Склеивая осколки

— Вы смеётесь над свидетелем? — распалялся Долиш. — Шипите не шипите, меня вам не напугать!

— Поверьте, я и не пытался, — тут же заявил Поттер.

А стоило бы. Потому что охота на ведьм затянулась.

Долиш пошамкал губами и вернулся к публичной порке:

— Чего мы ещё не знаем о вас, мистер Поттер? Сознайтесь! — Гор нахмурился, и он сбавил напор: — И хотя вы утверждаете, что умеете далеко не всё, — он притворно зевнул и извинился, — где гарантии того, что ловец Гриффиндорской сборной не дружит с метлой?

Очень тонко и толсто его обвинили в участии. Долишу палец в рот не клади...

— Да, я дружу с метлой, — перефразировал горе-спаситель. — Как дружит с ней министр магии, наш вратарь, — Поттер демонстративно насмешливо загибал пальцы, — загонщик сборной Пуффендуя, мадам Розмерта, бабушка Невилла, вы наверняка тоже... Мне продолжать? Летал не только Реддл. Северус Снейп, как суду уже известно, был агентом Ордена Феникса и летал проворнее Клювокрыла. И поверьте, то есть, кому подтвердить. Где гарантии того, — он открыто передразнивал Долиша и не краснел, — что кто-нибудь ещё, вроде бывшего Пожирателя смерти, не умеет летать?

Очкастый кретин!

Только он мог подставить Малфоя, толком не назвав. Так он спасает Грейнджер? Избранный лох!

— Я понимаю ваше желание защитить мисс Грейнджер, но никто не выше закона, мистер Поттер, — Долиш стоял с ним чуть ли нос в нос. — Особенно — герои. Или что же тогда беззаконие?

— Вы! — врезал Поттер, будто обороняясь.

Глаза Долиша вспыхнули красным на мизерно-малый миг. И Драко вдруг понял, прочувствовал — грёбаный чёрт! — прозрел, или тупо прочёл в аврорской башке, с чего у грифа такой аппетит...

Потому что слизеринец всегда узнает Власть. Проникнется её жаждой. Уловит запах. Представит вкус. Драко не раз видел эту хворь в глазах Реддла. И в своих — если не лгать.

Поттер есть завтрак, обед и ужин. А Долиш использовал Грейнджер, чтоб нафиг его сожрать! Потому что там, где она, — там герой. Долиш вычислил их, оттого и козлит, стирая золочёный налёт. «Достать Поттера» — ежегодный вонючий турнир?!

В другое время Драко б порадовался, но сейчас обозначился скверный исход: либо всезнайка сдаст Избранного, что из разряда «ни в жизнь», либо сядет одна.

— Гарри! — возмутилась Грейнджер, но Поттер не замолкал:

— Гермиона невиновна! Не больше, чем я! — слабенький довод. Совсем. — Вы ещё скажите, что нападавшие использовали Морсмордре!

Грейнджер зашипела (ну прямо змея!):

— Гарри, сядь!

Но Гор оценил точку зрения:

— Послушайте её, мистер Поттер, — посоветовал он, морща недюжинный лоб. — А вопрос о виновности или невиновности мисс Грейнджер оставьте суду. От себя спешу заметить, что субъективность восприятия личности Тома Реддла не отменяет тот факт, что преступники выдавали себя за Пожирателей смерти. Маски, возможно, и найдены, а преступники — нет. Пока — нет. И если вы не можете назвать имена, не оперируйте верой в невиновность мисс Грейнджер как доказательством.

Гор смолк, и Поттер сел, вставляя напоследок тихое:

— Связь Гермионы и Малфоя не повод для обвинений, он говорит о её непредвзятости.

«Дурак», — одними губами произнесла Гермиона, но Драко понял.

Истинно дурак!

Долиш всё равно извернёт. Что он и сделал:

— Это говорит о её лояльности к тому, кто обвинялся в неоднократном покушении на Дамблдора. И к тому, кому грозит трёхлетнее заключение в случае малейшей ошибки...

