Склеивая осколки

Гермиона перевела дыхание, и Драко впервые уловил всю силу её волнения. Внешне невозмутимая, прямая, дерзкая, она чуть заметно приподнимала пятки над полом, словно хотела сбежать.

А там, в Азкабане, случилось то, что случилось. Плохо, что извратить можно всё, под себя.

Драко почти влез ей в голову. Но почти...

— Мне это не нужно, — притворно ровно заявила Гермиона. — Я слушала заключение о смерти более чем внимательно и могу с точностью сказать, что значит «танатоз или absentia anima». — Долиш явно не ожидал таких колдомедицинских познаний, отчего лицо его вытянулось, а рот приоткрылся. — Это ничто иное, как отсутствие души.

Зал переполошился, чётко улавливая причины прискорбного состояния Энтони Стампа. Но Гермиона точно знала, что видела в том коридоре, видела, как и Малфой, и ни один здравый колдомедик подобного не пропустит.

Логично, как ни крути.

— Не хотите же вы сказать, сэр, — продолжала Гермиона, — что маг или магл способен на нечто подобное? Врождённое absentia anima колдомедицина отрицает. «Справочник колдомедика», страница девяносто семь. И вы, и я, и высочайший суд в курсе, кто мог пойти на такое деяние.

— Отсутствие души не указано как причина смерти, — безапелляционно провозгласил Долиш.

А зал гудел, словно рой пчёл, который даже Гор не перебил с первого раза.

— Вы в суде, а не в Косом переулке! — пробасил он, снимая свой головной убор и обнажая седую шевелюру. — И пока не носите сливовую мантию, соблюдайте дисциплину, или наложу на болтунов Силенцио. Если не оштрафую!

Что не противоречит Уставу.

Блейзу в июле это стоило ста галлеонов. Странно, но Драко до сих пор предпочёл бы его отсутствие, а не горький прощальный взгляд.

Судьи снова зашептались. С ярым негодованием. Дело об убийстве после Поцелуя дементора не рассматривалось ни разу. А самая способная ведьма своего времени уповала на Его Величество Визенгамот во главе с Его Величеством Гором, способных создать прецедент.

Невероятная дура! — так рисковать.

— Не смею этого отрицать, — напирала Гермиона. — Но разве thanatos с греческого не переводится как «смерть»? Пусть не естественная, но всё-таки смерть.

— Не скажите, — качал головой Долиш. — Назваться, например, Лордом не значит им быть.

Серые стражи побледнели. Намёк на Волдеморта и после смерти вызывал суеверный страх. Они же не «развлекались», устраивая себе тет-а-тет с Реддлом. Драко прикрыл глаза: довода лучше не нашла?

Тогда он — дракон. С лапами и хвостом! О чём Грейнджер думает? Наверное, он всё-таки дракон, раз горит желаньем укусить идиотку. Она же себя подставит!

— Конечно, — согласилась Гермиона. — Тогда ответьте мне и этому суду, мистер Долиш, является ли Поцелуй дементора самой страшной казнью? Той крайней мерой, к какой прибегают при непростительных обстоятельствах? Той мерой, которой не жаждет каждый из нас?

Никто.

Даже Аббот.

Кто-то в зале громко всхлипнул, и Драко решил, что это мамаша Уизела. Вытирая лицо пегим платочком, она переводила взгляд с братца Уизела на муженька, с Грейнджер на Поттера и впустую морщила лоб.

— Поцелуй дементора — всего лишь вид наказания, мисс Грейнджер, — упрямился Долиш.

«И он сдал ЖАБА на «Превосходно»? — Драко мысленно пририсовал ему козлиные рога и вынес свой приговор: — Списал!»

— И раз уж мы тут оперируем магловскими словечками... — алый прихвостень поднёс к виску палочку, будто пытался освежить память. — То для вас, дочери маглов, понятие смерти чётко определено. А если выражаться конкретнее, смерть — это полная остановка биологических и физиологических процессов в организме. Что подтверждает «Справочник колдомедика», страница семьдесят три, если не ошибаюсь.

Долиш притворно откашлялся, сдерживая смешок.

