Родня. Жизнь, любовь, искусство и смерть неандертальцев

Принесите тела

Главный вывод заключается в том, что оставшиеся в живых испытывают переживания в связи со смертью, а эмоциональные связи у неандертальцев, несомненно, были не менее глубокими, чем у обезьян. Смерть для них наверняка предвещала в равной степени бурю всепоглощающих эмоций и телесных взаимодействий. Покойный не превращался в бессмысленные останки, а обретал новую социальную силу, возможно даже превосходящую ту, которой он обладал при жизни. Трупы были как темные нейтронные звезды: вызывали неодолимый интерес и притягивали внимание. Перед археологами стоит трудная задача: по многим тысячам костей и зубов сотен неандертальцев понять, в чем это выражалось.

В некотором смысле тела — это самостоятельные археологические объекты внутри более крупных памятников, предсказуемо разлагающиеся по мере того, как мышцы, жировая ткань и кости распадаются в собственном темпе. Кебара 2 — почти целая верхняя часть тела неандертальца из Израиля; присмотритесь, и вы увидите, как мелкие косточки пальцев и запястья провалились в пустую полость живота после ее разложения. Танатология (судебная тафономия) играет важную роль в оценке того, насколько «естественен» каждый неандертальский скелет.

Но для доказательного подтверждения погребального обряда этого недостаточно. Были предложены конкретные критерии: углубления с останками должны быть искусственными и заполненными осадочными отложениями одного типа, значительно отличающимися от окружающего слоя. Скелеты должны лежать полностью на дне углубления, предпочтительно в вытянутом положении, а любые дополнительные предметы характеризуются нестандартностью. Совпадение с этими жесткими критериями, безусловно, дает уверенность в том, что захоронение было сделано преднамеренно, однако они настолько строги, что им соответствует отнюдь не каждое человеческое захоронение.

Действительно, неоправданную доверчивость проявлять не стоит, но даже частично сохранившийся скелет неандертальца на любом из памятников сигнализирует о чем-то незаурядном. Вообще полные костяки животных среди скоплений в пещерах в большинстве случаев обнаруживаются чрезвычайно редко. Время от времени в логовах хищников находят конечность со все еще сочлененными суставами, однако полные скелеты — явление крайне нетипичное и практически неизвестное, если речь идет о крупных животных. Исключение составляют лишь медведи, умершие в состоянии спячки, и животные, заблудившиеся в пещерных лабиринтах или попавшие в западню.

Но в обычной неандертальской пещере или скальном навесе для того, чтобы тела уцелели при контакте с окружающей средой и не были растерзаны падальщиками, им нужно было обеспечить некую защиту или хотя бы сделать их непривлекательными. Например — лесная кошка из Абрик Романи. Удивительная сохранность скелета в ее случае, вероятно, объясняется тем, что неандертальцы убили ее незадолго до ухода из пещеры, сразу после чего началась следующая стадия формирования натеков.

Точно так же особые условия требовались и для сохранения в целости трупов гоминин. В теории это могли быть стремительное обрушение осадочных пород, сползание тела в яму или вмерзание в лед, препятствующее доступу хищников к телу. Впрочем, в большинстве случаев доказать это невозможно, к тому же нам требуется ответить на еще один вопрос: почему все это происходило только с неандертальцами?

Еще более странными являются ситуации, когда скелеты обнаруживаются в культурном слое. Как так случилось, что они оставались невредимыми на протяжении веков, пока вокруг них формировались отложения, содержащие множество раздробленных костей животных и каменных артефактов? Либо члены группы знали о них и не трогали, либо их намеренно прятали.

Внимательное рассмотрение того, что некогда было объявлено неандертальскими погребениями, показывает, что с ними все не так просто. Многие раскопки проводились десятки лет назад и все чаще подвергаются критике. Пожалуй, самое известное нераскрытое дело вызывает споры уже больше века — с весны 1908 г. По словам Луи Капитана, это был «год Мустье»: в марте обнаруженные останки Ле Мустье 1 сразу отнесли к погребениям, а затем, в августе, за несколько дней до его окончательной расчистки, примерно в 50 км по долине реки Дордонь на восток был найден еще один практически целый скелет.

Мы уже упоминали «Старика», найденного в одной из восьми пещер возле Ла-Шапель-о-Сен. Его скелет — самый полный из всех известных к настоящему времени, и раскопавшие его археологи утверждали, что это было погребение. Кости быстро эксгумировали и отправили в лабораторию Буля в Париже, а отвал сгребли обратно в пещеру. Там он и лежал 100 лет, пока не стартовал новый проект с целью перепроверить, как же «Старик» оказался в пещере.

Даже если на рисунках тех времен не соблюден масштаб и сделаны они уже после раскопок, по ним видно, что тело было практически нетронутым. Скелет находился на дне «ямы»; на одной из иллюстраций показано, что он покоился на мелких камнях. Кости лежали относительно упорядоченно, и почти у всех парных костей в наличии имелась хотя бы одна из двух, так что, по-видимому, изначально там был целый скелет. В пещере найдены лишь две группы сочлененных частей других животных: несколько костей северного оленя в вероятной мусорной куче, расположенной у одной из стен, и нижние части ног туров или зубров, предположительно где-то в слое выше над черепом «Старика».

