Избранные эпизоды конца света

11. ПЕРВЫЙ ПРИНЦИП

Бостон, Массачусетс

- Это похоже на то, что Бог ссыт на нас.

Марк Сильва усмехнулся.

- Значит, это золотой дождь?

- Что? – нахмурился О’Нил.

- Моча, - сказал Марк, переключаясь со своего родного бостонского акцента на свой недавно освоенный акцент Огайо.

Уилсон прочистил горло.

- Поскольку мы с мистером О’Нилом родом из другого города, нам повезло, что вы говорите на двух языках, мистер Сильва. Мы бы пропали без ваших переводов.

Марк сморгнул дождь с глаз. С козырька его бейсболки "Ред Сокс" капала вода, а очки продолжали запотевать, из-за чего ему было трудно сращивать провода.

- От старых привычек трудно избавиться, - сказал он. – Я почти избавился от своего акцента после переезда в Огайо, но довольно легко возвращаюсь к нему каждый раз, когда приезжаю в Бахстин.

Пока они смеялись над его произношением, Марк сосредоточился на том, чтобы придумать способ передачи сигнала бедствия. Трое мужчин стояли на вершине Пру-Билдинг. Когда-то здание возвышалось почти на восемьсот футов над городом. Теперь все, кроме четырех верхних этажей, было затоплено Атлантическим океаном. Единственным другим видимым объектом была башня "Джон Хэнкок". Все остальное, в том числе любимый парк Марка "Фенуэй", лежало на дне морском. До сих пор они не замечали выживших на крыше башни "Хэнкок".

Марк опустился на колени под двухсотфутовой радиовышкой Пру-Билдинга. В детстве он всегда думал, что крыша Пру-Билдинг похожа на корабль. Массив радиоантенн напоминал ему мачты. И вот он уже взрослый – на борту корабля, на который, как ему всегда казалось, была похожа крыша. Он и другие потерпевшие кораблекрушение.

Их осталось шестеро: Марк, О’Нил, Уилсон и трое уроженцев Бостона – Мейсон, Ребекка и Херндон. Последний был менеджером по техническому обслуживанию Prudential Building, и его знание структуры здания пригодилось, когда Марку пришла в голову идея записать сигнал бедствия. О’Нил был из Индианы – приехал в Бостон на конференцию. Уилсон был из Чарльстона, он приехал в город, чтобы прочитать речь. Оба мужчины застряли в городе из-за введенных правительством ограничений на поездки после хаоса, вызванного штормами, и из-за дождя.

То же самое произошло и с Марком. Он приехал в город, чтобы навестить старых друзей. Его жена Лиза и двухлетний сын Александр остались дома в Огайо. Он не знал, где они сейчас. Ему нравилось думать, что они каким-то образом услышат его передачу и узнают, что он любит их и все еще жив, если он действительно сможет это сделать. Если нет, еще оставался журнал. Когда родился Александр, Марк начал вести для него дневник. У него была кожаная обложка, и он был исписан карандашом, поэтому чернила не размазывались, как бы он ни намок. Марк вел журнал достижений Алекса и того, как он к ним относился. Помимо фотографий и первой пряди волос своего сына, Марк также оставил в блокноте житейскую мудрость и советы. Таким образом, если с ним что-то случится...

Марк по-прежнему писал в журнал каждую ночь.

Сначала выживших было больше, но со временем они скончались от болезней и травм. За исключением Норриса, которого убило нечто, похожее на человека-акулу. В детстве Марк хотел стать морским биологом. Он любил океан и мог часами бродить в приливных заводях в поисках крабов, моллюсков и морских коньков. Он прочитал десятки книг по морской биологии и запомнил названия всех рыб, какие смог. Но он никогда не видел ничего похожего на чудовище, перекусившее Норриса пополам.

Вздрогнув, Марк снова переключился на электрическую коробку.

- Ты уверен, что это сработает? – спросил О’Нил.

