Дорога на Майдан. Причины украинского кризиса

Первичное накопление капитала

Имей раздел общего хозяйства СССР хоть какое-то правовое обоснование, Украина могла бы добиваться получения своей доли в общесоюзной экономике. Но в реальностях того времени ее руководители предпочитали не спорить об условиях раздела союзной собственности. Украина прихватила лишь то, что находилось на ее территории (включая огромную армию юго-западных военных округов с преимущественно русскими офицерами, которая стала для нее тяжелым бременем).

Экономическая ситуация в стране была близка к катастрофической. Денег в бюджете не было, управление предприятиями, особенно тяжелой промышленности, развалилось, поставки комплектующих от предприятий-смежников резко сократились, а главное — нарушилась вся система сбыта произведенных товаров. Не получали денег и работники заводов и фабрик. Бюджетники — огромная армия служащих госучреждений, учителей, медиков, пенсионеров — остались без зарплат и пенсий. Люди должны были сами искать средства для выживания. И они выживали, кто как мог. Хуже всего было пенсионерам. В Киеве начала 90-х годов на каждом шагу можно было увидеть пожилых интеллигентных женщин, роющихся в мусорных баках, либо стариков профессорского вида, собирающих бутылки из-под пива. Миллионы людей, бросив работу, ушли в «челночный бизнес», т. е., приобретя пару «кравчучек» («два колесика и ручка называются кравчучка») и набив их бутылками с водкой и «советским шампанским», отправлялись в Турцию, Польшу, а то и в Китай, чтобы вернуться оттуда с ширпотребом «second hand». Все, что можно было продать, распродавалось за копейки. Точнее, за тысячи, десятки и даже сотни тысяч купоно-карбованцев. Нужно было все распродать и тут же реализовать полученные купоны — в стране была галопирующая инфляция, и в 1995 г. за одну немецкую марку давали более ста тысяч купонов.

Тогда же создавался и первичный капитал. Поскольку в это время не было почти никаких правовых ограничений, распродавали не только личный скарб, накопченный в советские годы, но и продукцию бывших советских предприятий, и сами эти предприятия. Нелегально или полулегально (где грань, если нет законодательства?), но обязательно за конвертируемую валюту и в подавляющем большинстве случаев по ценам, намного ниже рыночных — только так можно было найти тогда торговых партнеров. Михаил Поживанов, позже мэр Мариуполя, депутат Верховной Рады и глава Госкомрезерва, в конце перестройки, бросив московскую аспирантуру, приехал работать помощником мастера на «Азовсталь» в Мариуполь. По совету отца, тогда председателя Госкомитета по металлургии и советника премьер-министра, который хорошо понимал, что делал, предлагая сыну бросить науку и Москву и стать помощником мастера на большом, но безденежном заводе. При этом заводе Поживанов младший открыл свое предприятие «Азовтехника», которое занималось посредничеством при реализации продукции «Азовстали». Самое сложное было получить лицензию на право продажи металла за границей, но у отца Михаила Поживанова была возможность такую лицензию достать. Далее все шло как по маслу. Михаил потом рассказывал в частной беседе, как тогда делались деньги. Произведенный ранее товар (т. е. затоваренная продукция) сбывался за границей по демпинговой цене — не так уж важно, по какой. Затем из каждого миллиона долларов выделялось десять тысяч на покупку подержанного «Мерседеса» директору завод, пару тысяч — на подарки его ближайшему окружению и еще десять тысяч долларов на выплату зарплат всем работникам завода (разумеется, в купонах). Все остальное шло в карман.

Были, конечно, и другие способы накопления капитала. Вовсю ходил бартер. Я был свидетелем, как депутаты Киевской Рады договаривались со швейцарской посреднической фирмой об обмене высококачественных украинских товаров из легированной стали на бутылки с химическими суррогатами фруктовых соков, которыми тогда увлекалась поголовно вся украинская детвора. Посредниками в подобных сделках чаще всего были бывшие эмигранты из СССР. Они могли говорить с поставщиками украинских товаров на их родном языке (что было важно, потому что иностранные языки в Украине тогда мало кто знал) и, кроме того, прекрасно ориентировались в обстановке, что царила тогда в постсоветских странах и была абсолютно непонятной западным предпринимателям. Активно накапливали капиталы активисты созданных в перестройку комсомольских кооперативов; переходили в частное владение вчерашние государственные или ведомственные (в том числе строительные, коммунальные, аграрные) банки. Большие деньги приносили посреднические махинации при перепродаже электроэнергии и нефтепродуктов оптовым потребителям на Украине. Поступаемый на Украину российский газ перепродавался не только внутри страны, но и за рубежом (по цене, гораздо большей, чем платила России Украина) — так, по-видимому, стала олигархом Юлия Тимошенко.

Источником больших богатств был обыкновенный бандитизм. Многим бизнес-компаниям, ставшим позже вполне легальными, стартовый капитал дал рэкет. Зарабатывали бо льшие деньги мафиозные организации, не гнушавшиеся «мокрухи». Тогда в Украине их было много, особенно на юго-востоке, в Донбассе, где главным мафиози считался убитый в 1995 г. Алик Грек. Бандиты в 90-е годы ничего не боялись и открыто «крышевали» предпринимателей. Им самим «крышей» служила милиция, которую они покупали, как говорится, «со всеми потрохами». Своими глазами видел, как в пасхальную ночь где-то в середине 90-х годов старший лейтенант милиции на глазах у сотен выходящих из храма прохожих целовал руку, которую ему сунул из окна своего лимузина известный киевский бандит, через год или два убитый в каких-то разборках.

Богатели и многие юристы, не столько защищавшие неустоявшееся законодательство, сколько служившие «нуворишам» и прикрывавшие бандитизм. И, конечно же, обогащались государственные чиновники, жившие в это время не столько на зарплату, сколько на взятки и откаты, которые они получали, оформляя сомнительные сделки. В 90-е годы, первые годы правления Кучмы, бизнесмены, накопившие первичный капитал, начали прибирать к рукам промышленные предприятия, бывшие до того в государственной собственности, с помощью «ваучерной приватизации», которая превратилась в массовую скупку спекулянтами именных приватизационных сертификатов у населения[157].

Методов первичного накопления было много, но практически все они были незаконными. Иными они и быть не могли, поскольку в стране отсутствовала нормативная база, необходимая для того, чтобы ввести новые быстро меняющиеся экономические отношения в правовое русло, и не было достаточно сильного государственного аппарата, способного эффективно обеспечивать правопорядок.