For the Potions Master's Amusement - Ради Удовольствия Господина Зельевара

Глава 20: Ужин и десерт

Гермиона покинула класс астрономии к двум часам. Вернувшись из своей комнаты (откуда захватила несколько предметов первой необходимости), она спустилась на кухню. Там Гермиона запаслась провизией на обед и ужин. Часть ее сознания была обеспокоена физическим состоянием профессора Снейпа. Она гадала, пройдет ли его лихорадка к тому времени, как она придет к нему, и как скоро он будет достаточно здоров, чтобы возобновить преподавание. Другая часть её мыслей снова и снова заставляла Гермиону возвращаться к событиям прошлой ночи. Он никогда не был так неосторожен с ней… настолько нормальным. Он будто бы был обычным парнем, который заболел и позволял своей девушке ухаживать за ним. За исключением того факта, что он не был просто парнем. Он был Северусом Снейпом, ее профессором и, что более важно, ее Доминантом. Сама мысль о нем заставляла ныть низ её животика, отзываясь болью между ног.

Она проскользнула в подземелья и в половине третьего стояла в спальне своего профессора, наблюдая, как тот спит. Сопротивляясь желанию убрать волосы со лба Снейпа, она отметила, что цвет его лица улучшился. Он нормально дышал и хорошо отдыхал. Удовлетворенная его состоянием, она достала волшебные контейнеры, которые предоставили домовые эльфы, проникнувшиеся ее рассказом о «больном друге». Находясь на коленях на полу, она поставила чашу с куриным бульоном на переносной поднос и достала все еще теплый свежеиспеченный хлеб.

— Я так голоден, что готов съесть гиппогрифа.

Гермиона взглянула через плечо и обнаружила, что профессор Снейп откинулся на двух подушках и с интересом наблюдал за ней.

— Как чувствуете себя? — спросила она, стараясь аккуратно донести поднос.

— Чрезмерно слаб, — признался он, глубоко вдыхая аромат из чаши. — Пожалуйста, скажи мне, что ты принесла ещё что-то, кроме супа.

Гермиона устроила поднос над его туловищем.

— Во-первых, вы должны съесть что-то легкое для пищеварения — прошло много времени с тех пор, как вы ели в последний раз, и вы все еще больны.

Его губы насмешливо скривились, но он не стал спорить; он был слишком занят, заливая ароматный бульон в рот слегка дрожащей рукой. Гермиона колебалась, раздумывая над тем, должна ли предложить свою помощь и покормить его, но не была уверена, как доминирующий мужчина отреагирует на такое предложение. В конце концов она промолчала, и он сам справился достаточно хорошо. Она не хотела делать ничего, что могло бы помешать ей получить обещанную награду. Нехорошо было желать, чтобы его рот оказался на ее промежности, пока он слаб. Гермиона пыталась не думать об этом, но боль между ног не позволяла ей — ей нужно было получить сексуальное удовлетворение с его помощью.

Когда Снейп отложил ложку, его глаза сосредоточились на лице Гермионы.

— Спасибо, — тихо сказал он. — Ты отлично справилась.

Гермиона с удовольствием приняла его похвалу и встала, чтобы снять с него поднос. Стоя рядом с кроватью, она переминалась с ноги на ногу. Что ей делать теперь? Спросить о своей награде?

— Подойди сюда, — сказал профессор Снейп, и шелк его голоса манил её, как пламя — мотылька.

Она подползла к нему, снова заняв место, где спала накануне, и легла на бок.

Его глаза закрылись, будто бульон содержал снотворное, и пальцы на ощупь искали Гермиону на постельном белье. Она улыбнулась, когда его большая рука обвилась вокруг нее.

— Кто-то спрашивал о твоем местонахождении прошлой ночью? — спросил он со все еще закрытыми глазами.

— Никто не заметил, — ответила Гермиона. — Почему вы держите свое присутствие в секрете?

Его глаза открылись, и он повернулся к ней лицом.

— Как считаешь, было бы хорошо, если б директор школы осознал природу нашей договоренности? — мягко спросил он.

