Без вины виноватая

— Вам с хорошего или с плохого?

Гермиона окинула собеседника тяжелым взглядом.

— Ваш Обливиэйт не усугубил ситуацию, что удивительно, учитывая, сколько вмешательств в память и внушений они пережили в далеком прошлом. Но внушение, что ваша мама не может иметь детей, действительно вскрыло старую ментальную травму.

— То есть…

— Да. Видимо, мы правы, кто-то… курировал ваше рождение. И… у миссис Грейнджер были проблемы. Я убрал маркер, Голдштейн приглушил память о былых неудачах. Мы оставили вашему отцу два таблетированных зелья, если миссис Гр... Уилкинс будет их принимать как положено (о чем тоже мы позаботились), шансы на успех… есть. Вы не любите, когда я упоминаю об этом, но слава Салазару, что ваши родители в родстве с волшебниками.

О, как завернул, чтобы не вызвать очередную волну ее недовольства на себя.

Но гнев нашел точку приложения. «Видимо, кто-то… курировал ваше рождение». Гермиона знала, кто это был. Карты сошлись. Он мертв, но это не помешает…

— Отведите меня в его кабинет! — рявкнула она грубо.

— Пикс, перенеси нас к скрытому крылу, — перенаправил приказ Снейп, а когда они оказались на месте, предостерегающе вскинул палец и вызвал с помощью зеркала Драко и Нарциссу.

Гермиона плохо запомнила время ожидания Малфоев. Снейп вел себя тихо, посматривал странно, но отговаривать не пытался. Возможно, ответы интересовали его не меньше, чем ее. На размышления о предпосылках поведения бывшего профессора Гермионы уже не хватало, все существо заполняла ярость. Когда Малфои появились (почти одновременно, но с разных сторон), Грейнджер, не ожидая более ни мгновения, надсекла руку, приложила к указанному Северусом месту и двинулась вперед, на ходу заживляя ранку, даже не ожидая, пока все схватятся за нее. Впрочем, руки на себе она почувствовала, а затем и головной пузырь, созданный Снейпом невербально. Остановилась только около второго кордона: выдохнуть, перевести дух, сформулировать то, что в голове звучало потоком брани. Именно тогда Гермиона со смятением осознала: если пальцы Снейпа сжимают ее плечо, а Нарцисса держится за локоть с другой стороны, то ладони Драко лежат у нее на талии. Он ощутил ее напряжение и шепнул на ухо:

— Извини. Не хочу стеснять тебя в движениях.

Она кивнула. Глупо заострять на таком внимание, впереди большое дело.

Новый надрез получился слишком глубоким, да еще и лег поверх прошлого, плохо залеченного. Но именно это и было нужно. Резкая боль вернула способность рассуждать здраво. Гермиона глубоко вдохнула и приложила ладонь к условному входу.

— Кто посмел нарушить покой… — раздалось шипение со стены. — А, это ты… Явила-а-ась, неблагодарная.

Неблагодарная? А должна быть благодарной? Укрощенная только что злость взорвалась адским фонтаном.

— Какого черта ты сделал с моими родителями?! — закричала она, глядя прямо в поблескивающий в тусклом освещении и отливающий красноватым глаз.

— Я? Я ничего не делал с ними. Я создан раньше, чем нам пришла в голову гениальная идея использовать последствия слабости сильных магов. Он после изучал наследственность и предрасположжжженность маглов к принятию магии. Нам нужно было найти причину своей силы. Источник. Проверить. Чтобы не допустить повторения. И взять под контроль. Я один такой. Мы же не хотим, чтобы кто-то еще обладал нашим умом и магией.

Из путаной речи уже можно было вычленить: Волдеморт осознавал свою мощь и интеллект, знал, что был полукровкой, и хотел понять, как так вышло. И чтобы понять, проводил эксперименты над людьми. Мерзость.

— А как же концепция превосходства крови?

