Тайная жизнь кошки. Как понять истинную природу питомца и стать для него лучшим другом

Борьба самцов за внимание самок

В тех местах, где десятки кошек сконцентрированы на одном участке (рыболовецкие гавани, города с многочисленными уличными ресторанчиками или территории, где несколько бродячих котов действуют сообща), ни один самец, каким бы сильным и свирепым он ни был, не в силах монополизировать сразу несколько самок или даже одну. В таких ситуациях происходит увеличение крупных колоний, включающих и самцов и самок, часть из которых действует самостоятельно, а часть объединяется в семейные группы. Каждый самец открыто соперничает со всеми другими самцами за внимание самок, но, как мы видели, им каким-то образом в основном удается избегать сильных драк, что случаются в более мелких колониях. Более того, самцы в этих крупных группах часто становятся намного менее агрессивными, когда самки проявляют большую склонность к спариванию. Словно бы они знают, что должны вести себя идеально, чтобы самка восприняла их, как партнёра.

Большую часть времени самки избегают контакта с самцами, особенно с теми, которых они не очень хорошо знают, вероятно, боясь нападения. Но есть исключения. В маленькой, состоявшей из одной семьи колонии, которую изучал Дэвид Макдональд, все самки проявляли привязанность к самцу-резиденту, возможно, надеясь, что он защитит их котят от набегов других агрессивных самцов, пытающихся завладеть группой. Конечно, эта антипатия смягчается, когда самка входит в сезон половой охоты. Когда она находится в фазе проэструс, за несколько дней до спаривания, то становится одновременно более привлекательной для самцов и более терпимой к ним, хотя на этой стадии она не позволит ничего, кроме мимолетного контакта. Кошка в это время более беспокойная, она то и дело трётся о выступающие предметы на своей территории, оставляя на них свой запах. Если поблизости нет самцов, она начинает отходить дальше от своих привычных мест, продолжая метить территорию и издавая при этом характерный гортанный крик. Вероятно, изменения её запаха также говорят самцам о том, что она готова и хочет спариваться, они способны чувствовать его на расстоянии в несколько километров. Затем, по мере приближения эструса, она начинает кататься по земле, мурлыкая, вытягиваясь и царапая когтями землю, а также ещё более активно помечая территорию. К этому времени несколько самцов уже находятся рядом. Кошка разрешает им приблизиться, но не позволяет забраться на неё сверху, отбиваясь от них когтями и зубами.

При том, что каждый самец пытается произвести на свет как можно больше потомства, каждая самка стремится, чтобы то ограниченное количество котят, которое она способна родить за свою жизнь, наследовали максимально качественные гены. Поэтому она использует период ухаживания, чтобы выбрать самого подходящего кандидата среди тех самцов, которых она привлекла. Вероятно, она уже что-то узнает о них по оставленным ими на её территории запаховым меткам (см. фрагмент «Этот коварный запах» на с. 232). Но более взвешенную оценку она сделает, наблюдая за тем, как они общаются друг с другом и с другими самками. И тогда она может решить — или её заставят — выбрать более одного партнёра для спаривания.

В фазе эструса у кошки резко меняется гормональный фон и, соответственно, поведение. В паузах между катанием по земле она припадает к земле, нагибая низко голову, ходит, слегка раздвинув задние лапы, и отводит хвост в сторону, приглашая самцов к совокуплению. Тогда самый смелый из присутствующих самцов забирается на неё, хватая её зубами за загривок. Несколько секунд спустя, явно противореча своим недавним желаниям, самка кричит от боли, набрасывается на самца и прогоняет его, шипя и царапаясь. Такая резкая перемена настроения вызвана болью, которую кошка, несомненно, испытывает во время соития: пенис самца снабжён острыми колючими наростами (от 120 до 150 штук), которые вызывают у самки овуляцию (у кошек, в отличие от людей, овуляция не происходит спонтанно, для её запуска требуется этот стимул). К счастью, она, похоже, быстро забывает об этом дискомфорте. Несколько минут спустя она снова начинает выставлять себя напоказ — цикл, который продолжается с постепенно убывающей скоростью в течение одного-двух дней. Когда период спаривания заканчивается, самка уходит с этой территории, а самцы разбегаются. Если кошка не забеременеет после этого, то она будет входить в сезон каждые пару недель, пока не произойдёт зачатие.

