Лягушка Алхимическая

Пролог

В начале было Слово

(Евангелие от Иоанна)

Впрочем, правда в том, что в начале был ленивый демиург, который желал владеть множеством миров, но не желал их творить. И придумал ведь решение проблемы: создал один единственный мир, населил его людьми и даровал им способность создавать миры новые. И вот уже для созданных ими миров — в начале было Слово. И Слово это было самое разное. Некоторые слова разрастались, как воткнутые в плодородную землю палки — пышно, бурно и широко, а иные скорее напоминали азалию — как ни пляши вокруг с лейкой и бубнами, хорошо, если оно вообще взойдёт. Однако ленивого демиурга это не огорчало. Миров всё равно рождались сотни и тысячи, и оттого он становился всё богаче и богаче. Сначала мирами разными, а после и их разнообразными копиями — дубликатами. А потом и дубликатами дубликатов. Одна у него была проблема — скука смертная. А скука смертная для бессмертного хуже смерти.

Как-то он стал замечать, что дар творения, которым он осчастливил людей изначального мира, породил неких сущностей, что время от времени проявлялись в его пространстве. Они никогда не тревожили демиурга, просто иногда беседовали, а иногда шатались по подпространству со слепками уже существующих миров. К слову, именно после того, как они там гуляли, число дубликатов резко возрастало, а вот когда долго не заглядывали — множились новые оригинальные миры. Демиург особого внимания на этих существ не обращал, предаваясь размышлениям о вечном — как бы так сделать, чтобы побольше ничего не делать? Учитывая, что он и так, в общем-то, ничем не был занят, подобного рода размышления были верхом временеубийства.

Однажды, когда мыслительный процесс ни о чём утомил демиурга сверх всякой допустимой меры, он прислушался к разговору заглянувших к нему существ:

— Ни я, ни ты такое не провернём, — заявило существо, переливающееся всеми мыслимыми цветами.

— Нам только нужно найти того, кто будет это делать, — отозвалось второе, напоминающее призрак.

— Никто этого не выдержит, если повторять многократно. Та, на которой мы попробовали, — цветное существо грустно вздохнуло. — Она же едва кукухой не поехала, а посетила меньше десяти миров, и то ненадолго. Нельзя брать живое сознание. А как по-другому, я не знаю.

— О чём это вы таком говорите? — приблизился демиург.

— Миров стало очень много, — учтиво ответил призрак. — Мы подумали, что было бы очень хорошо, если бы кто-то посетил их. Ну, может, не все — на это понадобятся сотни лет, но хоть некоторые.

— М, и вы знаете, какие миры в этом нуждаются, а какие — нет? — демиург сотворил себе кресло, что было довольно странной мыслью для пространства без границ, и уселся.

— Мы думали, что это могут быть случайные миры, — сникло цветное существо. — Какие-нибудь любые. Созданные в изначальном мире.

— И что же будет делать в них этот ваш странник? Если только посмотреть, то ведь и пары часов будет довольно, — демиург переплёл пальцы.

— Мы думали отправить кого-то, кто смог бы менять миры. Может, не разительно, конечно, но всё же, — призрак как будто замялся. — Ну, я имею в виду, создавать другие дубликаты.

— И для чего же? — идея демиургу определённо нравилась, однако он хотел понять, чего намерены были добиться эти двое.

— Ох… — радужное как будто смущалось. — Это, наверное, моя вина. Из-за меня многие придумывали героев для дубликатов, но не создавали их. И поэтому скопилось много созидательной энергии определённого свойства. Мы пробовали выразить её через живое сознание одного из творцов, но…

— А. Я понял, — демиург кивнул. — Эту энергию нельзя оставлять так. И вы хотите, чтобы она стала странником, истории о котором будут создавать новые дубликаты миров? — существа интенсивно закивали. — Это будет весело. Я дам этой энергии сознание. Вы же уже попробовали на ком-то? — опять кивки. — Вот копию того сознания и внедрю в этот сгусток. И когда одна история будет подходить к концу, мы с вами будем отправлять его в следующую. Будем надеяться, это создание развлечёт нас.

Демиург был могущественен, ибо имел он множество миров, так что из сгустка созидательной энергии и копии сознания некой особы, которую призрак и цветное существо мучили раньше, он сотворил некое создание. Оно не имело тела или формы — это было больше похоже на тесто, из которого можно было вылепить что угодно. Правда, получалось всё равно примерно одно и то же, только в разной форме, но тем не менее. Демиург запихнул творение в один мир и понял, что это хорошо. Для всех хорошо: излишняя созидательная энергия была пристроена, что исключало источаемые ей угрозы, новые миры в его сокровищницу творились, а сам он получил протяжённое развлечение.

Вот только по окончании создания первого дубликата и при переходе во второй возникла неожиданная проблемка. Вмешательство силы демиурга в мир вызывало некоторые колебания, которым требовалось время, чтобы утихнуть. Но если бы ему вздумалось влезть в мир, не дав ему успокоиться, сила эта могла попросту разрушить мир до основания. А он на беду прихватил из мира прицепом к своему созданию ещё одно сознание, целиком и полностью тому миру принадлежащее.

— И как мне теперь быть с этим? — задумчиво спросил он в пространство, глядя на второе сознание.

— Его бы вернуть в его мир, — тихо изрёк призрак.

— Да, а то у него же к сознанию и форма закреплена, — закивало цветное существо. — Не то чтобы вы не могли её поменять, но…

— Да при чём тут форма? — фыркнул демиург. — Форма не больно-то имеет сейчас значение. Есть проблема посерьёзнее.

— Какая? — хором спросили призрак и существо.

— Я не могу влезать в мир два раза подряд, — демиург поморщился. — Можно поставить мир на паузу, чтобы выждать время, и вернуть это сознание назад в тот же момент, когда оно его покинуло, но ему тогда придётся провести это время тут, у нас. В беспамятстве.

— А давайте его вместе с созданием отправим? — предложил призвак.

— А давайте без давайте, — нахмурился демиург, а потом вдруг улыбнулся: — Но давайте.

Дубликат нового мира имел ещё очень неясные очертание. И с внесёнными коррективами даже не имел героев для создания и сознания. Но демиург просто пихнул их туда на авось и приник к сфере, чтобы повнимательнее рассмотреть, что же будет. Как и ожидалось, сознание прихватило с собой свою собственную форму: высокого и статного голубоглазого блондина. А вот создание свою прежнюю форму принять не смогло, и потому просто скопировало геном сознания. Правда, умудрилось как-то сохранить прежний пол.

— Как-то неудобно называть это созданием, — заметил демиург, глядя на пока ещё мутные очертания мира.

— Ну, сознанием тоже не очень хорошо называть, — отозвался призрак.

— Но у него есть конкретное имя, — хмыкнуло цветное существо. — Его изначальный создатель назвал его Франкенштейн. Мы это имя можем по мере надобности как угодно менять, но у его сознания оно всё равно останется. А вот создание пока что никак не зовут.

— Что значит — никак? — демиург озадаченно почесал переносицу. — У оригинала, с которого я снял копию, ведь имя было. Оно должно себя с ним и ассоциировать.

— А, это, — отмахнулся призрак. — Было.

— И какое же? — нетерпеливо поморщился демиург.

— Аида, — отозвалось цветное существо. — Оно значит — гостья.

— Вы по имени, что ли, и выбирали? — усмехнулся демиург.

— Ага! — хором отозвались существа.

— Ну, Аида так Аида, — он кивнул и умолк, устремляя всё внимание на приобретающий чёткость новый дубликат.