— Боже мой, нет! — выпалила Гермиона.

Рот профессора искривился, и он снова закрыл глаза.

— Я считаю точно так же, — пробормотал он. — Директор — великий легилимент, Гермиона. Думаю, это его величайшее оружие, потому что он регулярно роется в умах ничего не подозревающих волшебников, чтобы исследовать их мысли и воспоминания, — сардоническая улыбка коснулась тонких губ профессора. — Директор… не осознает моих склонностей, несмотря на регулярные набеги в мой разум. Я могу скрыть эти мысли и воспоминания от него с помощью окклюменции, — его глаза открылись снова, ища ее. — По-моему, ты уже об этом знаешь.

Гермиона кивнула.

— Гарри не очень хорош в этом, — сказала она.

Профессор Снейп фыркнул.

— Поддержание окклюментичных щитов требует особо сильной магии, — сказал он. — В ослабленном состоянии, таком как я сейчас, мне было бы трудно удерживать свои щиты против зондирования директора. Если он обнаружит мой интерес к доминированию и подчинению, это не обязательно будет плохо, но если он обнаружит мою связь с тобой…

Гермиона побледнела от самой мысли. Директор школы никогда бы не смог понять отношения между профессором Снейпом и ней! На самом деле никто из ее знакомых не смог бы этого понять. Они подумали бы, что профессор злоупотребляет своим авторитетом и положением — злоупотребляет ею — и они могли бы даже решить, что профессор наложил на нее заклинание, чтобы заставить подчиняться.

Они никогда не смогут понять ее потребности в дисциплине, которую Снейп предоставлял, — ее желания получать внимание профессора именно так, как он ей предлагал. Нет, было бы ужасно для любого из знакомых Гермионы — узнать подробности ее связи с Северусом Снейпом. Только кто-то из сообщества D/s мог бы понять…

Его дыхание стало глубже, и Гермиона поняла, что он спит. Подтянув одеяло, она закрыла глаза, упиваясь своим присутствием в его постели, вспоминая, сколько раз она мечтала просто побыть с ним вместе. И хотя Гермиона не собиралась спать, она все же уснула.

Через час она проснулась рядом с пустой подушкой и увидела, что он стоит в дверном проеме ванной, вытирая волосы полотенцем, обёрнутый в еще одно вокруг бёдер. Гермиона мгновенно почувствовала, что сражена нуждой. Что бы он сделал, если б она пересекла сейчас спальню и встала на колени у его ног, стянув полотенце…

— Оставайся там, где ты есть, — приказал он, его голос был слегка озадаченным.

— Я даже не двигалась! — возразила она, покраснев.

Он подошел к комоду, вытащил из ящика пижамные штаны и слишком быстро надел их, не дав Гермионе толком рассмотреть что-либо. Затем он повернулся лицом к ней, расчесываясь.

— Ты пререкаешься со мной, Гермиона? — спросил он обманчиво нежным тоном.

— Нет, сэр, — ответила она мгновенно, и бабочки начали метаться в животе.

О, это снова был ее профессор, он казался прежним. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоить дикое биение сердца, и замерла в ожидании того, что он будет делать дальше.

— На тебе слишком много одежды, м? — сказал он, убирая гребень и смахивая волосы с лица.

Гермиона встала с кровати.

— Вы сказали, что правила не действуют! — воскликнула она. — Я…

— Расслабься, — сказал он, проскользнув мимо нее к постели, и, растянувшись, положил голову на подушку. Его взгляд скользнул с ее лица на ноги. — Я лишь хочу, чтобы тебе было комфортней, ты не обязана этого делать, — в его глазах поселился хитрый взгляд. — И это немного влияет на твою награду…

Гермиона не колебалась. Она стянула жилетку через голову и сосредоточилась на пуговицах своей блузки, безумно желая получить его прикосновение.

— Помедленнее, девочка, — протянул он, и ее голова дернулась, чтобы встретить его горячий взгляд. — Если ты собираешься раздеться для меня, делай это без спешки, чтоб я смог насладиться процессом.

