Оттенки времени

Глава 15. По-настоящему важное (часть 1)

— Каких еще сюрпризов ожидать от этого ребенка? — говорила Келли.

Ее голос звучал глухо, поэтому я приоткрыла дверь чуть сильнее, и еще чтобы увидеть маму.

— Она себя не контролирует, — ворчала Келли. — Мы проехали полторы тысячи миль, чтобы убраться подальше. А если это опять повторится, что нам делать?

Как-то раз в лесу я нашла в старом птичьем гнезде ежика. Он свернулся клубком прямо на ладони, и иголки вначале показались вовсе не колючими, но через минуту они растопырились и больно поцарапали. Вот и сейчас после слов Келли страх внутри не сразу заворочался. Она боялась, что я снова причиню кому-то вред, как случилось несколько дней назад. Тогда мы долго бежали по лесу, а потом Келли стреляла и кричала мне «Беги!», но я не смогла сдвинуться с места, поэтому все видела. Незнакомец накинулся на Келли, душил ее. Я так испугалась, как никогда раньше, и будто взорвалась изнутри, а когда незнакомец посмотрел на меня, закричала. Потом он куда-то делся, а Келли начала меня бояться. Значит, я плохая!

Мамин голос отвлек от переживаний:

— Ей уже восемь. Частенько дар проявляется еще раньше, но я надеялась, что это не случится.

— Не уверена, что стоит везти ее к отцу, — сомневалась Келли.

В щелочку я разглядела мамину спину и длинные густые волосы цвета спелой пшеницы, которые колыхались при движении. Со спины мама походила на экзотическое дерево с белыми цветами: красивая и притягательная.

— Да, не стоит! Я подкину Виктору наводку, что вы возвращаетесь, — ответила она. — Пусть его люди покружат вокруг Портленда, а Рейнер понервничает. Тогда он сам попросит вас уехать подальше.

— А что потом? — возмутилась Келли. — Она так долго не выдержит! Мне кажется, это вредит ее здоровью… и психике! Если не можешь разобраться, так и скажи!

Я боялась, что меня обнаружат за дверью, поймут, что я подслушиваю, и накажут, и теперь разрывалась между желанием спрятаться под одеялом и ворваться в комнату. Келли ругает маму из-за меня! Это несправедливо!

— Вам сложно будет это скрыть. Но придется. Как угодно!

— Ты слишком многого от меня хочешь! — огрызнулась Келли. — Мы с ней не гребанные невидимки.

— Есть один человек, он ей поможет…

Дверь скрипнула. Я отскочила назад в темноту.

— Тереза! — Мама шла ко мне, и на ее лице был страх…

...Голоса растаяли в дымке, как и комната в лесной хижине у озера Девилз в Северной Дакоте. Я снова сидела под столом в разгромленном кабинете. Выходит, мама и Келли были знакомы ближе, чем я думала. Воспоминание всплыло в памяти и походило на настоящий эпизод, а не на сон или галлюцинацию. Страх Адаберты неприятно царапнул внутри. И чего она боялась? Или кого? Неужели меня?

Теперь невидимка рядом с Келли обрел силуэт. Нападение произошло в Санд Харбор. Возможно, напал веит, один из тех «святых» на всю голову, а потом мы ехали два дня и встретились с мамой в Северной Дакоте. «Есть один человек. Он ей поможет», — сказала Адаберта. Скорее всего, это тот, кто знает ответы, про него говорил Джош из видений. И это определенно не отец. Пазлы складывались в единую картину. Оставалось понять, что именно произошло с тем, кто на нас напал, а еще — при чем тут Джош и как я умудрилась все это забыть. Как умудрилась забыть заботливую и внимательную Адаберту, самую настоящую маму? Сколько бы я себя не обманывала, сколько бы не говорила себе, что у меня была Келли, тоска по утраченной матери разъедала душу.

Я открыла глаза. Тайфун успокоился, а пол завалило книгами, бумагами, разбитыми вазами и неопознаваемым хламом так, что даже пестрый ковер потерялся под грудами, зато голубь надежно прятался в кармане, а часы — в руке.