- Должно сработать, - сказал Марк. – Дизельного топлива для генератора у нас достаточно. Я могу вещать так же, как радиостанция. Со всеми этими радиомачтами и тарелками любой, у кого есть работающее радио или телевизор, должен это услышать. Может быть, даже рации. Телевизионные сигналы будут передаваться только в районе Массачусетса, а радиосигналы должны проходить через башни. Они могут зайти довольно далеко.

Может быть, дойдут до Огайо, подумал он.

- И, - продолжил он, - если я смогу разобраться, как подключить спутниковые тарелки к оборудованию системы общественного вещания, а спутники в космосе все еще работают, я смогу передавать сигналы еще дальше.

- А если кто-нибудь откликнется? – Уилсон вздрогнул под зонтиком.

Марк вздохнул.

- Я могу только передавать сигнал. Мы не узнаем, услышит ли нас кто-нибудь, пока не появится вертолет, чтобы спасти наши задницы отсюда.

Он вручил О’Нилу плоскогубцы с тонкими губками.

- Подержишь их?

Рукав рубашки Марка задрался, когда он вручал О’Нилу инструмент, обнажив предплечье.

- Интересная татуировка, - заметил Уилсон.

- У меня их куча. Китайский дракон на ноге. Племенной рисунок огня с китайским символом феникса. Кельтский узел на плече и символ Ци.

- Духовная энергия, - сказал Уилсон.

- Ага! – Марк был удивлен, что старик знает, что означает Ци. – Еще у меня есть Ворона – ну знаете, персонаж комиксов? И челюсть акулы с толкиеновскими рунами добра и зла. Это символ баланса и гармонии.

- Вы очень эзотерическая личность. Я полагаю, вы начитаны?

Марк кивнул.

- Вроде того.

- Вы знакомы с Фалесом, греческим философом-досократиком?

- Нет, - признался Марк. – Не думаю, что я когда-либо гуглил про него.

Уилсон ухмыльнулся.

- Фалес предложил основополагающие принципы существования – космологическое учение. Он считал, что мир произошел из воды. Действительно, Вселенная была не чем иным, как гигантским океаном, который он называл Великой бездной. Земля образовалась в результате затвердевания воды, в которой она плавала, и однажды она вернется к прежнему состоянию. Фалес назвал это Первым Принципом.

Марк посмотрел на океан.

- Он думал, что вся планета превратится в воду?

- Да.

- Мне кажется, он был не так уж и далек от истины.

- Верно.

По воде эхом прокатился низкий жалобный вой. Это прозвучало как зов кита, если бы кит был наполовину волком. Все трое подпрыгнули от звука. О’Нил уронил плоскогубцы в лужу.

- Никак не привыкну к этому, - пробормотал он. – Проклятые твари.

- Один из первых законов физики, - продолжал Уилсон после того, как вой стих, - состоит в том, что материя не может быть ни создана, ни уничтожена. Он может только изменить форму. Таким образом, вся эта лишняя вода вокруг нас должна объясняться существующим веществом на планете.

Марк выудил плоскогубцы из лужи.

- Что ты имеешь в виду?

- Возможно, сама Земля превращается в жидкость. Эта жидкость испаряется и затем падает вниз. Может быть, вода вокруг нас не поднимается выше, а земля на самом деле разжижается.

Марк нахмурился.

- Земля превращается в большой водяной шар?

- Возможно.

- Итак, если планета превращается в воду, - спросил О’Нил, - что мешает всей этой воде уплыть в космос?

- Ну, - сказал Уилсон, - Земля по-прежнему имеет ядро и вращается вокруг своей оси, создавая таким образом центробежную силу, необходимую для поддержания гравитации. Кроме того, если в воду превращается только твердое вещество, атмосфера не ухудшается. Думайте об этом как о снежном шаре или, еще лучше, о ведре с водой. Если положить его на бок, вода выльется наружу. Если его крутить, ведро может остаться на боку, а вода останется внутри из-за центробежной силы. Главный вопрос здесь в том, что произойдет, когда деградация достигнет ядра?

- Если только мы сначала не замерзнем, - сказал Марк. – Зима близко, в конце концов.

