себя. И млеет от собственного предательства.

Это произойдёт позже, а сейчас...

Драко сознавал: нельзя позволять себе забыться. От падения отделяет несколько минут, но сердце отбивает одно:

«Не смей впускать её. Проведи ту невидимую черту, за которой боль не достанет. Она больше никогда не застигнет тебя врасплох! Истина только в том, что ты хочешь Грейнджер. Вот она — единственная причина, по которой дементор когда-то смог достать тебя. Вот почему ты мучился ночами. Отчего сходишь с ума и плюёшь на кровь. Лишь потому что...»

Избалован. Привык получать всё. Особенно то, что нельзя. Преступно. Невозможно.

Как метку.

А Грейнджер — чужая.

Смелая. Гордая. Героиня.

«Полная противоположность тебе».

Та, кем никогда не мог обладать.

Но не теперь...

Драко заметил замешательство на красивом, но — так и только так! — ненавистном лице. Глаза Грейнджер приоткрылись. Он склонился к уху и прошептал, натягивая руками свой галстук:

— Я хочу тебя, — удивительно, как истина, произнесённая вслух, разгоняла кровь. Будто нет никакой преграды: между тем, к чему стремится тело, и законами рода, впитываемыми годами.

Наконец озвучена правда, которую кое-кто так жаждал услышать. И с каких пор Малфои угождают грязнокровкам? А ведь ещё пара минут — и ощутишь незнакомый жар. Влагу. Дрожь. Избавишься от Уизела в заумной башке!

«Пошёл — на хрен — прочь!»

Ну почему чёртова ревность возвращается в такой момент?! В самый — мать его! — ненормальный и возбуждающий момент. Когда грудь Грейнджер вздрагивает от волнительного шёпота, и она уже отдаётся даже тихим словам. А её руки, тонкие горячие ласковые руки гладят по плечам.

Драко не сразу поверил в то, что раздалось в следующую секунду:

— Убери, — не голос — смесь гнева и отвращения. — От неё. Свои мерзкие лапы, Малфой!

Ему показалось, нитки треснули — так сильно руки натянули галстук. Сердце почти выпрыгнуло из груди. В ушах заложило. Желудок свело.

— Поттер... — едва слышно прошипел Драко, даже спиной ощущая направленную на него волшебную палочку.

«Я прибью его! Какого?.. — пальцы с трудом отпустили один конец галстука, и тот, словно плеть, повис вдоль тела. Герой волшебного мира так просто не уйдёт. — Ну что за придурок?!»

Драко стиснул челюсти, оценивая собственные силы в случае нападения. Палочка осталась в пиджаке, а он валяется где-то позади... Дуэль отпадала. Магловский мордобой? Примитивно, но ожидаемо. Потому что заклинания — своего рода улики, и их нетрудно отследить. Адреналин зашкаливал. Как и стояк.

«Вот дерьмо!.. — но удары ниже пояса не в стиле Поттера. — Переговоры? — не в стиле Малфоя. — Смачно засосать Грейнджер и уйти, победно ухмыляясь?»

И вдруг произошло то, чего Драко ожидал меньше всего: она, прижав к своей груди согнутые в локтях руки, прильнула к нему в поисках защиты.

У кого? У Малфоя?!

Глупо.

Как же — чёрт возьми — глупо!

Но ведь сделала! Даже толком не понимая то, что случилось. Грейнджер поддалась слабости, скорее рефлекторно, чем осознанно. Взяла — блин! — и прижалась, пытаясь укрыться от чужих глаз. Она уткнулась лбом в его плечо, щекоча кожу мягкими прядями.

«Что ты?..» — Драко даже растерялся.

Уставился на копну лохматых волос, задержав дыхание. Казалось, он чувствовал, как горят от стыда щёки доверчивой дурочки.

Малфой, не веря себе, чуть приложил ладони к хрупким обнажённым плечам и... погладил их. Голова Грейнджер приподнялась. Её кулачки, упирающиеся в грудную клетку, разжались, и руки легли на бледную кожу, обжигая ласковым прикосновением. Карие глаза смотрели благодарно и виновато. А по сути — невыносимо!

Ладони Драко соскользнули с её плеч. Он отстранился и молча потянулся к пуговицам на штанах.

«Ох, блин... Ненавижу тебя. Себя! Дружков твоих!»

Драко стал потихоньку поворачиваться, стараясь закрыть собой потянувшуюся к приспущенной блузке Грейнджер. Он застёгивал брюки так же медленно. А куда торопиться? Получить в глаз? И почему? Никто никого не боится!

Грязнокровка не грязнокровка, а вести себя последним гадом не получалось. Драко решил не застёгивать рубашку — пусть героический дружок подумает, что позже последует продолжение.

— Пошёл отсюда на хрен, Поттер! — выдавил Малфой сквозь зубы. — Чтоб я только подумал о том, что сейчас врежу, а тебя уже и след простыл! — противная слизеринская дрожь вызывала чудовищное сердцебиение, но придавало сил то, что никак не могло привидеться: странная, но трогательная беззащитность Грейнджер. — Тебя это не касается!

— Молись, чтобы я не переломал тебе все кости ещё до Азкабана! Отойди от неё, ублюдок! Ты в порядке, Гермиона?

«И как гадёныш обошёл надзор?!» — Гарри чуть отклонил голову, пытаясь при слабом свете палочки оценить состояние подруги:

— Гермиона, ответь!

