Родня. Жизнь, любовь, искусство и смерть неандертальцев

Лица и чувства

Неандертальские черепа прекрасны, но, даже если они не раздавлены грунтом, трудно реконструировать сложные функции, зашифрованные в их строении. По большому счету, заняться причинами наших с ними анатомических различий — это все равно, что открыть ящик Пандоры. В геометрии черепа много общего, и исследователи только начинают разбираться в генетических и биохимических процессах, обусловливающих рост костей. Вероятно, частично форма черепа объясняется случайным генетическим дрейфом, происходящим на протяжении жизни тысяч поколений, но внимание всегда привлекают свойства, которые могли обеспечить эволюционные преимущества, особенно в ледниковый период. Впрочем, вовсе не факт, что воздействие условий ледниковья в те дни являлось основным двигателем физической эволюции. Возможно, что на формирование тел в значительной степени влиял образ жизни.

Начнем с верхней части тела и посмотрим, как менялись гипотезы. Массивным надбровьям давали самые разнообразные объяснения — от конструктивной особенности для поддержки крупного лица до защиты глаз от солнца. Согласно одной недавней довольно странной теории, они служили в качестве средства коммуникации, подобно тому как бабуины сообщают о своем статусе, поводя ярко окрашенными бровями. Однако с помощью моделирования было установлено, что с тяжелыми надбровными дугами поводить бровями гораздо труднее, а кроме того, пример шимпанзе демонстрирует, что существует масса других способов донести смысл сообщения посредством мимики и жестов.

Далее глаза: каким неандертальцы видели мир? Их глазницы были больше, чем у Homo sapiens, как тех, что жили в прошлом, так и наших современников, а более крупные глаза могут означать повышенную светопоглощающую способность сетчатки и чувствительность к свету. Для чего им это было нужно? Мы предполагаем, что неандертальцы в основном жили на западе Евразии, то есть в гораздо более высоких широтах, чем основная часть африканского континента. Здесь намного меньше света, а зимы особенно мрачны. У животных, обитающих на севере, глаза, как правило, больше, и даже у людей из более высоких широт глазные яблоки в среднем на 20 % шире, чем у тех, кто живет рядом с экватором. Чем крупнее глаза, тем больше должна быть зрительная система мозга, и эта область, расположенная в характерном затылочном бугре, у неандертальцев явно имеет значительные размеры.

Хорошее зрение в условиях низкой освещенности могло эффективно продлевать день, но, даже если учесть немного больший размер неандертальского мозга, такой зрительный аппарат, скорее всего, оставлял бы в нем меньше места под другие функции. Лобный отдел коры головного мозга, в частности, отвечает за социальные взаимодействия, а его размер некоторым образом коррелирует с размером сети социальных связей. В нашем мозгу эта область увеличена по сравнению с неандертальцами. Но, с другой стороны, мозг отличается способностью легко адаптироваться после серьезных травм, передавая задачи из поврежденных зон в здоровые, а в часто используемых его областях даже происходит приращение новой ткани[42]. Поскольку у нас нет возможности обследовать неандертальцев методом магнитно-резонансной томографии, то мы не можем быть уверенными в том, что их большие глаза и количество нейронов зрительной коры влекли за собой отставание в развитии других когнитивных и коммуникативных способностей.

Независимо от того, обладали ли неандертальцы кошачьим зрением, вполне вероятно, что глазные яблоки у них, как и у нас, были белые (что не характерно для приматов), а радужная оболочка могла быть разных цветов. Тем не менее реконструкция пигментации индивидов — идет ли речь о цвете глаз, волос или кожи — на удивление сложна. За это явление отвечают многие гены, по-разному взаимодействуя друг с другом, чем и обусловлено неимоверное количество комбинаций. Как и в нашей собственной эволюционной истории, существование неандертальцев с очень темной кожей маловероятно, потому что даже при постоянном пребывании на солнце получить достаточное количество витамина D в высоких широтах, где они жили, невозможно.

Следовательно, неандертальцы, скорее всего, были светлокожими, но анализ ДНК показывает, что их биологические механизмы работали не совсем так, как у современных потомков древнего населения Евразии. Базовые генетические сравнения подтверждают, что у некоторых неандертальских индивидов возможно сочетание рыжих волос с веснушками, однако мы не можем быть полностью уверены в том, что связанные с этим гены проявлялись точно так же, как у нас. Зато совершенно ясно, что их внешность также была разнообразной: у некоторых испанских и итальянских неандертальцев встречаются маркеры сочетания «рыжие волосы / веснушки», а анализ индивидов из Хорватии показывает, что они были смуглыми, темноглазыми и темноволосыми.

Какого бы цвета ни были их глаза, наблюдавшие за стадами на горизонте, для того чтобы выжить, ничуть не менее необходимо прислушиваться к миру. Высокоточное сканирование подтверждает, что крошечные косточки внутреннего уха неандертальцев и расположенные за ними мягкие ткани не идентичны ни нашим, ни тем, что были у наших общих предков. Могли ли неандертальцы обладать иным, чем у нас, слухом? Удивительно, но функциональное моделирование показывает, что их слуховая система передавала и усиливала звуковые волны так же, как наши собственные уши[43]. Эволюция, похоже, отрегулировала ее параллельно с изменениями в черепе, сохранив при этом настройку на те же виды звуков, которые слышим мы. Есть достаточно подтверждений того, что в случае человека это те самые звуки, которые мы сами можем издавать.

