Лягушка Алхимическая

4. Движение — это жизнь

Офицеры прямо-таки вжились в роль учеников — с раннего утра и примерно часов до пяти они постигали алхимию, медицину и механику под чутким руководством Франкенштейна, который в роль учителя не вошёл, а влетел как реактивный самолёт. Трудился он как Цезарь: несмотря на ежедневные многочасовые занятия он продолжал расчёты для автоброни. Мне помимо этого проекта досталось всё домашнее хозяйство. Да и пациентов моих никто не отменял. Ко мне приезжали люди со всей страны — те, кому не могли помочь врачи не алхимики. А ещё впереди был экзамен, и к нему тоже надо было хоть худо-бедно подготовиться. В общем, каким образом хватало времени на сон — загадка ещё та.

После пяти Рой и Лиза уходили гулять по Метсо. Они общались с местными, стараясь выведать информацию для своего расследования. Данных пока не хватало, но им удалось побывать в квартире, которую майор снимал в городе. Там, впрочем, ожидаемо ничего эдакого не нашлось — записок с новым адресом там не было. Зато были два письма на его имя, пришедшие уже после его побега. Мустанг забрал их: я застала его вечером за чтением чужой корреспонденции. Там, впрочем, прямых указаний тоже не было. Я предложила сходить с ними на почту — может, там известно, куда переправлять эти письма. Подполковник кивнул, но решил, что делать это в Метсо не стоило — это было бы очень подозрительно.

С приезда Франкена прошла неделя. Утро выдалось пасмурным, а у меня был пациент с межпозвоночной грыжей. Довольно запущенным её случаем. Короче, мужик не шёл к врачу, пока копьё в спине не начало мешать ему спать. Ассистировал Харай, из-за которого и без того маленькая операционная казалась совсем тесной. Но так и я там танцев с бубном не исполняла, а круг преобразования мне и вовсе не требовался. Мы как раз закончили, и ишварит покатил пациента в стационар, а я села заполнить его карту, когда с донельзя весёлым выражением на лице в смотровую зашёл Франкенштейн.

— У меня по расчётам вышло нечто интересное, — радостно возвестил он. Я вопросительно подняла взгляд. — Представь себе, можно изготовить именно биомеханический протез, а не имитацию.

— О как, — я откинулась на спинку стула. — То есть, по твоим расчётам можно воссоздать ткани и подсоединить их кровеносной системе, да?

— По моим расчётам выходит, что да, — Франкен кивнул. — Только есть некоторые нюансы…

— Ну, разумеется, — я поджала губы и кивнула. — Когда мы сможем попробовать изготовить опытный образец?

— Если ты закончила свои расчёты, то хоть сейчас, — улыбнулся он.

— Нет, я только что вырезала межпозвоночную грыжу, — я вздохнула. — Мне надо заполнить карту и передохнуть. Потом надо ещё обед приготовить. И у нас гора грязных сорочек. И у меня остался последний чистый халат. И…

— Я тебя понял, — усмехнулся Франкен. — Кстати, хотел спросить: ты же очень известный хирург. Как ты согласилась делать рядовую операцию по удалению геморроя?

— Я очень известный хирург, который тоже хочет кушать, — хмыкнула я. — Помощник мэра может позволить себе оплатить операцию вдесятеро, и благодаря ему я могу вырезать опухоль мозга сироте из приюта, понимаешь? К тому же, пойди он в городскую клинику, о его деликатной проблеме в тот же день залаяла бы каждая дворовая собака.

— М, это разумно, — он задумчиво почесал переносицу. — Если мы сдадим экзамен, таких пациентов будет оплачивать армия, верно?

— Ага, — я кивнула, возвращаясь к карте.

— И у меня ещё такой вопрос: почему ты не наняла домработницу? — Франкен с недоумением смотрел на меня, чуть склонив голову набок.

— Ну, не знаю, — фыркнула я. — Может, потому что для этого мне пришлось бы делать в два раза больше операций по части проктологии?