«Что ты хочешь услышать: да, я просто занимаюсь любовью с Малфоем? — но, может, голос выдаст, что именно не так, потому что это… — Бред какой-то!»

Драко посчитал: драки не миновать. Судя по лицу Поттера, то, что он в первый же момент не размазал его по оранжерее одним взмахом палочки, «заслуга» Грейнджер. Боялся навредить и ей. А сейчас в ход пойдут кулаки, потому как за удовольствие надо платить.

Кровью.

«Кто бы мог подумать?.. Какая ирония... Не кровью Грейнджер — а Малфоя».

Гермиона прервала размышления Драко, догадавшись первой:

— Гарри... Я... я не заколдована. Спроси, что угодно... — негромкий голос прозвучал в полной тишине. Под сумасшедший, но неслышный стук трёх сердец, где одно уже уяснило, что жутко ошиблось.

— Ну-у ты и болва-ан, — протянул Драко, по реакции Поттера понимая, что за версию этот хронический герой выстроил в своей тупой башке. Он обернулся: Грейнджер уже торопливо застёгивала пуговицы. — Пошёл вон, твою мать! Не будь же настолько идиотом! — и пренебрежительно повернулся к нему спиной.

Гарри, потерянный, опустил палочку и старался привести мысли в порядок:

«Не заколдована? Никакого Империо или чего-то похожего? Но это невозможно! Малфой и... Гермиона. Она ведь... Джинни же говорила…»

В голове царил хаос.

— Я пойду, — сказал Гарри сам себе и зашагал к выходу, с трудом переставляя ноги.

Скверное липкое чувство сковывало мышцы. Зачем влез? Какого дьявола попёрся сюда?

Гарри снял очки и надавил тыльной стороной ладоней на глаза, стараясь стереть будто отпечатанную на сетчатке сцену, где Гермиона и Малфой... Не получалось! Поттер выругался. Вернул очки на место и ускорил шаг, всё ещё отказываясь принимать очевидный факт: лучшая подруга и старый враг...

«Это не Гермиона!»

А она заправила блузку, подобрала волшебную палочку, подхватила с земли мантию, сунула гриффиндорский галстук в карман и задержала взгляд на лице Малфоя.

— Уйди, Грейнджер, — огрызнулся тот. — Катись...

И она бросилась за Гарри, чувствуя, что в словах Драко нет злости или обиды. Только не ранящая и вполне объяснимая ненависть.

А ещё, что невероятно, понимание.

* * *

— Гарри, подожди! — Гермиона почти догнала друга на лестнице, ведущей в гостиную Гриффиндора, когда левая нога увязла в одной из ступенек. — Замечательно! Чё-ёр-рт... — в спешке совершенно вылетело из головы, что Хогвартс полон волшебных ловушек.

Руки упёрлись в каменные перила. Рывок. Ещё один. Нога не поддавалась. Гермиона уже полезла в карман за палочкой, когда заметила протянутую руку.

— Спасибо, — и вложила в неё ладонь.

Гарри дёрнул пленницу на себя. Пара попыток — и застрявшая нога выскочила. Гермиона потеряла равновесие, по инерции врезалась в Поттера, заставив того пошатнуться, и машинально вцепилась ему в плечи, чтобы не упасть. Он подхватил её за талию и протянул под нос что-то похожее на «э-э-м-м». Теперь, когда тема «Я в тебя влюблена» потеряла свою актуальность, подобная близость не вызывала у Гарри прежней неловкости. Однако Гермиона смутилась и снова поблагодарила:

— Спасибо, — тяжело не стесняться, когда несколько минут назад в противовес лучшему другу обнимала бывшего врага.

Гарри предпочёл обойтись без ответной вежливости, отвернулся и зашагал прочь.

— Подожди, пожалуйста! — выпалила Гермиона вслед. Тот ненадолго замер, словно сомневался, стоит ли делать это, но обернулся. — Нам надо поговорить. Немедленно, — с облегчением прибавила она: в её теперешнем положении худой мир лучше доброй ссоры.

— Даже не знаю, что тут можно сказать, Гермиона, — Гарри развёл руками. — Если только... — он повысил тон: — Ты рехнулась?!

Она недоумевала: «Это что, самое разумное объяснение?»

Большинство портретов на стенах заворчали: «Тише... Тише, молодые люди...» И только откуда-то из угла донеслось: «Не будьте брюзгами!»

— Почему ты не остался в гостиной? — вопрос вместо ответа.

— Я решил, что-то серьёзное произошло. Но, чёрт, такое!..

Гарри предпочёл бы не замечать наспех наброшенной мантии и отсутствие привычного красно-жёлтого галстука. Это напоминало о собственной глупой ошибке и сцене, которую сейчас хочется стереть из памяти. Неловко получилось.

— Интересно, сколько бы мне пришлось тебя ждать? — на нервах съехидничал Поттер. — До утра?

— Не язви, — укоризненно произнесла Гермиона, но невольно задумалась: «А действительно, сколько?»

И как она забыла, что её ждёт Гарри? А то, что тот кинулся её спасать, — вообще огромная неожиданность. Всё тайное слишком часто становится явным, и за это приходится платить.

— Извини, вырвалось, — искренне проронил он. — Повторяю: ты рехнулась?

Портреты опять заворчали от недовольства, потревоженные ночными перебранками, а два из них даже пригрозили нажаловаться Макгонагалл, и Гарри, стремясь свести беседу к тет-а-тет, направился к изображению Полной дамы.