- Я не думаю, что это произойдет. Если моя теория верна, вся эта преобразующая материя вырабатывает тепло, повышая температуру земли. Кроме того, она взбалтывает теплую воду, именно такую, которая необходима для создания ураганов. Это объяснило бы все суперштормы, которые мы наблюдали по всему миру.

Плоскогубцы выскользнули из мокрых рук Марка, порезав ему руку. Морщась, он слизнул кровь.

- Это может объяснить погоду, - сказал он. – Но это не объясняет тех чертовых тварей там, в воде.

- Нет, - признал Уилсон. – Я полагаю, что нет. У меня нет теории изменений в нашей морской жизни.

- Да, - сказал О’Нил. – Черная магия.

- Ее не существует, - усмехнулся Уилсон.

- Полуакул-полулюдей тоже не существовало, - сказал Марк. – Пока одна не убила Норриса.

По небу прокатился раскат грома.

- Вам, ребята, пора внутрь, - сказал Марк. – Похоже, что эта странная гроза уже близко. Какой смысл, если нас всех троих убьет током.

- Ты уверен? – спросил О’Нил.

- Ага, идите. Возьмите что-нибудь поесть. Я буду в порядке.

- Нет, я имел в виду, ты уверен, что эта штука сработает.

Марк кивнул.

- Должна сработать.

- Почему?

- Потому что люди всегда говорили, что я везучий или заговоренный. Кажется, со мной случаются хорошие вещи. Почему это должно измениться сейчас?

Через мгновение О’Нил улыбнулся в ответ.

Уилсон повернулся к лестнице.

- Мы проверим Мейсона и Ребекку – посмотрим, стало ли им лучше.

Несколько дней назад Мейсон и Ребекка подхватили грибковую инфекцию. На их конечностях вырос беловатый пух. Удаление не дало никакого эффекта. Вещество просто отросло. Оба заболевших были слабы и испытывали жажду.

После того как Уилсон и О’Нил ушли, Марк закончил с проводкой. Затем он удалился в помещение техобслуживания и закрыл за собой дверь. Он вытерся тряпками и разделся до боксеров. Повесил мокрую одежду сушиться и надел другой комплект. Затем он включил генератор и скрестил пальцы.

Марк вырос католиком, как и весь Массачусетс. Во взрослом возрасте его вера пошатнулась.

Но сейчас он молился.

- Пожалуйста. Пожалуйста, пусть это сработает.

Он включил микрофон и посмотрел на передатчик, оба передатчика ненадежно стояли на карточном столе. Стрелка передатчика качнулась в сторону красного цвета. Марк воспрянул духом.

- Пятнадцать лет работы телефонным техником, да, детка!

Ухмыляясь, Марк глубоко вздохнул. Он не знал, слышал ли его кто-нибудь, но не хотел показаться идиотом. Он сел за маленький карточный столик и пододвинул микрофон поближе. Пока он собирался с мыслями, у него зачесалась лодыжка. Марк почесал ее, но от этого зуд только усилился.

Он выдохнул, пододвинул микрофон ближе и начал говорить.

- Меня зовут Марк Сильва. Я вещаю живым – верно, еще живым – с крыши Пру-Билдинг в прекрасном центре города Бахстин.

Зуд усиливался. Марк энергично почесал его, и его ногти налились кровью.

- Подождите, пожалуйста. У нас небольшие технические неполадки.

Съежившись, он отпустил микрофон и закатал штанину. Потом стянул носок. Его лодыжка была поражена грибком – таким же, как у Мейсона и Ребекки; пятно было размером с полдоллара.

Марк снова переключился на радио.

- Первое, что я хочу сказать: Лиза и Алекс, я люблю вас.

Он снова почесался.

- В любом случае, я здесь. Надеюсь, кто-нибудь слушает. Я всегда думал, что, умирая, я выйду в бой, вернусь, чтобы атаковать еще раз, как Боромир во "Властелине колец" или Уиллем Дефо во "Взводе". Я обожаю эти великие последние бои. Но в последнее время я задаюсь одним вопросом. Мой друг только что рассказал мне о Первом Принципе. Может быть, нам стоит поговорить об этом.