Наследие стражей. Иди... Том 1 и Том 2

Только вот теперь это не каменная кладка из крупных глыб на каком-то там растворе, слежавшаяся за сотни, если не тысячи, лет, а вновь набитая насыпь из рыхлого грунта! И хотя она расположена гораздо дальше, да и мощи моему конусу, казалось бы, должно на достойный удар не хватить, но от попадания в нее фаера, стена просто всей массой проседает…

Громоподобный рев взбудораженной толпы прокатывается по стадиону! При этом понимаю, что справа, от того конца арены, где находится знаковый атрибут соперников, на меня накатывает волна восторженного визга и бравурных восклицаний. А вот с нашей стороны, почему-то, народный порыв складывается в пораженные крики и испуганные возгласы.

Автоматически оглядываюсь сначала в ту сторону, куда утрепали близнецы, и вижу скачущую под вопли толпы Джену, размахивающую какой-то блестящей на солнце штуковиной.

Потом возвращаю взгляд к стене, в попытке понять, что же произошло здесь, если народ находится в таком нездоровом возбуждении, что чуть не выпрыгивает за перила галерей, тыча руками куда-то за земляную стену.

Землевик и воздушник противников уже лезут через остатки вала и их лица напряжены, а движения дерганы.

И я наконец-то догоняю, что там кого-то завалило!

Это выходит… что? Я убил человека?…

Срываюсь и несусь к проходу в середине стены, который все так же ко мне ближе места обвала. За мной бухает своими железными сапогами водник.

Пока ноги перебирают, мозги уже прикидывают, что Крис находился в этот момент дальше просевшего места, а Мар, контролируя многометровую стену, работал на расстоянии. И значит там, под обвалом, кто-то из команды соперников.

Но это меня, почему-то, нисколько не успокаивает…

Миную проем и бегу в сторону кучи грунта, которую Мар со вторым землевиком уже понемногу аккуратно перемещают. Рядом по-собачьи, нагнувшись и швыряя комья меж коленей назад, помогают Крис и воздушник. Я подбегаю и, тоже принявшись сразу грести, загибаюсь рядом с ними. Чуть дальше, кажется, пристраивается с тем же намерением водник…

В какой-то момент именно мне достается чиркнуть концами металлических напалечников по броне заваленного армейца. Уж не знаю, укором это для меня получается или, наоборот, в искупление…

Его одностихийник аккуратно сдувает остатки земли и с мужика снимают шлем. Перекошенное лицо его серо-фиолетовое, рот открыт, то ли в непроизвольном замершем крике, то ли в последнем вздохе.

Целители успевают к этому моменту прибыть и, сразу принимаясь за дело, склоняются над ним. От меня пострадавшего заслоняют, и лица его я больше не вижу.

Ну, может и к лучшему — мне откровенно не по себе…

Буквально пару мгновений спустя… показавшихся парой часов — не меньше… тело армейца выгибается и трясется в судороге, потом звучит захлебывающийся вздох, который переходит в надсадный кашель. Ноги мужика уже не произвольно дергаются, а расслабленно разваливаются в коленях. Один из целителей поворачивается к нам, напряженно ожидающим исхода, и с облегченной улыбкой говорит:

— Все обошлось, вы успели!

Фу-у-ух…

Я рад безумно! Все ж, что ни говори, а турнир, это мероприятие скорее спортивное… в моем восприятии точно… и осознание возможной гибели кого-то из участников, да еще случившейся, пусть непреднамеренно, но по моей вине, зашибло сильно.

И хотя все завершилось благополучно, с поля я ухожу в состоянии какой-то прострации — меня не волнуют ни поздравительные вопли толпы, ни даже слова благодарности за помощь в спасении товарища от соперников.

И уж точно суета в воротах, в которую мы попадаем на выходе с арены, кажется неуместной. Раздражают и спешащие привести в порядок поле деловитые маги, и готовящиеся развлечь толпу бодренькие музыканты, и тем более хихикающие и строящие нам глазки девчонки-танцовщицы.

По отстраненным взглядам, которыми все наши озираются по сторонам, и всеобщему молчанию, похоже, и ребята чувствуют себя не лучше. Так что в свой закуток мы заваливаемся тихими и пришибленными. И только после пары глотков подсунутого нам валетами мерзкого пойла, начинаем понемногу отходить.

Из вяло завязывающегося разговора с удивлением понимаю, что в случившемся виню себя не только я один. Но и княжна, предложившая городить стену, и Мар, который строил ее, и даже Крис с Джером, в силу командного духа и общего решения о применении именно такой тактики ведения этого боя.

И, как результат, стоило только валетам отойти от нас с мокрыми тряпками, как Кристиан завел разговор о том, что следующий круг можно было бы вообще сдать.

Ну, так он, не бывший спортсмен, как я, не воин, как Мар, и не знатный наследник, как Джер, и его ботанской натуре будущего ученого чистая, без практического приложения результата, победа непонятна в принципе. А так-то установка начальства на вхождение в первую тройку выполнена, и еще раз попусту рисковать своими и чужими жизнями смысла не имеет.

Что-то в этом есть…

Мой внутренний спортсмен, после недавно пережитого на арене, тоже, оказывается, не готов выдирать победу такой ценой. Внутренний воин-защитник Мартека, приученный ставить во главу задачи спасение жизней, видно так же. Да и Джеров «сеньор», похоже, не находил нужным разбрасываться людьми походя — просто на потеху толпе. Про Джену я уж и не говорю — женщина, она и есть, женщина… тем более с целительскими способностями.

В общем, княжна первой и поддержала мысль Криса. А потом, проанализировав видно свои внутренние порывы, к идее довольствоваться вторым местом присоединились все.

Все, кроме гнома.