Джош в этот раз не пришел. От него я готова слушать что угодно, даже догадки о сумасшедшем детстве. Будто повинуясь вспыхнувшему желанию, зазвучал его голос, совсем близко: «Смотри-ка, ты свихнулась еще когда под стол пешком ходила. А это многое объясняет». «Молчи лучше, — вмешался Чарли. — Это тебе все нипочем, а у нас тут сплошная мистика и тайны». «Тоже мне, нашел тайны, — фыркнул Джош. — Все ясно как день: Тереза — фея». На это Чарли ткнул ему под нос папку доктора Шварца: «Это ты ходячий воздушный замок, а не человек. О способностях даже научные данные имеются». У шкафа мелькнуло два силуэта, но когда я туда посмотрела, они растаяли.

Джош раньше появлялся только в галлюцинациях, а сейчас он словно оказался частью воспоминания — воспоминания о том, чего никогда не случалось. Наверное, Чарли прав: такие встряски не проходят бесследно. Со мной что-то не так и становится хуже.

Последствия «ведьминского коктейля» или я действительно сходила с ума? Такие яркие ощущения от присутствия Чарли у меня уже были до «коктейля»: в Оленбахе перед встречей с Лагари и позже в парке Холлертау на прогулке с Риком. Какая-то чертовщина! Может, галлюцинации, похожие на воспоминания, побочный эффект фотографической памяти? Я начала путать и смешивать факты, которым уже банально не хватает места в голове.

Так стоит ли верить подсказкам из галлюцинаций? Да, печатка с голубем не причина, может, еврокомиссары организовали книжный клуб и приняли такую печатку за опознавательный знак, но тогда все было бы слишком просто, да и зачем Джошу так напрягаться, если речь идет о какой-нибудь ерунде вроде книжного клуба? И еще. Допустим, Вальднер носит печатку в знак уважения к своим русским корням, а у Верлиндена какая причина? Подозрительное совпадение. К тому же генерал Хэмстед вполне реален, как и его исследования.

«Паутина» постепенно проступала перед глазами. Спокойная, хотя и немного тусклая, она дотянулась только до коридора, устало замерев перед просторами Холлертау. За дверью толпилось человек двадцать — наверное, охрана, советники, канцлер, врачи. Отца в коридоре не было, зато маячил Дитмар. Ему уже доставалось от меня, так что он должен быть готов к сюрпризам, но вряд ли сейчас я смогу скинуть кого-нибудь с лестницы — тело сковало ощущение бесконечной слабости. Не смогу, пока не наберусь сил.

Перед глазами плыла дымка, уши заложило — меня будто запихнули в толстую ткань, которая глушила свет и звуки. Я добрела до подоконника, с минуту отдохнула, а потом, держась за шкафы и спотыкаясь о разбросанные по полу вещи, доковыляла и до двери. При моем появлении Дитмар выдохнул с облегчением, но это я скорее ощутила в «паутине», чем увидела, как и искреннее волнение остальных.

— Все в порядке, спасибо за беспокойство. — «Паутина» благодарно засверкала, подпитываясь сопереживанием и расслабляясь. Не все в Холлертау шпионы веитов. — Прошу прощения, если напугала, все хорошо.

Я сделала шаг и чуть не упала.

— Ее Величество собирается в свои покои, — гаркнул Дитмар, подхватывая меня. Он оборвал звучавшие со всех сторон вопросы, все расступились.

Коридор расплывался перед глазами. Ноги шагали только потому, что Дитмар буквально тащил меня на себе.

— Вы дозвонились до Сони Бирих? — спросила я.

— Пока нет, Ваше Величество, ее телефон выключен. Но я не останавливаю поиск…

— Курта нашли? Он мне срочно нужен.

— Мы ищем, Ваше Величество. Не переживайте, ищем.

Дитмар поддерживал меня под локоть всю дорогу и аккуратно завел в Малую гостиную, под дверьми которой уже ждали Уле и доктор Шварц.

