Дорога на Майдан. Причины украинского кризиса

Принципы деятельности «Freedom Hause» практически те же, что и у NED. Это, как сказано на сайте «Дома Свободы», независимая неправительственная организация, имеющая целью распространение свободы и демократии по всему миру. Ее сотрудники изучают существующие в мире угрозы свободе, политическим и гражданским правам человека и поддерживают активистов передней лишит борьбы за эти права и опять-таки за демократические перемены [203]. Основными спонсорами, помимо частных организаций, являются Госдепартамент США, NED, министерства иностранных дел Нидерландов и Норвегии, Департамент иностранных дел Канады и Google[204]. В составе активистов много представителей профсоюзных организаций.

И наконец, Джеймстаунский фонд. Созданный в 1984 г. (т. е. почти тогда же, когда и NED), этот фонд имеет целью «информировать тех, кто делает политику, и более широкое сообщество о событиях и тенденциях развития в тех обществах, которые стратегически или тактически важны для Соединенных Штатов». Фонд пользуется информацией с мест и из первых рук. Материалы Джеймстауна часто являются «единственным источником информации, которую можно получить, но не всегда, по официальным или разведывательным каналам»[205]. Одна из главных программ фонда «Russia in Decline» (Россия под уклоном) была создана для разработки возможных сценариев развития происходящих в России процессов, чтобы определить, какие силы, идеи и явления могут их усилить или ослабить, какие непредвиденные обстоятельства могут подтолкнуть развитие событий в том или ином направлении, чтобы дать карт-бланш решениям, способным «радикально, быстро и неожиданно изменить форму и динамику развития всего пейзажа, а также мотивацию и стратегию поведения различных акторов»[206]. Очевидно, все эти сценарии разрабатываются не чистого искусства ради, а с целью их политической реализации (в интересах США, разумеется).

Во всех трех фондах работают довольно много выходцев из бывших республик СССР и восточноевропейских стран. Активно участвовали в деятельности этих фондов, а также напрямую сотрудничали с Бжезинским представите ли украинской диаспоры. Самыми влиятельными среди них были Роман Купчинский и Адриан Каратницкий. Оба работали со структурами американского профсоюза АФТ-КПП, который через свой филиал с 1983 г. являлся одним из главных спонсоров NED[207]. Адриан Каратницкий с 1994 г. по конец 2005 г. был президентом «Freedom Hause». Именно тогда в Украине случились и «Кучмагейт», и «оранжевая революция», и Каратницкого иногда называют режиссером этих событий[208]. Думаю, Каратницкий действительно был режиссером всего этого, но не главным. На роль главного, с гораздо большим на то основанием, претендовал его старший друг (и младший друг Бжезинского) Роман Купчинский.

Роман Купчинский не был простым наемником, он был убежденным украинским националистом. А у них и у политиков США была в Украине одна и та же цель — оторвать эту страну от России. Эмигрировавший в раннем детстве вместе с родителями с Украины в США Купчинский долгое время руководил большим эмигрантским исследовательским центром и издательством «Пролог», где работали большинство лидеров ОУН(д). В 1991 г. он возглавил украинскую редакцию «Свободы» (со следующего года редакция по его инициативе переехала в Киев) и в конце жизни (Купчинский умер в 2010 г.) работал в Джеймстаунском фонде.

В событиях, связанных с «Кучмагейтом», много неясного, но известно, что все началось с создания оппозиционного Кучме интернет-журнала «Украинская правда», оборудование для которого получил во «Freedom Hause» Георгий Гонгадзе — с помощью А. Каратницкого и Р. Купчинского, естественно. Именно с потока ругани в адрес «Украинской правды» начинался в июле 2000 г. разговор Кучмы со своими помощниками, за которым спустя два месяца последовало убийство Гонгадзе (см. выше). Вскоре появились известные пленки Мельниченко с записями, тайно сделанными в кабинете президента во время упомянутого разговора. Но прежде кто-то помог Мельниченко бежать за границу, и вскоре тот появился в Пражской студии «Радио Свобода», где дал свое первое интервью как раз Роману Купчинскому. Затем Мельниченко с помощью того же Купчинского получает убежище в США, а в Украине начинается «Кучмагейт». В 2005 г. Купчинский, по-видимому, обиженный недостатком внимания к своей персоне, пишет в «Украинскую правду» очень любопытную статью. Допуская, что Мыкола Мельниченко, «таинственный собственник самых популярных в мире записей разговоров», может дать показания американскому ФБР, Роман Купчинский фантазирует:

«Предположим, что он расскажет все ФБР, а также сообщит имя человека (Мистера X) или людей, которым принадлежала идея записывать Кучму, и назовет мотивы для этого… Если Мельниченко будет действовать именно так, что произойдет с мистером X? Привлекут ли этого человека к уголовной ответственности, арестуют ли и посадят под стражу, а потом осудят? Если события будут разворачиваться по такому сценарию, справедливость не воцарится.

Предположим, что мистер X дал Мельниченко идею или приказ записывать разговоры в кабинете Кучмы. Как результат появились записи, которые ярко продемонстрировали взяточничество и коррупцию режима Кучмы. Эти записи разговоров со временем послужили причиной оранжевой революции и избрания Виктора Ющенко президентом. Они стали оружием в руках тех, чьи действия привели к падению режима Кучмы и победы на выборах над определенным Кучмой кандидатом-преемником Виктором Януковичем.

