Академия опальных принцесс

– Они живы, – упрямо повторяла я, моля вселенную, чтобы Дариан не скрыл от меня страшное, как он это проделали с Худди. Напоили тлетворной надеждой и довели до отчаяния.

– Господин Тормайн, Леди Тормайн, господа Зелла живы, — подтвердил король, и я затаила дыхание, прижав руки с гремящими цепями к груди.

— А Таси? Что с ней?

Слабый организм моей сестры мог не справиться с ядом, но я отказывалась верить в худшее. Анастасия жива. Должна быть жива!

— Не смей произносить ее имя! — зло бросил Чарли, и я оторопела от его голоса.

Вновь посмотрела на сжатые в его руке письма, на побелевшие костяшки пальцев, и новая догадка пронзила мой разум. Вот почему Чарли так часто приезжал в гости и сопровождал нас во время долгих прогулок с Анастасией. Он всегда заботливо толкал её кресло. Боги! Как слепа я была.

Её письма к принцу, последнее доказательство моей вины! Я же прятала их в своей комнате. Представляю, как я теперь выгляжу! Ревнивая отравительница, которая скрывала признания сестры. Всё как сказал Чарли.
Как слепа я была. Не верила, что принц может полюбить больную девушку, за его добротой увидела лишь жалость, за что я поплачусь.

— Чарли, клянусь... Это все чудовищное недоразумение. Таси... Она...

Недоговорила. Король рванул ко мне, схватил за волосы до боли и искр из глаз, а затем швырнул на пол. Упала на четвереньки и сквозь гул в ушах и звон цепей услышала угрожающий лязг металла.

Чарли обнажил меч и занес его надо мной.

— Зачем ждать проклятья? — спросил он, и в его голосе сталкивались безумие и ненависть, как две грозовые тучи.

Он подцепил остриём ткань у меня на воротнике и дёрнул вверх, являя всем присутствующим мои черные крылья.

— Ты уже почти оперилась, Элла. Это ли не доказательство твоей вины?

Стиснула зубы. И от обиды у меня по щекам потекли слёзы.

— Это сделала не я...

— А что это тогда на твоей спине? Знаешь, я буду милосерден к тебе, Элла. В память о нашей былой дружбе я избавлю тебя от бремени проклятья, хоть ты этого и не заслужила. Дарую тебе покой. Властью, данной мне по рождению, от моего отца и отца его отца, я приговариваю тебя к смерти.

В ужасе обхватила себя руками и зажмурилась. Последний, о ком я думала — Дариан. Он поэтому избегал меня эти дни? Знал о предстоящей казни и не хотел видеть надежду в моих глазах, не хотел врать, понимая, что меня уже не спасти. Надеюсь, его сердце не ожесточится, как у Чарли, и комендант сохранит веру в лучшее. Будет, как и прежде помогать другим арести. А меня спасти уже не получится.
Врут всё, что перед смертью проносится целая жизнь. У меня было лишь одно воспоминание. Наш с Дарианом поцелуй и ничего больше. Страстный, болезненный, голодный. Попытка создать что-то хорошее из плохого. Буду верить, что у нас получилось. Умру именно с этой мыслью.

Кожей почувствовала замах меча, прохладный ветер на крыльях, а затем чудовищный скрежет раздался у меня над головой.

Открыла глаза и увидела страшную картину. Дариан схлестнулся с Чарли в дуэли. Он не нападал, а лишь отражал удары короля, но даже этого было бы достаточно для казни, ведь он поднял на правителя меч.

Я посмотрела на стражниц и личную охрану Чарли, и все они пребывали в таком же шоке, что и я.

– Стреляйте же, – приказывал мой бывший друг на пределе сил, но девы мешкали, слишком велик был шанс задеть Его Величество. Да и сам Дариан был представителем власти.

Ярость сделала Чарли расточительным, чересчур щедро сыпал новоиспечённый король ударам. Комендант же легко уворачивался и парировал, сосредоточенно следя за каждым движением правителя, лишь бы только не совершить ошибку, не пропустить выпад и не навредить Его Величеству.

– Предлагаю остановиться, – подал голос комендант. – Вы король. Но это моя вотчина. Я здесь решаю, как наказывать своих арести. И подчиняюсь я лишь Министерству Юстиции.

Чарли явно не собирался уступать Дариану, полностью отдаваясь своему безумию и жажде месте.

– А министры подчиняются мне! Она убийца! – как заведенный повторял король и бросился уже в мою сторону, но комендант отразил и этот удар.

– Я так не думаю. Все члены семьи Тормайн живы.