Этот, не склонный к мелодрамам товарищ, взвился от нашего решения не на шутку:

— Вы что, охренели совсем?! Остановиться в пол шаге от полной победы, даже не попытавшись ее добыть?! Да вы знаете, что орденские рекруты уже лет тридцать не побеждали на этом турнире?! Вас же магистр сожрет прямо на выходе с арены! И нас с Дулей заодно!

А вот последнее, если вспомнить их с эльфом зависшую на волоске карьеру, похоже, было главным в его доводах, хотя и высказывалось последним. Но, бросив взгляд на остальных, я понял, что никто из наших его воплями особо не впечатлился и их с эльфом дорожный косяк отрабатывать не хочет.

В общем, пока нам с Крисом разбирали наручи и полуперчатки, пока отмывали землю с них и из-под наших ногтей, Миха все голосил. Его вопли, которыми поначалу он пытался нас стращать, постепенно съехали по тону и превратились под конец уже в обычное с уговорами нытье.

Первым на жалость поддался, как ни странно, Джер:

— Слушай, Мих, кончай нудеть! Лучше скажи, а тот пункт в правилах турнира, в котором говорится, что атрибут противника можно не отбить, а просто уничтожить, еще имеется?

— Да вроде — да… — непонимающе поднял на княжича убитый взгляд гном и полез в свой объемный омоньер.

Достал оттуда свиток со свисающей печатью, развернул и углубился в чтение текста.

— Ага, вот — есть, — протянул он лист, придерживая палец на одной из строчек, — только я не пойму, что ты задумал. Но в любом случае, такого, чтоб атрибут соперника был уничтожен, не случалось уже… несколько сотен лет! И этот пункт действительно давно собирались убрать из списка правил, как не имеющий смысла. Забыли, наверное…

Джер кивнул ему и развернулся лицом ко всем:

— Помните, я перед первым кругом предлагал наш убойный сложноструктурный и разностихийный снаряд оставить на последний круг? Вот, думаю, теперь для него как раз пришло время!

— Так ты что, уже тогда предполагал, что все так выйдет? — удивился Крис.

— Нет, что именно так все получится, и мы все вместе решим не лезть в новую драку, не знал конечно! К тому же мы могли так далеко и не пройти. Но была мысль, что если нам все ж удастся настолько продвинуться, то мы просто измотаемся, и на ведение длительного боя у нас сил уже не будет, — пожал плечами княжич.

— Так их и нет, — прогудел Мар, — второй раз я бы уже не то, что стену не возвел, но вряд ли смог даже землю расколоть так основательно, как сделал в первом круге гном «ястребов». И эта гадость, — он потряс, так и зажатой в руке фляжкой, — уже почти не помогает.

— Вот, примерно об этом я и подумал в начале, — подхватил Джер, — но сейчас нам такой прием тоже подойдет. Только учти Мих, — парень развернулся к затаившему дыхание в ожидании нашего решения гному, — если не сработает, в бой мы не полезем.

Все лишь молча покивали, подтверждая, что с красавчиком солидарны. И только Крис, радостно раскрутив на указательном пальце вязаную шапочку, провозгласил:

— А раз так, то шлем я даже надевать не стану — надоела уже эта жестянка на голове, жуть как!

Раскрученная шапочка сорвалась и улетела в дальний угол.

И, то ли эта, незамысловатая и явно незапланированная шалость, то ли единодушное, не вызвавшее даже малейших споров, решение, но обстановка в комнате наконец разрядилась и все заулыбались.

В общем, на финальный бой мы отправлялись уже в хорошем настроении.

А когда мы вышли из ворот все без шлемов, а кое-кто и с развивающимися по ветру гривами, народ, приветствуя нас, аж взвился на трибунах — затопав, захлопав и заорав так, будто мы уже победили.

Но гнусавый голос распорядителя, отдающий команду к началу боя, был усилен магией и все ж перекрыл восторги тыщи глоток, так что мероприятие покатилось своим чередом.

В этот раз, как и решили, на защиту для нашего знака мы отвлекаться не стали, а сразу принялись за сложносочиненный магический снаряд. Который, как мы надеялись, разом не только завершит сразу бой, но и сделает нас победителями турнира… на радость гному, магистру и всему Ордену вместе взятому, из кого бы он там не состоял.

Джена побежала вперед, чтобы приготовиться там, метрах в ста от нас, подхватывать готовый атрибут, ускорять его и направлять в цель.

Сообразуясь с тем, что на этот раз нам нужна была не поражающая противника мощь, а усиленный удар в одной точке, снаряд было решено немного переделать под эту задачу. Так что ядром теперь выступал фаер, спрессованный нами с Крисом до размеров футбольного мяча, но содержащий, по сути, мощь двух наших, зажатых до семерки даров.

Было опасение, что такой убойный снаряд отдачей снесет близрасположенную к месту падения защиту арены, а потому внешние оболочки должны были послужить не только утяжелению удара, но и сработать сдерживающим саркофагом для заключенной в них огненной магии.

Вообще-то, когда наш атрибут из огня, камня и спрессованного льда был готов, даже я понял, что мы сотворили нечто из ряда вон, и данная штука вышла, как бы ни феноменальней по задумке, чем первая, послужившая ей прототипом.

Когда по завершению мы обернулись к полю, там наши противники только закончили сооружать защиту для своего знака. Трое из них… даже не знаю кто — как-то до обсуждения наличия стихий в той команде так дело и не дошло… уже добежали до середины поля и что-то пытались там делать, поднимая невысокие песчаные буруны. Двое же только отчалили от постамента с атрибутом, возле которого, кажется, стоял водный щит.

Это нас устраивало — и родная внешней оболочке нашего снаряда стихия, и то, что народа вблизи места падения не остается, поскольку жертв мы не хотели точно.