— Хватит! — грубо перебил Гор. — Мы здесь не для того, чтобы обсуждать решения Визенгамота. Нападение на сотрудников Департамента магического порядка незаконно. Побег мисс Аббот — вопиющий факт. Который, я уверен, имеет отношение к данному инциденту. В счастливые совпадения, когда речь заходит об Азкабане, я, уж простите, не верю! Я, конечно, не настаиваю на своей точке зрения, но надеюсь, что не зря ношу звание Верховного судьи. Поэтому, мистер Долиш, или докажите участие мисс Грейнджер, или я прекращу это слушание!

Долиш указал палочкой на массивную дверь — она скрипнула, и его голос заскрежетал:

— Ну, вот мы и добрались до той самой презумпции невиновности... Наконец-то! Я могу предоставить суду не только письменные, — зал сразу наполнился бумажным шуршанием, — но и устные показания множества свидетелей о том, что в ночь с восьмого на девятое января при нападении на Азкабан был использован телесный Патронус. Который, как вам известно, способен указать на личность волшебника, вызвавшего его.

А Драко предупреждал... Ведь предупреждал!

«Допрыгалась, рыжая!..» — и это он не о Грейнджер.

Её Бестолковость — подружка Поттера — раскачивалась на месте с каменным лицом, будто мамаша влила в неё Адонисово зелье, не позволяющее встревать без спросу.

Зал опять загалдел, и любимый молоток снова — бам-м! Как по нервам.

— Соблюдайте тишину, — недовольно пригрозил Гор, — или слушание станет закрытым! — то есть, Долиш, Грейнджер и дохрена палачей.

Так было с матерью — так будет и с ней.

Драко потел и рыскал по карманам в поисках сигарилл. Которых — нет! Гермиона смотрела на него сущим ребёнком, как будто он знал, чем помочь.

Нечем и ничем!

— Способен, но не однозначен, — Гермиона явно терялась, вжимаясь в спинку кресла, ведь эта часть обвинений — неподкупная твердь.

Не обращая внимания на возражение, Долиш отлевитировал Грейнджер листок:

— Будьте любезны, если вам не сложно, — любезность грязью липла к его зубам, — прочтите суду, что за Патронус был вызван у стен Азкабана в ночь с восьмого на девятое января...

Всё.

Финита.

Драко холодел, руки стыли. Казалось, Аббот снова присосалась к нему жадной пиявкой и тянет из тела жизнь. Обжигает кожу, режет её, гладит, рвёт... Ломает ребро за ребром, поэтому больно дышать.

Но она не получит и шанса на бегство, пока Грейнджер в беде.

Всё!

Он сказал.

Гермиона тяжело сглотнула и прочла:

— Выдра.

— Выдра! — громко подхватил Долиш и повернул голову: — Замечательное животное! Вы не находите, мистер Поттер?

Пагубная страсть Долиша проступила яснее.

— Иногда эти сви-де-те-ли оленя от козла не отличат! — встрял беспардонный Уизел.

Среди зрителей прокатились смешки, но Долиш не взорвался, чувствуя победу, а отклонил удар:

— В том, что касается козлов и оленей, ошибиться может один свидетель. Максимум, два. Но не десять же!.. Или вы, мистер Уизли, утверждаете, что в Департаменте правопорядка работают сплошь идиоты?

Обобщение — жесть.

Заместитель министра принялась крутить на пальце массивный перстень, и Драко подумал, что она так и шею Уизли свернёт. Если тот крикнет «да!» Но мамаша шикнула на сына, и он поутих.

— А ваш отец разве не служит в указанном Департаменте? — не стесняясь, уколол Долиш. — Право, Рональд Уизли, вы берёте на себя слишком много!

— Ближе к делу, Джон, — напомнил Гор.

— Действительно... — согласилась рыбья душа и провозгласила: — Я хочу вызвать свидетеля обвинения!

Массивная дверь открылась, и на пороге появилась низкая тонкая женщина с тёмными волосами, выглядывающими из-под синего берета ровными волнами. Махровый безвкусный ужас, именуемый не иначе как головной убор, съехал набок и при каждом шаге грозился свалиться на пол.

Она быстро остановилась, не дойдя до центра зала неприлично много, и вот тогда Драко решил: женщина чертовски напугана, будто вокруг не стены суда, а застенки Азкабана. Она дрожала как осиновый лист, взгляд блуждал, пальцы теребили поношенную мантию, и мысли её — Драко видел — лились пугливой рекой.