– Таси до сих пор не пришла в себя. Не просыпается. Это все она! Она обрекла на ад мою возлюбленную.

– Не доказано, – отрезал Дариан, вновь непринужденно отражая атаку. – Элла смиренно ждёт апелляцию. И пока она под моей защитой, вы ничего не сделаете ей Ваше Величество. Даже ваша власть не безгранична. Напомните, коронация уже состоялась? Министры присягнули вам?

Дариан вновь заслонил меня от меча, и клинки выбили целый сноп искр. Мой комендант слегка подался вперёд, а измотанный Чарли оступился и упал на задницу.

Примерно так же заканчивались наши с ним тренировочные поединки. Воин из него не самый искусный. Улыбнулась с тоской, вспоминая детство. Жаль, что этого уже никогда не вернуть. Даже когда я всему свету докажу, что невиновна, я не смогу простить друга за сегодняшний день.

– Ты лишишься этой должности, Хансен. Ты пошёл против короля! Убейте его! Он поднял на меня меч, – приказывал стражницам Чарли, тяжело дыша.

Девушки неуверенно переглядывались, не в силах выпустить стрелы в своего начальника.

Дариан убрал меч и протянул королю руку.

– Предлагаю продолжить разговор в моём кабинете. У вас были вопросы к Элле. Позволите ей объясниться. Думаю, за этими письмами скрывается вполне невинная история. Подумайте, ваше высочество. Если бы моя арести не хотела, чтобы вы узнали о любви Тасии к вам, не проще ли было сжечь улики. Зачем прятать то, что может обличить её.

На мгновение во взгляде Чарли появилось что-то осмысленное. Я даже понадеялась, что он прислушается к словам Дариана. Но то был лишь ничего не значащий миг.

Король самостоятельно поднялся на ноги и посмотрел на меня все так же зло.

– Я сделаю всё, чтобы ты не только проиграла апелляцию, Эларина. Твой защитник тоже поплатится. Как и все в этой академии. Запомните этот день, вы пошли против законного правителя. Королевство остро нуждается в реформах. Проклятье ворона вполне можно заменить виселицей, и ты, моя милая подруга, создашь прецедент. Советую успеть превратиться в ворона до суда!

Не сомневалась, что Чарли выполнит обещание. Теперь к его скорби добавилось ещё и унижение. Так просто он это не оставит. Дариану и всем в академии грозит беда, и я не могу не чувствовать себя виноватой. Чарли жаждет крови, моей крови, а достанется моим новым друзьям. Если я останусь в Равенорде, пострадают в первую очередь жители опальной башни. Виселицы они точно не заслужили.

– Пойдем, Элла, – мягко позвал Дариан.

Я все ещё сидела на полу. Кажется, пару раз за вечер я все же умерла, но стоило мне только ухватиться за руку коменданта, как осознала, что ему было ещё хуже. Его ладонь сильно дрожала, а напряжённый взгляд скользил по моему лицу, словно не верил, что успел. Я в порядке. Со мной всё хорошо. Дышу. Жива. Ты спас меня.

Мне так хотелось сказать это ему. Но на нас смотрело слишком много людей.

Поднялась на ноги и позволила Дариану вывести меня из аудитории. Мы петляли по замку без цели, просто лишь бы уйти подальше от страшных воспоминаний. Мне вновь хотелось оказаться в комнате, усыпанной черными перьями, чтобы страшный мир остался где-то за дверью.

Когда стихли голоса случайных арести, а коридор вывел нас к темному тупику, Дариан крепко прижал меня к себе и болезненно выдохнул:

– Я чуть не потерял тебя, Элла.

От прежнего его хладнокровия не осталось и следа. Он дрожал всем телом, и я впитывала эту дрожь. Шептала что-то успокаивающее, что верила, что знала, он спасет меня. Иначе и быть не могло.

Врала, конечно. Я почти смирилась с собственной смертью. А сейчас мне снова нужно жизнь в этом мрачном мире.

– Его Величество это так не оставит, – прошептал комендант. – Скоро из Министерства Юстиции поступит распоряжение о моём отстранении, Элла.

– Разве можно уволить обладателя проклятья? – засомневалась я. – Кто в здравом уме согласится на эту должность?

Дариан усмехнулся.

– Ну один безумец десять лет назад нашёлся. Вдруг есть ещё кто-то.

– И что же нам делать?

Комендант лишь покачал головой:

– Попытаться найти им нового подозреваемого. У кого ещё был мотив отравить твою семью?

Хороший вопрос. Если Чарли где-то обмолвился о своей любви к больной девушке, которая вряд ли подарит ему наследника, круг подозреваемый увеличивается до бесконечности.