Цветок забвения
- Автор: Мари Явь
- Жанр: Любовное фэнтези
- Дата выхода: 2021
Читать книгу "Цветок забвения"
Глава 16
После того, как Ями забрали, Илай ушёл к себе, в подходящем настроении для того, чтобы подготовиться к сражению. Он был уверен, что Калеки нападут ночью, воспользовавшись темнотой и нашей к ней уязвимостью. Кроме прочего, для них это отличный способ почтить слепое божество, которому они поклонялись.
Хотя Калеки были не единственными отшельниками, предпочитающими тьму свету. Живя в пустыне, Илай привык охотиться после захода солнца и полюбил непогоду. Ночью он чувствовал себя уютнее, чем днём, как и подобает отступнику или… «луне». Вечно полной, никогда не ослабляющей своего влияния, более ярким светилом, нежели солнце. Меня влекло к нему. Когда он исчезал из вида, я начинала скучать. Когда он смотрел на меня, мне хотелось раздеться. Почувствовать его всем телом.
Поэтому я навестила бы его тем вечером, даже если бы у меня не было на это веских причин.
— Ты хочешь побыть один? — уточнила я, заглянув в его покои.
Мужчина сидел на полу, перед зеркалом, обнажённый по пояс и наносил на кожу печати. Кто-то сейчас облачался в броню, а он делал своё тело несокрушимым с помощью чернил. Это был ответственный, сакральный момент, но я спрашивала не об этом. После драматичного семейного воссоединения ему могло понадобиться личное пространство.
— Нет. — Илай смотрел на меня так, будто не мог поверить, что я пришла к нему сама. Раньше всё было наоборот. — Что с тобой?
Приняв это за приглашение, я переступила порог, с удивлением отмечая, что чувствую себя в этих стенах намного свободнее, чем в остальной части дворца, пусть даже здесь было тесно, мрачно и бедно, а обитатель этого логова привык запирать меня в местах и похуже. Если же не получалось запереть, то он имитировал плен с помощью своего мастерства. Но при этом его печати ощущались на моей коже не оковами, а… поцелуями.
Особенно между бёдер.
— Со мной всё в порядке, — ответила я, проходя к окну, — если не считать того, что из-за меня погибнут тысячи.
— Так ты решила сдаться? — уточнил Илай, следя за мной исподлобья. — Веришь, что это спасёт всех нас?
— Нет, но я рада, что ты так хорошо обо мне думаешь.
Его плечи расслабились, будто он ждал, когда ещё одна дорогая ему женщина его предаст.
— Эта не твоя война, Ива. Она началась не из-за тебя. Совсем наоборот: ты сделала больше, чем кто-либо, чтобы её предотвратить, плевать, что там считает Калека.
— Наверное, именно поэтому он прислал единственного человека, которого бы мы все стали внимательно слушать. Даже явись Датэ сюда сам, это бы не произвело такого эффекта. — Я выглянула в окно, щурясь на закатное солнце. — Всё это время я не представляла, как ему это удаётся… захватывать целые миры, подчинять сильнейших людей. А теперь я понимаю, хотя сражение ещё даже не началось.
Илай недовольно проворчал:
— Он напугал тебя.
— Я боюсь не его, а того, что он окажется прав или даже хуже. Что жертв будет больше, чем он хотел изначально. — Я обернулась через плечо. — Может, в прошлый раз он не давал мне выбора, но теперь он делает это демонстративно. И, такое ощущение, что, сопротивляясь, я следую его плану.
— Моему, вообще-то.
— Да? Я думала, ты поставил смертельную печать для того, чтобы «принять» его условия и закончить войну одним прикосновением.
— Разве прошлой ночью я не дал тебе понять, что я — единственный мужчина, который может к тебе там прикасаться?
Или говорить подобные вещи своим порочным, низким, глубоким голосом, давая любым прикосновениям фору.
— Недостаточно, — ответила я то ли ему, то ли своим мыслям. — Но, может, я сама докажу тебе это? Так, как для тебя приемлемо в полнолуние.
— Подкладывать тебя в постель врагу для меня неприемлемо.
— Ты ведь хочешь убить его самым жестоким и позорным образом?
