Новейшая история еврейского народа. Том 3

§ 53 Рост еврейской Палестины

После неудачи дипломатического сионизма для всех стала очевидна необходимость перехода к сионизму практическому. «Укрепление наших позиций в Палестине» — стало общим лозунгом. Возможное даже при неблагоприятных условиях турецкого режима постепенное увеличение еврейского городского и сельского населения, закупка земельных участков, привлечение капиталов для развития промышленности, расширение сети финансовых, кооперативных и культурных организаций — такова была программа нового сионизма. В конце XIX века, в период идеологических опытов, старались развить только сельскую колонизацию, как основу будущего центра, а теперь решили усилить заселение городов и насаждение там промышленности, что больше соответствовало городскому характеру еврейской экономической деятельности. Заметное оживление городов благодаря переселению туда зажиточных семейств из России было результатом этого поворота. За годы 1900-1914 еврейское население Палестины увеличилось приблизительно на 30 000 человек и достигло почти ста тысяч (при 600 000 арабов). Из них лишь небольшая часть устраивалась в земледельческих колониях, но в сравнении с прежним ходом колонизации был сделан шаг вперед: в 1907 г. в Палестине было 27 еврейских колоний с населением в 7000 душ, а в следующие семь лет — 43 колонии с населением в 12 000 душ. В колониях росло число еврейских сельских рабочих, которые постепенно заменяли арабских рабочих и придавали колониям более цельный национальный характер. Этим достижениям содействовала лучшая организация дела со стороны вождей сионизма, которые теперь больше занимались практической работой, чем политикой. В 1908 году сионисты учредили в Яффе свое Палестинское управление («Палестина-Амт», Misrad) под руководством экономиста Артура Руппина, автора книги «Die Juden der Gegenwart».

«Вторая Алия», как называлась иммиграция после русской революции 1905 года, принесла в Палестину новый человеческий материал: социалистическую молодежь из партии «Поале-Цион», которая прибыла в страну для одновременного национального и социального строительства. При помощи названных сионистских учреждений новые пионеры устраивались в небольших колониях-фермах рабочими артелями или коммунами, преимущественно в Галилее, близ Тивериадского озера (Кинерет, Дагания и др.). Кроме «Поале-Цион», сторонников марксизма и классовой борьбы, в Палестине народилась более идеалистическая партия «Гапоэл гацаир» (Молодой рабочий), которая стояла за национализацию земли. Идеологом этой партии был Арон Давид Гордон (ум. 1922), проповедовавший «религию труда». Прибыв в Палестину уже в пожилом возрасте, он отказался от всех своих интеллигентских привычек и сделался простым сельским рабочим в галилейской колонии. Он создал целую доктрину «обновления человека» («Хидуш гаадам» — название одной из его книг): физический труд на земле обновляет душу человека, а коллективный труд на родной земле оздоровляет душу нации; еврейство в Палестине спасется через прикосновение к своей земле и возвращение к своему древнему национальному языку. Партия «Гапоэл гацаир» пропагандировала свои идеи в палестинском журнале того же имени (с 1906 года), но большое влияние на ход колонизации она приобрела только после мировой войны, когда началось движение пионеров, «халуцим», в связи с третьей «алией» в оккупированной англичанами Палестине (1920).

Оживление городской колонизации выразилось прежде всего в том, что рядом со старым арабским городом в приморской Яффе вырос чисто еврейский город Тель-Авив, который в 1909 г. имел 550 жителей, а через тридцать лет — 150 000. Одним из энергичнейших строителей Тель-Авива был инженер Меир Дизенгоф, ставший потом мэром города, руководителем городского управления. Улицы города обозначались именами выдающихся лиц («Улица Иегуды Галеви», «Монтефиоре», «Герцля», «Ахад-Гаама» и др.), и часто слышалась на них древнееврейская речь, особенно в устах учащейся молодежи, питомцев гимназии «Герцлия», основанной группою учителей-гебраистов. В гимназии, где обучались вместе мальчики и девочки, все предметы преподавались на национальном языке. Многие родители из России и других стран посылали своих детей в Яффу для получения национального воспитания в этой образцовой школе. В начальных училищах преподавание велось также на древнееврейском языке. Особая учительская семинария подготовляла учителей для таких школ нового типа. Обновленная древняя речь переходила постепенно «из уст младенцев» в обиход старших членов семьи, говоривших на еврейско-немецком или эспаньольском языке, и создавала ту национальную атмосферу, о которой мечтали духовные сионисты. Новый пригород Тель-Авив имел благотворное влияние на еврейскую общину в самой Яффе, состоявшую из 12 000 человек (среди 30 000 мусульман и 10 000 христиан). В это время выросла также еврейская община в портовом городе Хайфа (3000 человек), который получил особенно важное торговое значение с постройкою железной дороги Хайфа— Дамаск.