Гермиона чувствовала одновременно две вещи: удовольствие от желания Снейпа наблюдать за ее раздеванием и решимость удовлетворить его требование. При любых других обстоятельствах ей было бы стыдно снимать одежду, когда кто-то смотрит, но это был ее Доминант — она была готова на все, чтобы ублажить его, и этим доставляла удовольствие им обоим.

Умышленно прикрыв глаза, она медленно расстегнула блузку. Покончив с пуговицами, Гермиона повернулась спиной (позволив рубашке соскользнуть с рук) и бросила на профессора кокетливый взгляд через плечо. Его ленивая улыбка одобрения поощрила ее, и она потянулась за спину обеими руками, чтобы расстегнуть бюстгальтер. Медленно она убрала шлейки с каждого плеча, а затем снова повернулась к нему лицом. Одна рука прикрыла ее грудь, в то время как второй она бросила тонкий кусочек бледно-розового атласа на постельное белье. Сексуальное рычание сорвалось с его губ, когда он поднял бюстгальтер к лицу.

Ободрённая его реакцией, она медленно повернулась к нему спиной, стягивая юбку вместе с колготками. Затем она снова развернулась, изящно погладив руками вдоль тела и выгибаясь для него, одетая только в трусики, которые соответствовали лифчику в его руках.

Он отложил розовый клочок ткани и сказал грубым голосом:

— Иди сюда.

Она потянулась к резинке на трусиках, чтоб стащить их.

— Оставь, — огрызнулся Снейп. — Делай как тебе говорят.

Гермиона прошла несколько шагов, чтобы встать рядом с ним. Он взял ее за руку и потянул на себя.

— Поднимись на меня, — сказал он, и она неловко сделала это.

Пытаясь держать свой вес на руках, она легла вдоль его тела, очень хорошо чувствуя эрекцию под пижамными брюками Снейпа.

— Расслабься, — сказал он снова, осторожно подтолкнув ее к себе рукой, и Гермиона позволила себе перенести весь вес на профессора, чтобы покоиться на нем, прижав щеку к груди.

Его руки коснулись обнаженной кожи ее спины, погладили вдоль ткани трусиков, остановившись, чтобы сжать ягодицы. А затем он поднялся руками выше и сжал талию, удерживая ее на месте и прижимая к себе. Гермиона тут же выгнулась, желая, чтобы его выпуклость упиралась в промежность. Он усмехнулся.

— Чего ты хочешь, Гермиона? — спросил он.

— Трахните меня, — выдохнула она, поднимая лицо, чтобы увидеть его выражение.

— Это не то, что я тебе обещал, — заметил он, пока его теплые руки скользили вверх и вниз по спине. — Разве ты не хочешь, чтобы я отлизал тебе?

— Хочу! — сказала она, снова извиваясь, пытаясь соприкоснуться с твердостью под пижамными штанами.

— Тогда развернись так, чтоб твоя киска была на моем лице, — сказал он.

Его руки позволили ей двигаться, и она соскользнула. Гермиона не представляла, как сделать то, что он сказал ей: куда ей девать руки и ноги?

— Твои колени окажутся по обе стороны от груди.

— Разве я не должна снять трусики? — спросила она, вставая на колени.

— Нет, — ответил он коротко. — Давай.

Неловко, она опустилась на его грудь, чувствуя себя невероятно грубой.

— Расслабься, — сказал он в третий раз, а потом пробормотал слово, которое она не смогла различить, но почувствовала поток воздуха на своей киске, хотя все еще ощущала резинку трусиков на бедрах, как будто он заставил исчезнуть часть ткани между ног. — Двигайся назад, — объяснил он, прижимая руки к ее бедрам и подтянув ближе, пока она не почувствовала, как пятки касаются спинки кровати. — Правильно, — промурлыкал он и резко раздвинул ее половые губы пальцами. — Хорошая девочка, — прошептал Снейп незадолго до того, как прошелся языком от промежности к клитору и обратно.