— Гениальное решение, — ну да, сам себя не похвалишь… Гермиона сдержала раздражение, настроенная вытянуть максимум информации у… чем бы ни было это воплощение Темного Лорда. Она потом посчитает, сколько раз портрет — или что оно такое — назвал себя гением.

— Пусссть. Пусссть доводят себя до вырождения. Десять-пятнадцать поколений магического скрещивания, в зависимости от сочетания генов, и у одного магия выест разум, у другого магию отринет тело, а еще через два-три поколения случится и то и другое, — охотно поделился портрет, в высоком голосе звенело ликование. — Они вымрут. Все вымрут, и мы останемся единственным.

Пальцы Драко крепче впились в ее бока, а ногти Нарциссы оцарапали кожу под рукавом. Один Снейп не выказывал никаких эмоций. Она была рада, что, несмотря на шокирующую информацию, ее спутники помалкивали, а скрытый собеседник будто их и не замечал, увлекшись разговором. Когда картинка сложилась, ей самой захотелось заорать от ужаса.

— То есть, — она сглотнула и заставила голос звучать холодно и ровно, — план был в том, чтобы уничтожить маглорожденных и полукровок руками чистокровных, подмять с их помощью под себя магловский мир и рано или поздно остаться в нем… последним волшебником.

— Один. Один из планов. Полукровки не помеха, обычные полукровки слабы магически, магловская кровь гасит магию.

— Ты один из них, — зло процедила Грейнджер.

— Не-ет, девочка, не-е-ет, — теперь в голосе со стены звучало безумие. — Мы всегда знали, что тут что-то есть. Что-то большее. Феномен появления маглорожденных навел на мысль, что не так все просто с магией и маглами. Не все маглы совершенно бесполезны. Риддлы оказались годными, жаль, мы убили их слишком рано. Раньше, чем стали об этом думать. Нужно было понять, кто подходит и почему. Кажется, он нашел ответ. Но мы не помним. Нет. Не помним. Я знаю, ты украла часть его работы. Он что-то записывал, но не всё. Нельзя всё доверять пергаменту, нельзя доверять себе. Нельзя доверять никому, — под конец монолога портрет сбился на шепот, а затем резко замолчал.

— Ты использовал людей как разменную монету в своих безумных опытах!

— Я? — искренне удивился собеседник. — Я нет. Он — да. Потом. Мы должны были понять, как все устроено.

— Мои родители…

— …лучшие из отобранных, полагаю! Восприимчивость к магии, происхождение, интеллект… Высссочайшие показатели. Лучшие. Но природа — сссука. Им не дано было зачать жизнеспособный плод. Женщина беременела, впитывала магию как губка, не отторгала кровь, плод ее получал, плод делался сильным, но потом… она теряла его. И теряла, и теряла, и теряла! Слабые маглы! Ничтожные! А потом… мы передумали. Вдруг она станет слишком сильной? Наша идеальная волшебница. Выйдет из-под контроля. Мы закончили эксперимент? Он решил уничтожить ее потом? Не помню. Но раз ты есть, он не избавился от тебя. Нас стал занимать другой дивный младенец. Он не должен был родиться мощным магом. Мать дикой неокультуренной магической мощи, но отец — почти выродившийся чистокровный. Этот расклад мы еще не изучали, но…

Драко издал странный сдавленный звук, Гермиона спустя секунду поняла, о чем он подумал. Их… союз. Не был ли он результатом спонтанного желания Темного Лорда выяснить, что будет, если объединить такие виды магии? Переключившись на тактильное восприятие, Гермиона поняла, что теперь хладнокровие изменило Снейпу — он сжимал ее плечо словно в тисках.

— Ты есть, — будто очнулся портрет. — Ты есть. Значит, все вышло. Он смог влить силу в подходящий сосуд…

Желание испепелить портрет оказалось настолько всеобъемлющим, что удержало исключительно осознание бессмысленности применения Инсендио. Можно было разбить осколок Бомбардой, но это не освободило бы мир от последнего (как же она надеялась на это!) ошметка сознания Волдеморта, а только лишило бы их возможности наблюдать за ним.

Родители.

Слезы выступили на глазах и покатились вниз крупными каплями. Чувство вины перед матерью и отцом вспыхнуло с новой силой. Ради ее появления, ради гнусных экспериментов сумасшедшего Грейнджеров лишили нормальной жизни, их жизни, заставили прожить чужую, использовали как бездушный материал… И она сама тоже приложила руку, тоже приняла решение за них.

— Мисс Грейнджер, пойдемте, — рука Нарциссы обняла ее за второе плечо и легонько подтолкнула из комнаты наружу.

Шли медленно. Никто вообще не обращал внимания на мрачные головы-светильники, каждый был погружен в свои мысли. В основном коридоре мэнора остановились, не глядя друг на друга. Никто не спешил уходить, никто не пытался что-то обсуждать. Из оцепенения выбил стук по стеклу, Нарцисса щелкнула пальцами, и Аурум изящно влетел в коридор. Он сделал небольшой круг и уселся на плечо Снейпа, протягивая Гермионе лапу.

Наклоняясь к сове, она краем глаза заметила, что кислая мина на лице Малфоя сменилась острым любопытством.

— Спасибо, — поблагодарила сову Грейнджер и подняла глаза на профессора: — Спасибо. Мне нужно обдумать то, что мы узнали. Потом поговорим.

Снейп наклонил голову в согласии и красноречиво посмотрел в глаза Нарциссе. Они обменялись едва заметными кивками и удалились.

— Спасибо за мантии, миссис Малфой, — неохотно кинула вслед Гермиона.

— Провожу? — не то сообщил, не то спросил Драко, Грейнджер неопределенно повела плечами, и он добавил еще один аргумент: — Покажешь мне, как пользоваться второй штукой. С одной я разобрался.

Не этого ли хотелось еще час назад? Она снова повторила неопределенный жест и повернулась в сторону, обратную той, куда ушли Нарцисса с Северусом.

— Нам не туда, — сориентировал ее Малфой и осторожно взял за локоть.

Гермиона погрузилась в размышления и почти не замечала, куда они идут, пока Драко не остановил ее возле перехода в парк.

— Подумал, что теперь ты можешь пересекать эту границу сама. Попробуй, — сказал он, отпуская ее локоть.

Гермиона бездумно сделала шаг вперед, пейзаж поменялся.

— Получилось, — констатировал присоединившийся через мгновение Малфой. — Так я и предполагал. Ты теперь часть семьи.

Первым порывом, как обычно, было всё отрицать, но Гермиона пожалела сил. Молча окинула спутника тяжелым взглядом.

— Не хочешь обсудить услышанное? — продолжил напирать неугомонный тип.

Нет. Она абсолютно точно не хотела обсуждать услышанное. Сначала нужно уложить информацию в собственной голове, но вопрос был риторическим.

— Лорд намеревался истребить чистокровных! — высказал свое возмущение Драко.

Грейнджер невесело рассмеялась. Это всё, что он вынес?

— Посмею напомнить, что чистокровным он позволил выродиться естественным путем, всего лишь побуждая делать то, что они — вы — делали и до него, — трястись над чистотой крови, тогда как… остальных без всяких угрызений совести уничтожал.

— Он врал, обещал нам…

— Боже, какой ты идиот! Ему нет дела ни до кого, кроме себя!

— Да понимаю я это, понимаю. Не дурак ведь. Просто гнал от себя такие мысли. Без того тошно. А тут… просто мордой во всё это…

Да. Именно. Во всё это мордой.

Гермиона кивнула и пошла вперед, глядя под ноги, прокручивая в голове в такт шагам: «Женщина беременела, впитывала магию как губка, не отторгала кровь, плод ее получал, плод делался сильным, но потом… она теряла его», «женщина беременела, впитывала магию как губка, не отторгала кровь, плод ее получал, плод делался сильным, но потом… она теряла его». Впитывала магию как губка. Подходящий сосуд. Но как же… «Аксиома Фраксия гласит: магию, живущую внутри волшебника, нельзя купить, нельзя продать или передать другому человеку».