Сказка для Добермана

46

Демьян

Сознание возвращается болезненными урывками.

Я обнаруживаю себя лежащим в полнейшей тьме, связанным по рукам и ногам магическими цепями, а в голове калейдоскоп из картинок. Пытаюсь понять хоть что-то из этого винегрета, но любая попытка отдаётся пульсирующей болью в висках, не позволяющей сосредоточится. А ещё кто-то будто старается достучаться до моего затуманенного разума, и я борюсь с дикой тошнотой, одновременно силясь разорвать оковы.

На языке осел привкус горечи, приправленной тленом, и до меня с опозданием доходит, что по венам течёт незнакомая отрава. Когда, в какой момент я позволил себе эту промашку? Как допустил, и что вообще произошло? Кажется, я здесь уже какое-то время, только каким образом меня удалось обезвредить?

В голове вдруг набатом бьёт, молотясь изо всех сил, пытается пробиться одно единственное слово, и тут же глаза режет от миллиона картинок, осколками пронзающих разум, а я готов выть от безысходности, потому что хуже уже не может быть.

Зайка…

Разум взрывается короткими, но ясными обрывками, и я начинаю вспоминать, что произошло. Вспоминаю, как осколки чего-то острого вместе с шипами впиваются в спину, когда я лечу, глядя на то, как ушастая мразь уводит Аду, а я понимаю, что ни черта не могу сделать, чтобы это остановить…

Вспоминаю, как они исчезают, а я теряюсь в пространстве, но ещё вижу подступающих эльфийских стражников, берущих к кольцо, пока мои парни безрезультатно взывают ко мне ослабленными голосами. Что за ядом нас всех потравили?

Вспоминаю, как жжёт в груди от ярости и боли, как все звуки теряются, а перед глазами лишь кровавая пелена. Твари присоединяются к своим союзникам с длинными ушами, но Ник умудряется порубить нескольких, когда их успевает забрать феникс, перемещаясь прямо в центр зала к удивлению эльфов. А вот за мной вернуться он уже не может. Слабость, какой я прежде не знал, вдруг одолевает каждую мышцу, проникая в каждый нерв, заставляя задыхаться, и именно в таком состоянии меня, наконец, сцапывают…

Какой же я идиот!

Они прекрасно знали о нашей связи с Адой, и заперли меня в гробу, где я могу тусоваться хоть до Второго Пришествия, но никто даже не почешется искать такого придурка. И как я мог не понять намерений этого белобрысого урода? Он ведь и правда любит свою невесту какой-то своей извращённой любовью, а я лишь досадная помеха на его пути, но неужели эльф позволит свершиться ритуалу?!

─ Дождись меня, зайка, ─ цежу, а сам силой мысли пытаюсь разорвать цепи, но те и не думают поддаваться. ─ Если он хоть пальцем тебя тронет, я его выпотрошу…

Похоже, меня не только накачали неизвестным ядом, но и вообще очень хорошо подготовились. Только всё в толк взять не могу, каким образом узнали о наших слабостях? Да, мы с Адой связаны, но об этом знал только её женишок, а вот о том, как уложить воронов знать не мог никто – этих сведений даже мы сами не могли отыскать, а Владыка, получается, нашёл. Уже имел дело с такими, как я? А может, кое-кто нашептал?

─ Твою мать!

Как хорошо, что я долго могу обходиться без воздуха…

Быть похороненным заживо – ещё не самое худшее, что происходило в моей жизни, однако в этот раз дело дрянь. Похоже, мой персональный саркофаг сотворён из особого материала и на всякий случай дополнительно заколдован, но меня от этого лишь сильнее затапливает яростью. Что случилось с Демоном и Беркутом я даже думать не могу, не говоря уже о девчонке, которую не уберёг. О моей занозе, которую потеряю в любой момент, и она мне этого точно никогда не простит!

В наш последний момент близости меня едва не снесло её отчаянием, и я понял, что она почти на грани – иначе вряд ли бы вообще вела себя так словно ей плевать, что я с ней сделаю... Только те, кто действительно познал безысходность, раз за разом отрывающую от твоей души по кровавому куску, могут понять каково это – быть живым трупом. Но будь я проклят, если позволю ей и дальше такой себя считать.

─ Ладно… Я и не из такого дерьма выбирался… Только дождись меня! ─ шепчу, как мантру, чтобы успокоить внутренних демонов.

Закрыв глаза, прислушиваюсь, стараясь уловить хоть какой-то звук, чтобы хотя бы примерно понять, куда меня занесло, и после продолжительной тишины до меня доносится лёгкий шум. Это вода? Они что, реально меня на дно отправили?!

Лишь спустя пару мгновений до меня доходит, что волны на дне вряд ли можно услышать, а они бились о мой гроб, так же как бьётся что-то ещё. Странное, методичное, словно звук метронома постукивание становится только громче, вбиваясь прямо в мой разум, и в нём что-то вспыхивает, разрывая голову новой болью. А потом остаётся только голос в темноте, как маяк, и запах малины.

─ …Знаешь, я как-то сочинила дурацкую историю, но так и не закончила её логически, ─ сказала она, прижимаясь к нему.

─ Расскажи.

Она заворочалась, укладываясь удобнее, и только когда мужчина обнял её, надёжно зафиксировав, успокоилась.

─ Однажды девушка гуляла в зимнем лесу и наткнулась на ледяной гроб, в котором лежал прекрасный юный принц.

─ Фантазия у тебя всегда была, что надо, а?

Ада даже нашла в себе силы ущипнуть его за бок, и когда он притворно охнул, продолжила.

─ Девушка разбудила его поцелуем, и по закону жанра он тут же влюбился.

─ Какому ещё закону? Разве есть такие?