Если их зрение было более острым, а слух столь же чувствителен к голосам, доносимым ветром, то каково было их обоняние? В 2015 г. был выпущен парфюм под названием Neandertal[44]. Создатель утверждал, что в нем присутствует «аромат удара кремня» — запах, появляющийся при изготовлении каменных орудий. Стоит отметить, что это не просто рекламный ход: при раскалывании кремня действительно возникает особый запах. Его часто сравнивают с запахом дыма после выстрела из ружья, и именно так астронавты описывали запах лунной пыли. Примерно половина поверхности Луны покрыта осевшей после падения астероидов подобной тальку пылью на основе кремния — элемента, из которого состоят кремень, кварц и другие камни, часто использовавшиеся для изготовления орудий. Странно осознавать, что лунный аромат был больше знаком неандертальцу, чем Нилу Армстронгу.

Хотя зрительная система у неандертальцев имела больший размер по сравнению с нашей, обонятельная луковица — область мозга, отвечающая за обоняние, — у них была меньше. Однако рассматривать это как причину пониженной чувствительности следует с осторожностью, и тут тоже на первый план выходит генетика.

Очевидно, что у нас с неандертальцами (пусть и не полностью, а хотя бы частично) совпадают гены, связанные с восприятием запахов. Есть одна интересная молекула — андростенон. Она участвует в формировании «аромата» человеческого пота и мочи, и у тех людей, кто способен его почувствовать[45], — а таких примерно половина человечества — этот запах вызывает сильную неприязнь. Если некоторые неандертальцы тоже могли опознавать этот запах, то, вероятно, это было им чем-то полезно. Андростенон воздействует на человеческие гормоны и чувства, но его также выделяют дикие кабаны, а запах этого свиного варианта производит сильный эффект на собак. Возможно, это имеет отношение к охоте: способность почувствовать запах стада, находящегося с другой стороны холма, или определить, что рядом прошло животное, давала бы большие преимущества. Но каковы бы ни были особенности конкретных ароматов, у неандертальцев, скорее всего, запахи — сосновой смолы, лошадиного пота, чего-то горелого — работали мощным стимулом для памяти.

Факт, что вдыхание запаха происходило через чудовищных размеров носы, заставляет задаться вопросом: почему они были такими большими? Судя по массивным носовым отверстиям, выступающим доминантой в средней части лица, эти лица, если облечь их в плоть, имели бы профиль как у носатого короля Карла II. При микроскопическом исследовании черепов в средней части лица было обнаружено огромное количество костеобразующих клеток, свидетельствующее о том, насколько вся эта область со временем выдвигалась вперед. Между тем биомеханические модели не подтверждают теорию, что столь большеносое лицо обеспечивало повышенную силу жевательных движений (хотя в следующей главе мы будем говорить о том, что зубы они определенно использовали не только для еды). Наши маленькие, подобранные лица — результат работы клеток, разрушающих костную ткань, но, как ни странно, сила сжатия челюстей у нас больше.

Нос в равной степени обеспечивает дыхательную и обонятельную функции. Моделирование прохождения струи воздуха через ноздрю неандертальца, реконструированную на основе скелета из пещеры Ла-Шапель-о-Сен (Франция), подтвердило, что размер всей конструкции был почти на треть больше, чем у современных людей. Вообще говоря, одной из функций носа является «кондиционирование» воздуха путем его подогрева и увлажнения до того, как он достигнет наших чувствительных легких. Эта функция особенно важна в сухих и холодных условиях, и в некотором смысле внутреннее строение крупного неандертальского носа чем-то напоминает дыхательную систему северных оленей и сайгаков — у этих животных обширные слизистые оболочки препятствуют обезвоживанию и потере тепла. Как ни удивительно, устройство носа у неандертальцев, судя по всему, хуже справлялось с кондиционированием воздуха, чем наше (хотя и лучше, чем у Homo heidelbergensis). Зато эти объемные ноздри позволяли неандертальцам втягивать воздух почти в два раза быстрее, чем это делаем мы.

Пристальное изучение останков неандертальцев в течение более чем 150 лет открыло нам невероятное количество удивительных фактов о них, порой умопомрачительной степени детализации. Наблюдая за тем, как они росли, развивались и воспринимали мир, мы обнаруживаем признаки удивительного сходства с нами самими. На протяжении тысячелетий человечество щурилось от лучей низкого зимнего солнца, прислушивалось к звукам детских забав, морщило носы, учуяв запах горящего дерева.

И все же анатомически неандертальцы во многих отношениях отличались от нас. Интерпретировать особенности их организма, значительные и не очень, — это значит переосмыслить доказательства эволюционной адаптации неандертальцев к их весьма особенному миру. Мы все еще не разобрались, какую роль играл, к примеру, увеличенный размер глаз, однако другие аспекты — как в случае с носами — могут быть в меньшей степени связанными с адаптацией к арктическим условиям, чем считалось ранее. Наоборот, управление жаждущим энергии телом при жизненном укладе, связанном с большими нагрузками, могло представлять самую большую проблему для выживания.