— Я сообщу Его Светлости, что вы у себя. Отдыхайте, Ваше Величество, — сказал он, усаживая меня на кушетку. — Позже отчитаюсь.

Куда же делся Его Светлость? Спрашивать не хотелось, как и видеть. Пусть шляется там, где он это делает, подольше.

— Спасибо, Дитмар.

Он развернулся, чтобы пустить в комнату доктора Шварца и Уле, но я его остановила:

— Дитмар, что вы обо всем этом думаете?

— О чем именно, Ваше Величество? — поинтересовался он, повернувшись ко мне.

— О строптивых машинах и падениях с лестниц. И как, кстати, поживает ваше ребро?

Мы вместе вслушивались в его переживания, пытаясь разобраться в ворохе эмоций. Замешательство перешло в благодарность, а потом в опасения.

— С моим ребром все в порядке, Ваше Величество, спасибо за заботу. Я думаю, что мне положено беспокоиться не о машинах и лестницах, а о вас, Ваше Величество. Ваша безопасность — все, о чем я думаю. Особенно, учитывая, что я и мои люди допустили покушение на вас в вашем же доме. — Он говорил, что думал, и искренне переживал. — Я виноват, Ваше Величество, и готов понести наказание. Возможно, вы больше не захотите, чтобы я руководил…

— Нет, Дитмар, я не собираюсь вас увольнять. Спасибо за службу. Уверена, что отныне вы сделаете все возможное и невозможное, чтобы такого не повторилось.

Я улыбнулась, и он расцвел.

— Благодарю за доверие, Ваше Величество. Безусловно!

— Так что вы думаете о строптивых машинах и падениях с лестниц?

Дитмар застыл, поджав губы. Под недюжинным самообладанием прятались любопытство и легкое опасение: похоже, он беспокоился оказаться не у дел, раз королева и сама способна напугать. Никаких намеков на ненависть, только небольшое удивление, как у человека, который в глубине души верил во всякие странности, но никогда не рассчитывал стать им свидетелем. Раз он так спокойно реагирует, возможно, стоит немного расширить его обязанности. Курта рядом нет, а мне нужен доверенный человек. Или все же дождаться Курта?

Дитмар так старательно раздумывал над ответом, пытаясь не улыбнуться, что мне стало смешно. Наконец он признался:

— Думаю, это самая интересная работа, которая когда-либо у меня была. Мне кажется, я не хочу ее потерять.

Я все же рассмеялась.

— Что ж, я рада.

— Я могу идти, Ваше Величество?

Я кивнула. Он отвернулся и пошагал к выходу. В эту секунду я отчетливо ощутила, что Курт не вернется, и смех резко прошел. Уже несколько дней мне казалось, что случилось что-то плохое, и Курт не может вернуться, иначе давно бы приехал или позвонил, значит, что-то или кто-то ему мешает. Катарина высказалась вполне определенно. Чертова стерва! «Паутина» не могла его нащупать — слишком далеко.

Вспыхнули злость и ненависть к собственному бессилию. Носителей перебьют по одному, как Теодора, как девушку из Хэмпшира, которую убили фанатики из-за подозрений в колдовстве, как австрийского студента, который отказался от помощи и погиб в Париже.

— Дитмар, — окликнула я, и он обернулся у двери, — простите, что прошу вас, но сейчас больше некого.

— Понимаю, Ваше Величество. Что нужно сделать?

— Пожалуйста, принесите мне все, что найдете на Людвига Верлиндена, помощника еврокомиссара по внешним связям. И зайдите к юристам. Я запрашивала информацию о чиновнике, который выписал документы на удочерение Мими Вальтраут.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — кивнул Дитмар и распахнул дверь, пропуская в комнату Уле.

Уле, смущаясь и краснея, рассказала, как застала Хайди за странным занятием: она выливала что-то в мой утренний чай из маленького темного флакончика, а на вопрос ответила, что это настойка успокоительных трав по новому рецепту.

— Мне объясняли про ваш чай, Ваше Величество. Он всегда готовится на кухне, там есть специальная посуда. Зачем же Хайди выливала что-то в чай в будуаре?