Убийство Гонгадзе не было запланировано в сценарии похищения. Но сейчас, когда убийцы уже посажены и признали свою вину, заказчики похищения Гонгадзе должны быть арестованы и привлечены к ответственности. Что же тогда может произойти с мистером X? Мое предложение — наградить его, равно как и Мельниченко, высочайшей государственной наградой Украины»[209].

Как мы видим, Купчинский уверенно рассказывает не столько о самих событиях, связанных с «драмой Мельниченко — Гонгадзе» (так, кстати, называется главка в его статье), сколько о планах инициаторов и заказчиков этой драмы и о ее месте в подготовке и проведении «оранжевой революции». Так, будто вся это цепочка связей быта ему хорошо известна. Более того, он вроде бы знает, что запланировано было не убийство, а похищение. Откуда все это могло быть ему известно, если, конечно, он сам не таинственный мистер X? Но если это так, все вполне логично. Все хорошо укладывается в общую картину «драмы» (включая то, что известно об участии Купчинского на разных этапах этого дела из сообщений прессы и что я уже приводил чуть выше). И эта картина довольно четко выявляет ведущую роль таинственного «мистера X» (Романа Купчинского?!) в организации тех событий, что привели к «оранжевой революции» и победе Виктора Ющенко. Победитель просто обязан был наградить Купчинского «высочайшей государственной наградой». А Ющенко почему-то этого не сделал. Обидно.

Может показаться, что сказано все слишком уж откровенно. Но Роман Купчинский в последние годы жизни вообще был очень откровенным. Менее чем за год до смерти, в мае 2009-го, он, к примеру, говорил по «Радио Свобода»: «Недавно рассекреченные архивы Центрального разведывательного управления США проливают свет на установление контактов и начало сотрудничества между ЦРУ и УГВР, созданного для политического руководства вооруженной борьбой Украинской Повстанческой Армии». Контакты устанавливались, по словам Купчинского, «с целью получения разведывательной информации, касающейся СССР и советских операций внутри страны и за границей». После поражения УПА, «при финансовой поддержке ЦРУ была создана исследовательская и издательская компания "Пролог"… История "Пролога" - одна из самых захватывающих, но неизвестных страниц "холодной войны". За 36 лет своего существования "Пролог" мобилизовал сотни людей, большинство из которых и не подозревали о сотрудничестве "Пролога" с ЦРУ»[210]. Роман Купчинский, ветеран вьетнамской и «холодной» войн, хорошо знал, о чем говорил, — с 1978 по 1988 г. он сам был президентом «Пролога».

Европейские контакты Украины были более нейтральными. Сама по себе Украина Европу мало интересовала. К тому же, политика западноевропейских государств всегда была менее антироссийской, чем американская. За статус супердержавы эти страны не боролись, а потому выбивать Украину из-под влияния России особенно не стремились. Тем не менее в конфликтных ситуациях они всегда поддерживали противостоящие России силы. Германские фонды, работающие в Украине, к примеру, в спокойной ситуации работали на реализацию идеи «открытого общества», но в случае конфликтной ситуации перед «оранжевой революцией» получали инструкции, какой политической силе им следует отдать предпочтение. В такой ситуации позиция европейцев, как правило, совпадала с американской. Преимущественная поддержка оказывалась политическим силам, даже недемократическим, которые поддерживали Ющенко. Особенно откровенно демонстрировали свои антироссийские настроения представители Польши и балтийских государств. У поляков в их отношениях с Украиной была своя специфика: плохо относясь к России, они в то же время никогда не забывали об устроенном бандеровцами геноциде поляков Волыни.

Определенная доля ответственности за события, связанные с «Евромайданом», ложится на Европу еще и на том основании, что она, поддерживая Украину практически во всех конфликтных ситуациях, никогда не требовала от нее строгого соблюдения прав национальных и языковых меньшинств. Так, в начале 2000 г. глава ПАРЕ Рассел-Джонстон направил президенту Украины письмо, в котором приветствовал ратификацию украинским парламентом Европейской хартии региональных языков и национальных меньшинств и отмену смертной казни, подчеркнув при этом, что теперь не нужно будет «начинать процедуру приостановки прав украинской делегации» в ПАРЕ. Чтобы проследить за тем, как Украина выполняет принятые на себя обязательства, Совет Европы направил туда делегацию мониторингового комитета[211]. Докладчики этого комитета Ханна Северенсен и Рената Вольвенд многократно приезжали в Украину, встречались с политиками и общественными деятелями, в том числе и с инициаторами закона о языках, который должен был привести законодательство Украины в соответствие с Хартией. Однако сколько-нибудь серьезного давления на Украину в связи с тем, что закон все никак не принимался, ПАРЕ не оказало. Помимо Северенсен с Вольвенд приезжали в Киев и другие высокие чиновники ПАСЕ и ОБСЕ. Все они, разговаривая с защитниками прав русского языка, смотрели на них из-под полуопущенных век. Они заранее все понимали: «язык русский, значит Россия, значит агенты влияния Кремля, о чем тут говорить». Обычный набор стереотипов. А между тем шли годы, закон о ратификации Хартии региональных языков отменяли, принимали вновь, президент Ющенко, которого в Европе считали «своим», игнорируя принципы этой Хартии, без конца твердил: «Одна нация — один язык». В парламенте из-за закона о языках вспыхивали кулачные бои, все острее становилось напряжение в отношениях украиноязычного и русскоязычного населения Украины, а правового регулирования языковой проблемы так и не было (закон о языках быт принят, как мы знаем, лишь летом 2012 г.). Украина грубо нарушала права национальных и языковых меньшинств, защищаемые Советом Европы, в который она входит, но никто ее к порядку не призвал, никто не потребовал прекращения подобной практики.