Оживал и старый Иерусалим. Гнездо богомольцев, пенсионеров «халуки» и плакальщиков у «западной стены», город все более становился центром обновленной Палестины. В 1912 г. его население состояло приблизительно из 60 00 евреев, 20 000 христиан и 15 000 мусульман. Результат национального движения сказался в том, что еврейское население, составлявшее в 1881 г. одну треть всего населения Иерусалима, разрослось почти до двух третей. Старозаветные сефарды и ашкеназы, застывшие в традициях минувшего, все еще имели здесь численный перевес, но в динамике жизни с каждым годом все более чувствовалось влияние новых людей. Многочисленные школы, содержимые европейскими обществами, парижским «Альянсом» и берлинским Hilfsverein’oM, давали общее образование тысячам детей, которые раньше получали воспитание в хедерах и иешивах. Специальные предметы часто преподавались в этих школах на древнееврейском языке, в подражание школам сионистов. Художественно-ремесленное училище «Бецалель» (учреждено художником Борисом Шацом в 1906 г.) подготовляло искусных мастеров в стране с примитивными приемами ремесла. В это время увеличилось и еврейское население старых городов: Сафеда (7000), Тивериады (5000), Хеврона (2000); возникали еврейские общины в таких городах, где их раньше не было: в Сайде, или Сидоне, Газе, Акко, Рамле, Беер-Шева. В Наблусе, древнем Сихеме, жил остаток полуеврейского племени самаритян в числе 170 человек, представлявших собою вымирающую религиозную секту с первосвященником во главе; но евреев в этом арабском городе не было.

Реальные достижения в области колонизации были, конечно, ничтожны с точки зрения политического сионизма, ибо при таком медленном росте еврейское население Палестины надолго обрекалось на роль слабого меньшинства. Но культурные сионисты находили удовлетворение в первых успехах национального воспитания и живой еврейской речи. Гебраизм стал культом молодой Палестины, как идишизм для демократических элементов диаспоры. В обоих случаях действовал один и тот же мотив: если нельзя укрепить еврейскую нацию путем территориализма, то необходимо укрепить ее путем культуризма главным образом путем культивирования либо древнего национального языка, либо обиходного народного языка. В то время как в России кипел спор языков между гебраистами и идишистами (выше, § 50), в Палестине шла борьба за суверенитет древнего языка в школе против иноязычных попыток. В 1913 г., когда в Хайфе готовились к открытию еврейской технической школы (Техникум), в ее кураториуме произошел раскол между членами — сионистами и несионистами (из берлинского «Гильфсферейн») из-за вопроса о языке преподавания. Вызванная этим расколом «борьба языков» волновала всю Палестину до наступления мировой войны, которая на несколько лет совершенно прервала строительство страны и даже разрушила многое из ранее построенного.

Некоторое оживление замечалось и в литературе новой Палестины. Переселившиеся писатели вносили борьбу идей диаспоры в страну благочестивых пилигримов. Рядом с прежними журналами ортодоксов («Гахавацелет» А. Л. Фрумкина) и либералов («Гацеви» Бен-Иегуды и «Доар Гаиом») появилась социалистическая пресса («Гапоэл гацаир»). Здесь продолжал свою начатую в России работу радикальный публицист и автор социальных романов Хаим Иосиф Бреннер. Галицийский писатель Самуил Иосиф Агнон писал оригинальные рассказы из старого еврейского быта в стиле раввинских и хасидских легенд; колонист Моисей Смелянский воспроизводил в своих повестях арабско-еврейский быт в новой Палестине. Продолжали свою работу и старые писатели Мардохай бен Гилель Гакоген и Александр Зискинд Рабинович, первый как публицист и мемуарист, а второй как бытописатель и педагог.

Как ни были еще скромны достижения сионизма в Палестине, они уже успели возбудить тревогу среди арабских националистов. Возмущаясь централизмом младотурок, арабские патриоты из палестинских эффенди, богатых землевладельцев, сговаривались со своими соплеменниками в Сирии, Египте и Аравии о воссоздании арабского халифата, некогда разрушенного османскими турками. Организация панарабистов имела свой центр в Каире. Оттуда шла и агитация против сионизма, который оспаривал приоритет арабов в Палестине. В самой Хайфе издавался юдофобский листок «Кармель», призывавший мусульманских и христианских арабов к борьбе против колонизации евреев. Это движение было предвестником той грозы, которая надвигалась на еврейский центр в Палестине после кризиса мировой войны.