«Язва рогатая!» — Драко искал лазейку. Искал... и не находил. Грейнджер сама затеяла игру в маглов, а он в ней совсем не силён.

— Явления, — не успокаивался Главный урод, — чаще всего вызывающие смерть: старение, недоедание, обезвоживание, болезнь, самоубийство, убийство, — Долиш сделал намеренное ударение на слове «убийство».

— Вы забыли упомянуть несчастные случаи, — поправила его Гермиона. — И пока не найдено орудие убийства или иные свидетельства насильственной смерти, недостаток доказательств трактуется в пользу подсудимого, как, например, в деле о смерти Венузии Крикерли 1912 года.

Умыла.

Грейнджер — ходячий судебный архив!

Драко взвыл. И зачем ему Мисс энциклопедия? Мериться страницами? Он же на первом томе заснёт или спалит тот к дракловой матери!

Бруствер поднял палочку, Гор — тоже, секунду они беззвучно двигали губами, а потом раздалось:

— Вынужден прекратить прения, — Верховный судья повернулся к секретарю, мимоходом проверяя его усердие. — Мы в Министерстве магии! Среди магов. Не знаю, что там у маглов и как они вершат правосудие, но в этом мире человеческая душа — священна. И если кто-то из моих коллег готов это оспорить, мы проголосуем!

Гор, вскинув голову, замолчал, ожидая возражений.

Драко их тоже ждал. Ждал, покрываясь точечной рябью, пока Долиш искал союзников только глазами, не решаясь прервать тишину. А та вибрировала от звучного дыхания, от стука сердец, от самой тишины, даря Драко надежду.

Он смотрел на Грейнджер — вскользь, не в упор, смотрел, повторяя:

«Молчи».

Себе и ей. Драко читал в карих глазах прежнее «прости», мечтая не видеть виноватый румянец Грейнджер. Сейчас не время для слов. Для отношений тоже.

Он уже всё решил.

Он готов.

— Значит, так тому и быть, — разрушил тишину Гор, и эти несколько секунд растянулись вдвое.

Гермиона взволнованно выдохнула, да так, что Драко услышал её тревогу. О Мерлин, ей реально хреново... Драться один на один.

Министр магии просветлел, а Верховный судья решил высказаться:

— А вам, мистер Долиш, я настоятельно рекомендую помнить о наших ценностях, особенно — выдвигая обвинение. Нельзя убить человека дважды. К моменту естественной смерти Энтони Стамп был практически мёртв. И я делаю вам первое замечание. После второго — отстраню от допроса, — он занёс свой деревянный «меч» и орудие усмирения: — В связи с указанным Absentia anima обвинение в гибели Энтони Джеймса Стампа снято, — заключил он.

Ударил молотком по трибуне и повернулся к главе Департамента:

— А вас, Силвана, я прошу провести дополнительное расследование и предоставить отчёт Визенгамоту в ближайшие сроки. Сам факт вопиющего нарушения договора ставит под сомнение его целесообразность.

Грейнджер — монстр! Мозг и сила. Но даже тонны не хватит, если бросить её одну...

«Да проснись же, Поттер!» — когда голос Пожирателя — пшик.

Долиш не сдавался. Он зыркал туда-сюда, ступая по залу, выжидая незнамо чего.

Он обогнул Гермиону, шаркая каблуками о древний пол, и продолжил её линчевать:

— А факт побега мисс Аббот вы тоже можете опровергнуть, мисс Грейнджер? — проступила издёвка, слышная всем и не приставшая Главному аврору. Она даже выступила на его коже потными красными «язвами».

Ох, уж эта ядовитая злость!..

— Поменьше эмоций, — не стерпел Гор. — Держитесь в рамках судебного слушания.

— Я постараюсь, — Долиш склонился в фальшивом поклоне.

Козлогриф!

А Гермиона смотрелась почти безупречно:

— Побег мисс Аббот был и остаётся неоспоримым фактом. Только вину за это следует возложить на того, кто совершил незаконное деяние. У меня же, спешу заметить, нет даже мотива для организации побега мисс Аббот или любого другого узника Азкабана.