— Да брось, не так уж это и дорого, — он улыбнулся. — Если переедем в Центральный город, надо будет нанять кого-то. Иначе времени на исследования просто не останется.

— Да уж, — я кивнула. — Кстати, Харай намерен ехать с нами. И не если, а когда.

— Ага… — Франкен кивнул. — Ладно, давай, я сегодня сам обедом займусь, раз там ещё и стирка скопилась.

— Спасибо, — я улыбнулась, и он наконец ушёл.

Прачечная комната была за кухней. Я прежде не заходила туда — не требовалось, — так что теперь я тащила туда огромную корзину с бельём. В гостиной сидели офицеры, что-то изучавшие — я не могла понять, то ли задание Франкена, то ли какие-то свои материалы. У них оказалось несколько вещей в стирку, и они довольно шустро мне их принесли. Вход в прачечную был отдельный — с заднего двора. Там же находились шесты с верёвками для сушки. Остановившись перед входом, я окрикнула Харая, который через пару минут принёс свой скудный гардероб. И так — с горой грязных вещей в руках — я вошла в тесное помещение, готовясь к долгой и изнурительной работе. Но там ровно по центру стоял огромный чан литров на тысячу, наверное, к которому были подведены две трубы. А под ним на глиняном полу был вырезан круг преобразования. Ну, конечно — Фредерика же была отнюдь не дурой, чтобы руками настирывать белые халаты и рубашки. Я с трудом забросила вещи в чан и открутила вентиль приточной трубы, по которой сразу зашумела вода. Пока она набиралась, я обошла круг. Это была бытовая алхимия. В общем понимании, такого раздела науки не существовало, но откровенно говоря, владеть алхимией и отделять грязь от ткани вручную было бы странно. В общем, на стирку у меня ушло минут тридцать, из которых большая часть времени была потрачена на отжим.

Франкенштейн приготовил красную капусту с колбасками. На этот раз обошлось без пива, но обед всё равно был хорош. Однако стоило нам сесть пить чай, как в дверь постучали. Так мощно, как будто хотели высадить косяк. На пороге стоял мэр Огюст Шварц собственной персоной. Это был высокий худой мужчина в строгом тёмно-сером костюме и жилете в полоску. Всё ещё густые, хоть и седые, волосы он собирал в низкий хвост, на носу его сверкало пенсне. Он был один и выглядел здоровее некуда.

— Могу я войти? — вместо приветствия спросил он низким густым голосом. Я посторонилась. — У меня к тебе есть несколько вопросов, Фредерика.

Я пригласила его в гостиную, покосилась на заваленный стол и жестом указала на диван. Он сел и хмуро на меня посмотрел. Я хотела было предложить чаю, но он предупредил мой вопрос отказом и попросил тоже сесть.

— Фреди, — начал он куда ласковее, чем я ожидала. — До меня дошёл слух, что ты отменила все приёмы со следующей недели. Это так? — я кивнула. — Могу я узнать причину?

— Я собираюсь поехать в Центральный город, — я глубоко вдохнула. — Мы с Френки хотим сдать экзамен на государственного алхимика, господин Шварц.

— Что?! — он вскочил. — Вы же оба мне… Вы же нам как всем как родные! Как вы можете такое?..

— Вы делаете из мухи слона, — я вздохнула. — Мы не собираемся становиться живым оружием. Если тот подполковник солгал о специальном контракте для врачей, мы просто вернёмся сюда. И всё.

— Зачем вам это? — он опустился на диван так, будто из него выкачали весь воздух.

— Вы знаете, сколько и почему заплатил мне господин Элгар за совершенно рядовую операцию? — я склонила голову набок. Мэр кивнул. — Как учёный и как врач я смогу больше посвятить себя работе и пациентам, если мне не надо будет думать о деньгах. К тому же, при условии этого специального контракта, было бы просто глупо отказываться от доступа к Центральной библиотеке.

— Значит, армия вас купила, — он сокрушённо вздохнул.

