Новейшая история еврейского народа. Том 3

Вообще, «Центральный союз немецких граждан иудейского исповедания» делал многое и много хорошего, что необходимо было для защиты гражданских интересов и человеческого достоинства еврея; он не делал только одного: не защищал национальных интересов еврея, и не мог это делать, ибо решительно отвергал существование еврейской национальности. Эту ассимиляционную идеологию вожди союза проводили в своем ежемесячнике «Im deutschen Reich». В отчете о первом трехлетии деятельности «Центрального союза» говорится: «Союз старался укоренить в германских евреях убеждение, что последователи иудейства имеют между собою связи только религиозные и исторические, но отнюдь не национальные». Новое национальное движение в еврействе объясняется здесь только как результат ослабления в еврее «естественного» национального чувства, немецкого, вследствие антисемитской травли. Но, прибавляет отчет, такие чувства противоречат принципам Центрального Союза. «Рождение, воспитание, язык сделали нас немцами, и никакое временное течение не в состоянии сделать нас чуждыми нашему дорогому отечеству».

Борьбу с антисемитизмом вела и германская партия социал-демократов, усилившаяся в 90-х годах и имевшая значительное число депутатов в рейхстаге. Одною из целей антисемитизма было, как известно, отвлечение рабочих и мелкой буржуазии от революционного социализма. Для этой цели Штеккер, Беккель и Альварт пускали в ход различные демагогические средства, притворяясь друзьями пролетариата. Эту маску старалась сорвать с антисемитов социал-демократическая партия. Вождь ее, Август Бебель, в своих речах и в особой брошюре («Antisemitismus und Sozialdemokratie», 1894) доказывал, что «антисемитизм есть социализм глупцов». Реакционеры и шовинисты, говорит Бебель, натравливают немецкую трудовую массу на кучку еврейских капиталистов, чтобы отвлечь пролетариат от борьбы с капитализмом вообще, но такой обман не будет длительным: рабочий, возбужденный против еврейского фабриканта, скоро восстанет и против немецкого, и в этом смысле антисемиты оказывают услугу социал-демократам. Не придавая еврейскому вопросу социального значения, социал-демократы не считали его и национальным вопросом: для них тоже еврейство не было нацией, ибо «нация без территории невозможна», а интернационализм марксистов делал их вообще равнодушными к национальной проблеме. Международный социалистический конгресс в Брюсселе (1891) вынес порицание «как антисемитским, так и филосемитским тенденциям», признав, что «для рабочего класса не существует соперничества и борьбы рас или национальностей». Столь же безразлично было отношение к еврейству со стороны еврейских членов социал-демократической партии. Один из влиятельных лидеров ее, ассимилированный еврей Пауль Зингер, состоявший членом рейхстага, ни словом не обмолвился там о еврейском вопросе, хотя антисемиты часто напоминали об участии его в делах берлинской торговой фирмы «Братья Зингер». Трудно сказать, что больше огорчало Зингера в этих нападках: напоминание о бывшем капиталисте или номинальном еврее. Разница была лишь в том, что ранее накопленным денежным капиталом Зингер пользовался для нужд социалистической партии, а духовный капитал своих предков он выбросил как ненужную ветошь.

Несмотря на все обличения, «социализм глупцов» продолжал развиваться в форме «глубокомысленных» философских систем. С такой системой выступил к концу XIX века представитель реакционных кругов, попытавшийся воскресить расовый антисемитизм Дюринга в «научной» форме. Онемеченный англичанин Густон Стюарт Чемберлен издал в 1898 г. книгу под громким заглавием «Основные положения XIX века» («Die Grundlagen des XIX. Jahrhunderts»), в которой свел всю историю культуры к борьбе двух противоположных рас — добродетельных арийцев и порочных семитов. Высшим и благороднейшим типом арийской расы являются германцы, а худшими представителями семитизма — евреи; следовательно, между этими двумя народами должна быть непримиримая вражда. Семиты в лице евреев разложили древний мир, а нынешний homo judaicus портит homo europaeus. Разобщить эти две враждебные стихии, вытолкнуть еврея как инородное тело из европейского общества необходимо для торжества германизма. Неудобный факт еврейского происхождения Христа автор устраняет нелепым доводом, что в племенной смеси Галилеи он мог быть белокурым германцем. Построенная на расовой теории Гобино и произвольных умозаключениях, книга Чемберлена имела успех в публике, питавшейся научными суррогатами. Его софистическая теория оказалась не лучше своего образца — «доктрины ненависти» Дюринга, сочиненной даровитым писателем в припадке злобы, но именно поэтому она имела шумный успех: ее приветствовали пангерманисты, милитаристы и реакционеры всех рангов. В 1899 г., когда книга выдержала несколько издании, о ней говорили во всех салонах, начиная с императорского дворца. Вильгельм II рекомендовал ее для высших школ.

Тесная связь чемберленовской теории рас с прусско-юнкерской реакцией была очевидна и характеризовала упадок немецкого общества на закате века, видевшего раньше иные проявления немецкого духа. Антисемитизм довел Германию до того, что она вступила в XX век с клеймом позора на челе — с средневековым ритуальным процессом. Перед Пасхой 1900 г. в прусском городке Конице был найден труп немецкого гимназиста Винтера, разрезанный на куски и разбросанный в различных местах. Сначала подозрение пало на немецкого мясника Гофмана, с дочерью которого юноша находился в интимных отношениях, но вскоре после ареста подозреваемого дело повернулось так, что в тюрьму попал и еврейский мясник Израэльский по обвинению в ритуальном убийстве. Этот поворот в судебном следствии был вызван агитацией антисемитов в Конице и Берлине. Берлинская антисемитская газета «Staatsbürgerzeitung» кричала в каждом нумере, что в Конице совершилось ритуальное убийство — дело рук еврейских сектантов, употребляющих христианскую кровь для своих религиозных таинств. Однако гнусная клевета не подтвердилась следствием, и через несколько месяцев евреи были освобождены, как был освобожден за недостатком улик и немец Гофман. Не успев повлиять на ход судебного следствия, агитаторы-антисемиты имели успех в другом направлении: в подстрекательстве толпы к самосуду над евреями. В Конице и соседних городах и селениях померанской Пруссии буйная толпа бросала камни в окна еврейских домов и синагог и оскорбляла встречных евреев на улицах; были и попытки серьезных погромов, прекращенные вмешательством войск. Позже суд раскрыл много тайн в той преступной организации, которая орудовала в коницком деле. Выяснилась, что группа журналистов из местных и берлинских антисемитских газет опутывала людей доносами и шантажами; некоторые предлагали свои услуги за деньги одновременно и евреям, и их врагам.