Дорога на Майдан. Причины украинского кризиса

Были и другие аргументы в пользу отрыва от России. Их распространению способствовала не столько пропаганда, сколько образование, прежде всего — гуманитарное. Вытеснение русской литературы из школьных программ значительно ограничило интерес украинской молодежи к русским книгам, которые прежде были важным элементом культурного воспитания юношества (в том числе и на Украине). Особенно способствовала культурной переориентации украинских граждан история — как та, что преподается в школах и вузах, так и та, с которой люди знакомятся на страницах книг и журналов. По сути, после обретения Украиной независимости украинцы начали открывать для себя историю своей страны заново. Раньше они знали советскую или русскую версию этой истории, теперь познакомились с отечественной. В ней тоже было немало вымысла, но, в общем, она давала гораздо более обширные знания украинской истории. Многие граждане нового государства поняли, что их прежде часто обманывали, и это вызывало у них раздражение против тех, кто это делал, и помогало воспитанию «патриотизма отталкивания». Чувства этих людей можно понять, но идею «патриотизма отталкивания» это не оправдывает: такой патриотизм не содержит в себе никакого конструктивного начала и побуждает украинских граждан не к созиданию, а только к отторжению всего того, что их почему-либо не устраивает.

Хотелось бы обратить внимание на все более активное проявление еще одной формы «патриотизма отталкивания» — так называемого «спортивного», чаще всего «футбольного» патриотизма. Это, пожалуй, патриотизм самого низкого пошиба, и тем не менее он существует и даже набирает популярность (прежде всего в молодежной среде). Не замечать его опасно, он едва ли не самый агрессивный — такие патриоты легко переходят от выкрикивания лозунгов к дракам и, подвернись ситуация, с удовольствием берут в руки оружие. Футбольные патриоты-хулиганы есть в благополучной Европе (среди английских и немецких футбольных болельщиков много ультраправых радикалов). Есть они, и в большом числе, в Украине. Еще в советской республике они вечно конфликтовали со столь же агрессивными московскими болельщикам. Сейчас футбольные хулиганы нашли идеологическое оправдание своей агрессии. Они стали самыми активными участниками уличных баталий во время «Евромайдана» и составили немалый процент активистов «Правого сектора» и добровольцев в батальонах, воюющих в Донбассе.

Для «патриотизма отталкивания» не важны язык или национальность. Они — приверженцы украинской политической, а не этнической нации, так сказать, патриоты-государственники. Но у нас нет никаких оснований полагать, будто любая форма государственного патриотизма явление позитивное. Тот патриотизм, который сегодня навязывают Украине националисты, вряд ли совместим с демократией и скорее подходит под то определение, которое часто использовал Лев Толстой, любивший повторять фразу Сэмюеля Джонсона: «Patriotism is the last refuge of a scoundrel» (Патриотизм — последнее прибежище негодяя).

По сути, «патриотизм отталкивания» направлен не только против дружеских и партнерских отношений с Россией, но и против весьма значительной части граждан самой Украины. Ведь еще в феврале 2013 г., т. е. незадолго до «Евромайдана», сторонников вступления в союзное государство России и Белоруссии было не меньше, чем сторонников Евросоюза. За вступление в ЕС тогда высказалось 37,9 % опрошенных КМИС украинцев, за вступление в Союзное государство России и Белоруссии — 38,4 %, за нейтральный статус — 11 %. В разгар войны в Донбассе число сторонников союза восточнославянских государств существенно сократилось за счет того, что больше не учитывалось мнение жителей Крыма и самопровозглашенных республик Донбасса. И еще потому, что высказываться в пользу такого союза стало опасно — после «Евромайдана» всех, кто рискнет это сделать, могут объявить врагами. Но все же главная причина этого явления в другом — «Евромайдан» умножил ряды приверженцев «патриотизма отталкивания от России».

Такая форма патриотизма в украинских условиях, даже если не учитывать его этнокультурную составляющую, несет в себе целый ряд угроз:

— политика отторжения от России не сближает регионы одной страны друг с другом, а разрывает украинское общество на части — на своих и врагов;

— такая политика отвлекает общественные силы страны от решения насущных проблем (которых у нее несчетное множество) и втягивает в острейшие и явно не нужные Украине внешние и внутренние конфликты;

— этнонационализм в Украине никогда не пользовался симпатиями большинства (оказать ему поддержку готовы были 15–17 % населения, не больше), а политический «патриотизм отталкивания» способен привлечь на свою сторону (пусть и временно) большинство украинцев, заразить их агрессивностью и направить против весьма значительного меньшинства («совков», «ватников», «колорадов» и т. п.);

— в первую очередь такой патриотизм увлекает украинцев прозападной ориентации. Какую-то часть из них раньше отталкивало от националистов явное несовпадение западных, либеральных в основе своей, ценностей с идеологией радикального национализма. «Патриотизм отталкивания» сделал «западников» и националистов союзниками в противостоянии Росам, отодвинув противоречия на задний план.

Иными словами, в нынешней Украине политический патриотизм, не подкрепленный реальным гражданским равноправием, может представлять для народа этой страны даже большую опасность, чем этнонационализм.