— Ну, это же главный принцип алхимии. Если перефразировать, то «у всего есть своя цена», — я хмуро посмотрела на него. — У меня тоже. Если вы считаете плохой ценой возможность вести ценные исследования и оказывать помощь большему числу людей, то я тогда не знаю, какая будет хорошей.

— А если они всё-таки…

— Не надо считать меня наивной идеалисткой, господин Шварц, — я поднялась. — Я была в Ишваре и знаю, что это такое. Я не поступлюсь ни своей гордостью врача, ни своей совестью.

Со стороны входа в гостиную раздались хлопки. Я обернулась и наткнулась взглядом на Франкена, привалившегося к стойке арки. Хлопки были редкими, но на лице не было и намёка на сарказм. То ли он с этой тирадой был искренне согласен, то ли отлично отыгрывал, учитывая, что главная цель этой эпопеи к медицине не имела ни малейшего отношения.

— А, Френки, — мэр строго посмотрел на него. — И ты считаешь это хорошим решением?

— Я считаю, что мы нужны большому количеству людей, которые просто не могут себе позволить нашу помощь, — отозвался он, проходя в комнату. — Поверьте, мы понимаем, что делаем.

— Я не могу отговорить вас, судя по всему, — господин Шварц глубоко вздохнул. — Вы должны понимать, что в Метсо некоторые могут вас осуждать за такое решение.

— Когда это чужое мнение имело хоть какое-то значение? — криво усмехнулся Франкен.

— Для вас двоих? — уточнил мэр. — Не припомню такого дня.

— Вот именно, — Франкен чуть вздёрнул нос.

— Что ж…

— Погодите, господин Шварц, — я остановила начавшего было подниматься мэра. — Если мы решим использовать эту возможность и переедем в Центральный город, пусть даже и на время, я бы хотела передать дом в аренду городской больнице Метсо. Вроде они давно хотели устроить санаторий.

— Я подумаю, что можно сделать, — он всё же поднялся. — Надеюсь, ваша авантюра не обернётся против вас.

— Этого не будет, — уверенно изрёк Франкен.

Они обменялись рукопожатиями, и мэр покинул наш дом. Только дверь за ним закрылась, как из кухни нарисовался Мустанг. Он решительно прошёл через коридор и остановился напротив меня:

— Я вам не лгал, — довольно резко заявил он.

— Ну, вы ещё погромче скажите об этом, чтобы мэр вас услышал и понял, кто вы, — меня перекосило скепсисом.

— Тем не менее…

— Вы знаете, кто мой конюх? — я вопросительно изогнула бровь. Мустанг кивнул. — Вы думаете, что я позволила бы вам оставаться в моём доме, если бы допускала, что вы лжёте?

— Вы не производите впечатление наивного человека, — мягче признал он.

— Вы производите впечатление человека циничного, — из кухни к нам пришла Лиза.

— Издержки профессии, знаете ли, — я пожала плечами.

— Вы правда думаете, что всё можно купить? — мрачно спросила она.

— Разумеется, — я кивнула. — Просто не всё за деньги.

— Иными словами, каждый ищет выгоду, так выходит? — она сложила руки на груди.

— В каком-то смысле, — хмыкнула я.

— В таком случае, какую выгоду ищете вы, помогая нам в расследовании? — Лиза нахмурилась и мрачно уставилась на меня.

— Мерзавец понесёт справедливое наказание, — я склонила голову набок. — Я получу моральное удовлетворение. Как по мне — нормальная сделка.

— Вы сказали, что были в Ишваре, — резко сменил тему подполковник. — Что вы там делали?

— Что за дурацкий вопрос? — я закатила глаза. — Я там развернула полевой госпиталь. Чем может заниматься врач в месте боевых действий? Не крестиком же вышивать.

— Я вспомнил ваше имя. Оно было в одном из рапортов, — он пристально на меня посмотрел. — Об убийстве офицеров.

— Военный суд меня оправдал, — отрезала я. — И мне кажется, что у всех нас есть…