Чёрт, ей надо было учиться на Слизерине! Так врать надо уметь. Гермиона положилась на магловское «кому это выгодно», но угодила в свою же ловушку.

«Зря она так», — подметил Драко.

— О-о-о, — протянул Долиш, мысленно потирая ладошки. — Для того, чтобы обвинить в нападении, истинные мотивы знать необязательно. Вы же помните дело Корбана Яксли? Он сам нам всё рассказал: кто, кого и за что.

Драко похолодел, хотя смутно представлял себе новые министерские методы.

— А раз вам так сложно привыкнуть к местным порядкам и хочется поговорить на тему мотива, — Главный аврор возвышался напротив Гермионы, — то додумать можно далеко не один... Чтоб вы поняли, наконец, насколько сие на совести обвиняемого. Нравилась ли вам мисс Аббот, например? — ударил в лоб Долиш.

— Немного... Но не настолько, чтоб вытаскивать её из тюрьмы, — парировала Гермиона, а Драко вскипел:

«Очнись, милая... Он ведёт не к тому».

— А кто говорит о спасении? — сыронизировал Долиш, бродя по краю терпения мистера Гора. — Быть может — я настаиваю именно на «быть может»! — вас не устроило наказание. Спешу напомнить суду, что в канун нового года мисс Аббот жестоко пытала, — Главная алая задница изобразила сострадание и указала на Драко, — и едва не убила Драко Люциуса Малфоя. А месть, как несложно понять, мотив предостаточный.

— Поясните, мистер Долиш, — вмешалась Силвана, поправив белоснежное жабо.

— Пусть это сделает сам мистер Малфой, — Долиш улыбался лишь краешком губ.

Скитер оживилась, Уизел позеленел, Поттер как пить дать мечтал наложить на Драко Силенцио, и только судьи находились в слабом неведении.

— Встаньте, мистер Малфой, — строго произнёс Гор.

Он сложил руки на трибуну и сцепил свои крупные пальцы. Драко подметил, что на счёт не хватало одного.

— Напоминаю, — чеканил Гор, — что дача ложных показаний приравнивается к нарушению решения четыреста сорок четыре прошлого года и повлечёт за собой ясно прописанные последствия. Вы готовы отвечать — перед судом и совестью?

Драко поднялся и, не давая себе задуматься, сказал:

— Да.

Нелёгкая стезя.

И следи, что несёшь.

Довольный, как удав, Главный аврор пустился во все тяжкие:

— Будьте добры, мистер Малфой, подтвердите суду и всем присутствующим, что вы и мисс Грейнджер состоите в близких, далеко не дружеских отношениях...

Вот сволота!

Уизел, наверное, чуточку сдох. Но его семейка приняла эту новость вполне достойно — окоченела. И возненавидела Малфоя: за то, что украл чужое.

Драко понимал, к чему клонит Долиш. Но сказать сейчас «нет» — это унизить Грейнджер, а «да» — подставить под удар. Выбор так выбор...

Ад кромешный.

Но её глаза подсказали ответ. Они излучали нежность и грусть, поэтому Драко пошёл на меньшее зло:

— За это теперь сажают в Азкабан? — уколол он.

По залу прокатился смешок, а ведь Драко взял с кого-то слово молчать!.. То есть — совсем молчать. Без вариаций.

— Мистер Забини, — предупредил Гор, — у вас с собой сотни галлеонов? — Блейз нагло кивнул. — Рад за вас. Отвечайте «да» или «нет», мистер Малфой, — Гор испепелял его, будто сей факт — преступление само по себе.

— Да, сэр, состоял, — ответил Драко, осознав, что сказал «состоял», тем самым перечеркнув всякое будущее.

Ресницы Гермионы дрогнули, хотя она — нет. Её глаза налились болью и благодарностью, но слов уже не вернуть.

Драко не отступал:

— Поэтому ответственно могу заявить, что и я, и мисс Грейнджер остались удовлетворены сроком мисс Аббот.

Вывернулся как мог.

Гермиона еле-еле кивнула, однако Долиш разил Малфоя наповал: