Через пропасть в два прыжка

ГЛАВА 17. МИНИСТЕРСТВО БЕЗОПАСНОСТИ РОССИИ. ЛУБЯНКА. МОСКВА

И все-таки я не очень тебя понимаю, — проговорил Карелин, ставя поднос на столик. — Ты, Иозас, слишком глубоко копаешь…

Липнявичус пожал плечами и, молча взяв ложку, принялся за свекольник.

— У нас в Вильнюсе его готовят всегда, когда появляется первая свекла. Немного картофеля, чуть-чуть трав и лимонной кислоты, одно яйцо и ложка сметаны… Но самый лучший все одно готовили на Зеленых озерах. Это недалеко от Вильнюса, можно сказать, пригород. Господи, увижу ли я когда-нибудь еще дом? Каунас… охотничий бар, Игналина… какая там великолепная рыбная кухня, Швентойи…

И все-таки, Иозас, что слышно по поводу работы? Собирается давать руководство вашему отделу помещения или нет?

— А ты спроси у «Барана». Ты, кажется, к нему вхож?

— К Баранникову вхожи бывшие менты. Нас мурыжат в предбаннике. Но иногда кое-что решить удается.

— Что, например?

— По Роберту Вилу.

— Неужто нашел? Жив?

Карелин отставил в сторону пустую тарелку из-под первого блюда и принялся за отварную лососину.

— Многого хочешь… Пока, благодаря тебе, начали выяснять его студенческие связи. Идея была правильной. Оказывается, тот Вильсон и этот Вил — одно лицо. Сейчас поднимаем записи тех лет. Хорошо, что тогда наш офицер, который исполнял обязанности проректора по кадрам, исправно подшивал информацию в дело. Выясняем кое-какие связи. Пытаемся понять: кто сейчас и где из однокашников. Потому что если отбросить версию с мафиозным похищением…

Липнявичус прервал приятеля:

— За это направление можешь не беспокоиться — «Баран» со своими товарищами по прежнему месту службы, надо полагать, прошуруют и сами… Это как раз для «уголовки». Пусть розыскники вспомнят, откуда у них ноги растут, и побегают.

Согласен. Но связи студенческих лет — наше дело.

— Внешняя разведка ничего не дает?

Там, мне ребята звонили, всем заведует Примаков.

— Ставленник Горбачева!

При чем здесь Горби, — поморщился Карелин. Он пришел и ушел. Примаков же, как партийный и номенклатурный функционер, сидит тихо и особенно не рыпается…

— Дольше просидит. Может, и вовсе о нем забудут…

— Забудут — не забудут, но ситуация складывается так, что мужички из ПГУ стараются максимально сохранить свои кадры. Кое-кого новый босс хочет спровадить на пенсию, кое у кого вызвать доверие и симпатию. Но ребята там ушлые, недаром вокруг дипломатов всю жизнь прокрутились, пытаются сохранить центровое ядро специалистов. И именно по этой причине им сейчас не до разведки — консервируют агентуру. Еще неизвестно, куда эта демократия выползет. А вдруг боком?

Липнявичус промолчал. Умолк и Карелин, ковыряя вилкой рыбу. Вздохнув, он отодвинул тарелку и принялся за компот:

— Гадость. И компот не тот, что раньше… Не знаешь, кофе в буфете есть?

— Нет. На прошлой неделе был по четыре рубля за маленькую чашечку, а вчера и он кончился… Ну, лады давай ищи Вила.

— А ты чего будешь делать? Небось, сортир кафелем обкладывать?

Липнявичус встал, собрал посуду на поднос и пошел было к конвейеру, куда после обеда все составляли грязную посуду, но на секунду задержался около Карелина, держа поднос на весу:

— Хочешь, дам совет? Правда, к Вилу он относится так-сяк…

— Валяй, — небрежно кивнул Карелин.

— Подключи все-таки ребят из внешней разведки. Вместе с Вилом на два курса старше учился еще один «янки». Звали его Стивом Эпстайном. У этого Эпстайна здесь были какие-то амурные дела. Подробностей не знаю, но говорили, что все это на самом деле имело место. Если бы я сидел не здесь, а в Лэнгли, я бы обязательно подключил к операции этого самого Эпстайна. Допускаю, что он вообще в принципе может работать в посольстве на Чайковского. Тогда он здесь как рыба в воде. Знает по Вилу все входы и выходы. Кстати, фотографию Эпстайна, наверное, тоже нетрудно найти — он же проходил тогда по нашим спецучетам. И если посольство собирается искать выпукника МГУ Роберта Вила, читай Вильсона, то почему бы не подключить к его поиску второго студента — Эпстайна… Если он только не спился в своей какой-нибудь Калифорнии или Каролине.

Карелин встал из-за стола, отнес вместе с Липнявичу-сом на мойку посуду и, то и дело кивая знакомым, идущим по коридору навстречу, думал над словами Иозаса.

— В принципе, ты прав. Хотя все это, как мне кажется, из области предположений. Но проверить — есть полный смысл. Знаешь что… Может быть, тебе есть резон влезть в эту операцию?

— Фигу! — огрызнулся Иозас. — Раньше хоть знал: поймаю шпиона, получу орден. А сегодня что? Орденов нету! Все бывшие награды бывшей страны… А для меня — литовца — и вовсе заграничные.

— Только не строй из себя беженца, чертушка! — ласково приобнял Карелин за плечо коллегу. — Не хочешь за орден, давай за так…

— А за так, — еще горше и обиженнее произнес Липнявичус, — я пойду в собственный домашний сортир и начну учиться класть кафель. Вот, видишь, книжку купил… — Он вынул из кармана пиджака тоненькую брошюрку. — «Сделай сам!» Тут все инструкции. Так что до встречи…

Они попрощались и разошлись в разные стороны.