— Я так и сделаю, но ты в этом участвовать не будешь. Иначе это будет позором уже для меня.
— Пусть это был не основной твой план, а запасной, но ты поставил эту печать для Калеки, не отрицай.
— Я ставил её не для Калеки, а для тебя.
— Да?
— Мне без разницы, кто будет на тебя покушаться. Датэ или ещё кто. Я убью любого, даже если не буду об этом знать. Даже если буду уже мёртв, — пообещал Илай, не отрываясь от написания очередного смертоносного шедевра. — Твоё желание поквитаться с ним более чем понятно, но не считай его идиотом. Он знает, как я отношусь к тебе, и, если ты придёшь к нему добровольно, он для начала внимательно тебя осмотрит.
— Я сделаю это так, что он ничего не заметит до самого конца, поверь, — убеждённо заявила я. — Ты понятия не имеешь, чего мне стоит даже просто предлагать это, но я готова. То, чем он так наслаждался в прошлом, убьёт его, это будет справедливо. С минимумом жертв. Я должна это сделать. С помощью твоего мастерства.
Кисть сломалась в руке Старца.
— Даже думать об этом не смей! — отрезал он, обернувшись. — Никогда больше.
Похоже, я нагнетала и без того чересчур напряжённую обстановку. Он собирался мстить за то, что я предлагала повторить. Худшая поддержка, а ведь я пришла сюда предложить помощь.
Желая загладить вину, я приблизилась к нему и села позади.
— Я твой «меч», — напомнила я, прижимаясь к его спине грудью. — Использовать меня в крайних случаях — твоё правило. Сейчас самый крайний, ведь так? Если не хочешь отпускать меня одну, возьми с собой. Давай сражаться вместе, как ты и планировал изначально. С помощью моих техник.
— Нет.
Я обиженно нахмурилась.
— Что тебе не нравится на этот раз?
— Для начала? Ты опять потеряешь сознание.
— Ты привык использовать меня, когда я без сознания. Делал это постоянно.
— Чтобы избежать этой войны, да. А теперь ты предлагаешь тащить тебя в гущу битвы.
— Со мной ничего не случится. — Я погладила его грудь. — На мне же твои печати.
— С печатями или без, Калеки вообще не должны тебя видеть, а Датэ в особенности. — Разглядывая моё отражение перед собой, Илай вздохнул: — Боги… Будь моя воля, я бы запер тебя в ящике, так что в нынешнем состоянии ты и так участвуешь в войне больше, чем мне бы хотелось.
— Ты не меня должен запереть в ящике, а Датэ.
— Когда я с ним закончу, там нечего будет хоронить.
— Не будь таким самоуверенным, ты ведь не знаешь, чему научился за это время сам Калека, — проговорила я, не в состоянии сходу признаться, что тоже хочу его защитить. Пусть даже совсем незначительно, но на этот раз осознанно. — А если твои печати не сработают? Вдруг он выковал себе ещё один меч, сильнее предыдущего? Усовершенствовал свои техники? Или изобрёл новые, которым ты не сможешь противостоять? Тебе бы не помешало подстраховаться.
— Подстраховаться? — хрипло уточнил Илай, и я пояснила тише:
— Доделать то, ради чего ты поставил на меня лучшую свою печать, которую я ношу с гордостью. — Заметив, каким он стал большим и напряжённым под тканью штанов, я улыбнулась. Похоже, я выбрала верную тактику. — Прикасаться к себе стало ещё приятнее, потому что теперь мне кажется, что ты тоже в этом участвуешь. Я чувствую тебя там постоянно, будто ты ласкаешь меня, готовясь присвоить по-настоящему.
Если бы Старец не сломал кисть раньше, сломал бы сейчас. Его знающие-как-прикасаться-ко-мне-там-где-я-нежнее-всего ладони сжались в угрожающие кулаки.
Просто невероятно, каким он был противоречивым: в нём уживалось всё то, что Дева презирает, и всё то, что Дева ищет. Его тело было таким мужским, но я не могла оторвать от него взгляда. Его голос звучал грубо, но именно поэтому мне казалось, что я слышу впервые комплименты, которые иные Ясноликие сочли бы банальными.