«Она здесь была».

Дикий ход — бросить ведьму в бурные воды и наблюдать: вдруг всплывёт. Поттер, похоже, тоже так считал, поэтому тёр венценосный шрам, если не размазать по лбу, так проделать дыру.

— Назовите ваше имя, мэм, — начала Силвана достаточно дружелюбно и вкрадчиво, но свидетельница вцепилась в мантию пуще прежнего, и образ Амбридж плясал в её голове розовым гномом.

— Мэри Элизабет Кроткотт, — лепетала она, — жена Реджинальда Кроткотта, сотрудника Отдела магического хозяйства. Мать Мэйси, Элли и Альфреда Кроткоттов.

И в них её жизнь. Голос, манера, волнение — всё выдавало жену и мать. Она оглянулась на дверь, мечтая сбежать, и Долиш заторопился:

— Перед вами Мэри Элизабет Кроткотт — маглорождённая волшебница, которую осенью 1997 года бессовестно обвинили в краже собственной палочки. Это так?

— Всё верно, сэр, — подтвердила она тем же голосом, переводя взгляд с Долиша на Гермиону и обратно.

— Поведайте же нам, — елейно просил он и только что розовый костюм не напялил, — как вам удалось избежать несправедливого наказания. Не стесняйтесь, об этом судачит всё Министерство! Ваш муж, например...

Болтливый индюк.

— Альберт Ранкорн, — кротко заявила дрожащая Мэри, — он почему-то спас меня.

«Ранкорн?» — да ад быстрее замёрзнет! Что за чушь?!

Магла есть магла. Что с неё взять?

— Миссис Кроткотт, — продолжал Долиш, — а вы уверены, что вас спас именно Ранкорн? Тот, кто включил вас в список для допроса? В деле Долорес Амбридж хранятся копии, — пояснил он суду.

— Мы не собираемся слушать все подробности спасения миссис Кроткотт, — злился Гор. — Достаточно самого факта. И уж тем более, не собираемся обсуждать и осуждать действия Альберта Ранкорна, кем бы он ни был, — Верховный судья явно напрягся. — Переходите к делу, Джон, а то процесс и правда напоминает цирк!

Ещё какой!..

Долиш подплыл к неуравновешенной Мэри:

— У вас ведь забрали вашу палочку, миссис Кроткотт? — она услужливо закивала. — Как же вы покинули зал, по свидетельствам очевидцев, полный стаи дементоров? Ранкорн помог? Ну не Амбридж же!..

«Блин, чёрт!» — Драко ссутулился. Долиш шил к делу слухи о явлении Поттера народу. Шил очень грамотно, воскрешая прошлое по шагам. Для суда. Для Гора. Для Скитер. Для сотни дурных языков...

— А разве мой муж вам не говорил? — миссис Индюк ответила вопросом на вопрос. — А другие?..

Драко не уступал Поттеру и тёр ноги, наверное, до дыр: «После победы... пешкам... лишь бы блеснуть!» Воистину, лучше хранит тайну тот, кто её не знает.

— Он много что говорил, Мэри, — ластился Долиш. — Но это должен услышать суд.

— Отвечайте, миссис Кроткотт, — подтвердил Гор, — и, ей-Мерлин, Джон, если вы опять переходите грань, я сменю обвинителя. Вы согласны, министр?

Бруствер вежливо промолчал, однако весь напряжённый, сосредоточенный, важный — он производил тревожное впечатление.

— Патронус Ранкорна, — спокойно заявила свидетельница. — Олень, если быть точной.

«Дура из дур».

Все Пожиратели, Хогвартс, весь грёбаный суд! — знали Патронус героя. Но не она? Неужели запуганная, глупая Кроткотт не поняла?.. Как сломанная кукла, твердила свою правду? Нет, чтоб солгать!

— Олень? — разыграл удивление Долиш. — У Альберта Ранкорна? Пожирателя смерти? Очень странно... Я приложил к делу показания Альберта Ранкорна о его Патронусе. А если Визенгамоту угодно, то могу вызвать его в суд...

Расшибётся, но вызовет!

Гермиона сползала по креслу вниз. Совсем немного, со скоростью улитки, но Драко понимал, что дело — труба.