Добрые русские люди. От Ивана III до Константина Крылова. Исторические портреты деятелей русской истории и культуры

Слезинка ребенка

Конечно, самый пронзительный мотив «Братьев Карамазовых» — это проблема «слезинки ребенка»: может ли мировая гармония быть достигнута мукой хотя бы одного невинного существа? Как вообще возможно страдание невинных, как возможны бездны садизма в отношении чистейших существ?

Роман Достоевского откликается здесь на библейскую книгу Иова, в которой безвинно мучащийся праведник задает вопросы Богу о причинах своего страдания.

Мысль Достоевского далека от жалостливости и сентиментализма. Достоевский задает вопрос не о жалости, но о справедливости и через эти вопросы показывает принципиальное отличие русской православной цивилизации от западной.

Западный взгляд на Христианство состоит в следующем: грех есть преступление человека, страдание — это наказание от Бога. Наказание должно быть непременным, неотменимым и соответственным преступлению.

Но как быть с тем, спрашивает Достоевский, что в мире существует полно страданий, которые не являются платой ни за какой грех, являются чистым мучением и беспримесным мучительством. Очень часто мы видим, как мучится человек без всякого соразмерного греха. И на этом фоне страдание людей за свои грехи теряет искупительную силу. Точно так же, как грешники, а может быть ещё и поболее, мучатся и те, кто ничего не искупает, кого просто мучат. Объяснимые грехом мучения есть лишь незначительный частный случай мучений не объяснимых.

Именно этому метафизическому разлому человеческого бытия и посвящен знаменитый монолог Ивана Карамазова. В «Дневнике писателя» Достоевский разбирал речь модного адвоката В. Спасовича, защищавшего отца, который истязал дочь розгами. Речь Спасовича была построена на… обвинении маленькой девочки, оказавшейся в его изображении распущенной воровкой, непокорной и неблагодарной.

Именно такой ответ дал на вопрос о невинном страдании Запад. Мол, нет никого без греха: если мучишься, значит виноват. На этой философии возросла «протестантская этика» Запада: если ты беден и несчастен, значит, грешен, а если богат и успешен — значит, от века призван Богом к спасению.

А отсюда уже недалеко и до фашистской версии ницшеанства — если не хочешь страдать, то причиняй страдание, если не хочешь быть жертвой — будь охотником. Освободись от страдания, причиняя страдания другим.

Ф. М. Достоевский вскрыл эту садистическую бездну, лежащую в основе греховного порядка человеческой жизни. В библейской книге Господь обличает фарисействующих друзей Иова, рассуждающих о его мнимой «вине». Они мыслили о Боге недостойно. И напротив — Иов, призвавший Бога на суд и потребовавший отчета о невинном страдании, рассуждал о Боге разумно и праведно. Был прав, настаивая на том, что Бог не может и не должен допускать несправедливость и мучительство.

Достоевский устами своих героев задает вопросы и слышит ответ: невинное страдание в мире несправедливо и не может быть оправдано.