Например, так, как сейчас.
— Дева, ты сводишь меня с ума.
— Понимаю, ты сейчас настроен видеть врага в каждом, но я тебе не враг.
— Нет, но, похоже, я умру раньше, чем выйду из этой комнаты.
— Станешь непобедимым, — поправила я, ведя ладонью вниз по его груди, испещрённой символами. — Не спорю, твои техники могущественны и прекрасны. Я восхищаюсь ими. Они — идеальное украшение для Девы. Они так прекрасно смотрятся на моей коже. А знаешь, какое идеальное украшение для Старца? — Я опустила руку на его возбужденную мужскую плоть. — И что прекрасно будет смотреться вот здесь?
Судя по его взгляду, моей ладони было вполне достаточно. А все эти слова? Илай был так сосредоточен, будто пытался запомнить каждое. Вряд ли в самых смелых фантазиях он представлял, что это будет звучать настолько… откровенно? Страстно? Безумно? За гранью допустимого для отшельников, которые не смели даже смотреть друг на друга.
— Ива… Я уже давным-давно соблазнён. А сейчас ты просто взываешь к худшему во мне.
— Да, ведь лучшее в тебе пренебрегает мной. Моей помощью. Моим мастерством. Я от тебя приняла всё это с благодарностью, а ты отвергаешь мою силу, хотя никто более из мужчин её не достоин. Я не могу позволить Датэ использовать против тебя мои техники. Именно я должна сделать тебя недосягаемым для них. — Я прижалась губами к его плечу, чувствуя, как он реагирует на это внизу, под моей рукой. — Побеждать словом, укрощать взглядом… Кто-то ради этого готов пойти на край света и искупаться в крови. А я даю тебе это в дар. Почему ты не хочешь взять его?
Меня?
— Потому что ты однажды сказала, что высшее мастерство достигается чем-то большим, чем лапаньем женской груди, — напомнил он, и я улыбнулась.
— Вчера мне понравилось, как ты прикасался к моей груди. Ты делал это так увлечённо, умело, страстно… приятно. И говоря о большем: ты ведь на этом не остановился… — Когда Илай сдавленно простонал, вспоминая, я добавила: — Уверена, такими темпами ты с лёгкостью достигнешь высшего мастерства. Но если моей груди недостаточно? Придётся использовать кровь.
Он чуть повернул голову ко мне.
— Не шути так.
Скользнув по полу, я оказалась перед Старцем, лицом к лицу.
Потрясающий вид. С некоторых пор я не могла равнодушно относиться к печатям на обнажённом теле. Или к этому обнажённому телу вообще. Даже смертельные символы на этой смуглой, твёрдой коже возбуждали. Потому что только я могла касаться их безбоязненно.
Вспоминая, как накануне парада я посоветовала Старцу принарядиться, я невольно улыбалась. Он не мог бы выглядеть лучше, чем сейчас. И оно понятно: военные парады не волновали его так, как сама война.
— Я бы сказала, что твоя печать совершенна… Но тут не хватает ещё одной. Самой важной.
— Правда?
Испытав его выдержку и признав, что она нерушима, я решила найти изъян в его мастерстве? Смехотворная попытка.
Взяв в правую руку обломок кисти, я протянула левую ему, прося «приготовить чернила».
— Уколи палец. Хватит всего капли. — Когда он помедлил, я добавила: — Тебе придётся принять мою помощь сегодня, пусть даже такую ничтожную, чисто символическую. Отвергнешь меня снова? Нанесёшь куда более глубокую рану.
— Хочешь, чтобы я пролил кровь Девы? Сегодня? Забавы ради?
— Это не забава, — возразила я, — а ритуал. На мне три твоих клейма, теперь пришла моя очередь. Хочу, чтобы ты почувствовал меня так же, как я тебя. Пусть даже всего на мгновение.
Он подчинился нехотя, видимо, считая, что боль от этого ритуала будет превышать его пользу. Но боли не было. Сначала Илай поднёс мои пальцы к своим губами, жалея, а потом коснулся кожи остриём ножа. Подцепив выступившую каплю кистью, смоченной в чернилах, я наклонилась.