По сравнению со всеми фаунистическими остатками, включая даже находившихся в спячке пещерных медведей, остатки «Старика» оказались в меньшей степени раздробленными, поврежденными или подвергшимися воздействию окружающей среды. Более того, по сохранности они отличались не только от животных, но и от других неандертальцев. В результате последних исследований обнаружены останки по крайней мере двух других неандертальцев — взрослого и маленького ребенка, — которые были упущены из виду и археологами, проводившими здесь первые исследования, и местным жителем, продолжившим поиски и отправлявшим свои находки Булю.

С точки зрения тафономии с телом «Старика» произошло нечто необычное, хотя скептики утверждают, что пожилой неандерталец заполз в естественное углубление, прислонился головой к стенке и умер. Падальщики не тронули его, так как труп вмерз в лед, мумифицировался под влиянием ветра либо был под защитой других неандертальцев, постоянно обитавших в пещере.

На самом деле все эти версии не подходят. Климат не был по-настоящему засушливым или холодным; а если рядом с разложившимся телом жили другие неандертальцы, то трудно представить, что оно оставалось нетронутым и не прикрытым чем-нибудь хотя бы на скорую руку. Увы, не осталось ни одной фотографии скелета in situ, однако на других снимках, сделанных уже вне пещеры, голова еще частично находится в слое. На них видно, что череп сместился к правой стороне шеи, при этом нижняя челюсть отделилась, а подбородок поднялся до уровня носа — возможно, в процессе разложения. Важно отметить, что шейные позвонки были в естественном положении, а значит, мертвое тело сразу поддерживалось грунтом в процессе разложения, иначе голова свалилась бы книзу.

Остается вопрос с ямой. Первые археологи не заметили различий в грунте, но они очень спешили, работали ночами при свете свечей или газовых ламп и порой повреждали кости. Примечательно, что яма предположительно была обозначена впадиной на поверхности, а это значит, что внутри нее отложения отличались по структуре от окружающего слоя и накапливались не одновременно с ним.

При тщательных повторных раскопках исследователи XXI в. подтвердили, что яма действительно существовала, была глубокой[175] и, что любопытно, в ее стенке обнаружили трещину с вертикально расположенными фрагментами оленьей кости. Деформации и растрескивания пола пещеры указывали на попеременное замерзание и таяние, при которых грунт часто проседает в результате морозного выветривания — процесса разрушения породы, включающего вспучивание и «размокание» отложений. Если эти деформации относятся к более поздним периодам, о чем говорит содержимое трещины, то вероятность того, что яма образовалась в результате естественной эрозии, уменьшается.

Данный геологический факт не доказывает, что неандертальцы копали могилы. Тем не менее на других стоянках у них хватало ума, чтобы рыть и заполнять ямы, которые никак не отнести к другому возможному варианту — местам медвежьей спячки. В любом случае одержимость идеей определить происхождение ямы в некоторой степени отвлекает, поскольку использование естественных углублений не говорит о том, что скелет не поместили туда намеренно, как это было, например, в пещере Кюссак на юго-западе Франции, где обитали ранние Homo sapiens.

Итог: невозможно объяснить все особенности «Старика» из Ла-Шапель-о-Сен природными условиями. В 1908 г. эти раскопки стали настоящим открытием, а благодаря современному повторному анализу объект и сегодня остается одним из наиболее обоснованных примеров погребения неандертальца.

Недавние исследования могли бы поддержать некоторые версии о намеренном захоронении, но их интерпретации лишь еще больше все запутывают. Археологический памятник Регурду на юго-западе Франции, случайно обнаруженный в 1954 г. при сносе сельскохозяйственных зданий, оказался, пожалуй, самым впечатляющим из предполагаемых неандертальских погребений. В течение семи лет хозяин участка вел раскопки самостоятельно. Наткнувшись однажды ночью на костные останки, он вызвал профессионалов. Несмотря на отсутствие однозначных данных об изначальном расположении костей, в научной литературе стали появляться сообщения о том, что скелет лежал в скорченном положении внутри каменной конструкции с подношениями в виде медвежьих костей.

Данная история настоятельно требовала проведения повторного критического анализа, чем и занялись исследователи, обнаружив при этом среди фаунистических останков около 70 новых фрагментов человеческих костей. Таким образом, выяснилось, что скелет погребенного — молодого половозрелого индивида — действительно один из самых полных, обнаруженных на сегодняшний день. Однако прочие моменты современное расследование не подтвердило. Медведи, чьи кости были найдены здесь, умерли в спячке, к тому же не нашлось признаков ни скорченной позы неандертальца, ни каменной гробницы.

Тем не менее в Регурду определенно есть нечто необычное. Если не считать нарушенное медведями (а позднее и рывшими норы кроликами) положение скелета, анатомические сочленения мелких костей рук указывают на то, что с самого начала тело было цельным. При этом отсутствовала бóльшая часть черепа, в том числе верхние зубы, хотя естественные процессы (например, эрозия), которые могли бы привести к их рассыпанию или растворению, не очевидны. Нет и следов на костях, которые определенно должны были присутствовать, если неандертальцы удалили часть головы у свежего трупа, зато одна из костей обглодана медведями, вероятно, будучи уже иссохшей.