─ Мне над тобой надругаться, чтобы не перебивал? Есть законы, которым таким непрошибаемым копам, как ты не понять, ─ вспылила брюнетка, закашлявшись, а потом продолжила, когда Демьян успокаивающе погладил её по спине. ─ Пока стояли морозы, они вдвоём играли и веселились, ни о чём не думая, а с приходом весны вместо него уснула девушка. Всё дело в том, что с поцелуем к ней перешло его проклятье.

─ И что же сделал парень? Снова разбудил? ─ спросил он, понимая, что не будет всё так просто в этой загадочной сказке.

─ Ему пришлось ждать следующей зимы, ведь гроб исчез на год. А когда он её разбудил, всё повторилось, и так продолжалось несколько лет подряд, пока их чувства друг к другу только крепли, а сами дети взрослели. Они проводили вместе зиму, а после расставались, с каждым разом всё тяжелее переживая время вдали друг от друга.

─ И что случилось? Что-то ведь должно было случиться? ─ перебирая её спутанные волосы, спросил охотник, у которого внутри всё переворачивалось, но он не мог этого показать. Не ей, по крайней мере.

─ Зима не пришла, ─ просто ответила девушка. ─ И в тех краях больше не было холодов вообще… Думаю, я вспомнила эту историю, потому что она чем-то похожа на нашу. У нас тоже всё начинает налаживаться, а потом резко заканчивается, и мы разбегаемся в стороны. Скажи, полицейский, это как раз тот случай или я ошибаюсь?

Он промолчал, прижимая её к себе крепче, и ответа уже не требовалось.

─ Я должен уйти, ─ сказал Демьян, целуя её так, что становилось ясно: возможно, что для них зима больше никогда не наступит. Поцелуй, наполненный горечью, извинениями и отчаянием.

Охотник касался губами её губ, щёк, глаз, откуда вскоре показались слёзы, и его самого рвало на части, но чем дольше он находился с ней, тем быстрее девушка вновь ослабевала, возвращаясь во мглу своего сознания. Дем поцеловал её пальцы, а потом, дождавшись, когда она окончательно заснёт, вышел, не оглядываясь – в коридоре уже поджидал эльф, благодарно кивнувший на прощание…

Из горла вырываются хрипы, а воспоминания, как гвозди одно за другим врываются в сознание, ломая все барьеры. Я рычу от боли, но она не имеет ничего общего с самыми жестокими пытками.

Всего и сразу слишком много, однако я всё быстрее вспоминаю, и злополучный разговор с богиней, поставившей меня перед выбором, и ту ночь рядом с Адой, а ещё свою смерть и обращение. Река из образов уносит всё стремительнее, не давая передышки, и вскоре я понимаю, как меня занесло на арену – кто-то использовал тот же яд, чтобы меня ослабить. Ослабить, но не убить – этот кто-то надеялся, что будущие противники и смертельная пустыня сделают всё сами, только вот я вопреки чужим надеждам выжил, а враг совершил непростительную ошибку. Вернее две.

В моём мире есть негласное правило: если избавляешься от кого-то, убедись, что он действительно мёртв, а тот, кто пожелал мне подобной участи ошибся, выбрав не того. А вот во второй раз он оступился, когда решил, что можно использовать в своём плане ту, за которую я буду грызть глотки всем, кто встанет на моём пути. Эльфы поплатятся за своё высокомерие, и особенно будет страдать один…

Сила начинает медленно возвращаться, невзирая на цепи. Вены горят огнём, и мой гнев сейчас самый лучший помощник, даже если он подбрасывает картинки не самого приятного содержания. Я позволяю первобытному чувству завладеть мной, разрешаю слегка полакомиться моими эмоциями, и он отсыпает мне щедрот в обмен на сытную трапезу. Я снова чувствую магию.

Метка на груди раскаляется до предела, выжигая из крови яд, и это чертовски неприятное дерьмо, но я терплю. Должен выдержать всё ради неё!

Кажется, ещё чуть-чуть – и мозг взорвётся ко всем чертям, однако вместо этого слышится треск где-то совсем рядом, и моя ловушка начинает разрушаться, как тонкая яичная скорлупа.

Прилагаю последние усилия, чтобы сломать крышку, и когда кулак оказывается снаружи, а в глаза ударяет слабый свет, я вижу ворона, склонившего голову и рассматривающего меня умными глазами.

─ Так это ты стучал?

Он отвечает хриплым карканьем и поднимается в воздух, а я уже по плечи в ледяной воде, наблюдаю, как в небе кружится огромная стая пернатых, почти заслоняя собой серое, какое-то выцветшее небо. Не знаю, где я сейчас, но выползая на каменный берег, утыканный острыми булыжниками, почти сразу замечаю две знакомые фигуры, и ловлю себя на мысли, что никогда ещё так не радовался их окровавленным физиономиям.

─ Как вы освободились?

─ Благодаря тебе, ─ хрипит Демон, снимая с волос останки какой-то твари – остальные валяются по всему берегу. ─ Твоё желание вернуть свою прелесть всем нам спасло жизнь.

Беркут молчаливо и уверенно кивает, а меня затапливает облегчением, потому что я точно не смогу простить себе потерю хотя бы одного.

─ Тогда вернём её и обезглавим парочку ушастых. Разбираться со всем остальным будем после, ─ решаю, и сила собирается в ладонях, нетерпеливо искря, а голодное чудовище во мне требует крови.

─ Да мы всегда рады, ─ скалится парень, и мы берём след, отправляясь прямиком за крикливыми птицами, отчего-то точно знающими, куда нам держать путь.

«Я верну тебя, зайка. Верну и сполна заберу всё, что мне причитается…Даже если нашей сказке суждено закончиться хреново, я закончу её правильно».

__________________

Девчонки, спасибо за награды и интерес к истории - она будет большой)