Большая часть этого сложного ритуала эволюционировала задолго до начала процесса одомашнивания, когда каждая самка жила на своей собственной территории, возможно, в нескольких милях от ближайшего к ней самца. Учёные считают, что отложенная овуляция развилась с целью дать ей достаточно времени, чтобы найти партнёра, так как дикие кошки, в отличие от большинства плотоядных, обычно не образуют пар. Этого затянутого ухаживания не требовалось бы, если бы для спаривания нужен был только один самец. Но природа так удобно подстроилась под самок, что сначала самка привлекает несколько самцов (она, вероятно, рассчитывает на самых лучших кандидатов в округе), а затем наблюдает за ними несколько часов или даже дней. Так у неё есть возможность просчитать, какой из них обеспечит её котят лучшими генами. И это всё, что она может получить от их отца, так как самцам незнакома родительская забота.

Оптимальная стратегия самцов изменилась, вероятно, как только люди начали подкармливать кошек. Это было начало долгого процесса одомашнивания. Территории, которые занимали самки, стали меньше, и обычно они располагались поближе к основным местам охоты вблизи амбаров и любых других мест, где люди намеренно оставляли пищу. Затем самцам стало удобнее соперничать за те территории, которые окружали территории самок, и монополизировать этих самок, когда они входили в сезон. Те самцы, которые выбирали «старомодную» тактику бродить по всей округе в надежде, что им удастся почуять запах готовых к спариванию самок, скорее всего, были менее успешны. Несколько исследований, посвящённых моделям поведения самцов, показывают, что самыми успешными часто становятся те, которые сочетают обе тактики, оставаясь «дома», когда их собственные самки должны войти в сезон, а также совершая краткие набеги на другие группы и одиночных самок, обитающих поблизости, надеясь на успешное спаривание и там[143]. Тем не менее такой захватнический образ жизни берёт своё: только к трем годам самцы становятся достаточно сильными и опытными, чтобы эффективно соперничать с другими самцами, и многие из них живут не больше 6—7 лет, становясь жертвами дорожных аварий или инфекций, передаваемых через раны во время драки.

Когда много кошек обоих полов живут на одной маленькой территории, самцы вынуждены менять свою тактику. Присвоение даже одной самки уже не выгодно, так как пока самец будет разбираться с другим претендентом на эту самку, ещё один может незаметно прошмыгнуть и успешно спариться с «его» самкой. В таких условиях самцы вынуждены смириться с тем, что каждая самка будет неизбежно спариваться с несколькими самцами. И вместо того, чтобы пытаться привязаться к одной или двум самкам, они стараются спариваться с как можно большим количеством самок.

Вероятно, данная стратегия развилась не для того, чтобы позволить кошкам жить такими густонаселенными группами. В действительности такие густонаселенные кошачьи колонии редко встречаются в природе, хотя они вызывают повышенный интерес у специалистов, учитывая, насколько они удобны для наблюдений. Самцы, которые растут в таких крупных группах, наверняка учатся тому, какая тактика наиболее эффективна, или (скорее всего) какой следует избегать, чтобы не травмироваться — на основе личного опыта и наблюдения за тем, как ведут себя старшие самцы в колонии. Возможно, они также пользуются этими знаниями, когда старшие самцы становятся слишком слабыми, чтобы соперничать с кем-то. В нескольких крупных колониях, которые изучали специалисты, молодые самцы редко мигрировали — в противоположность тому, что обычно происходит в маленьких колониях. Подобная ситуация может привести к инбридингу, учитывая увеличившийся риск того, что оставшийся в своей семейной группе самец может спариться со своей близкой родственницей. И всё же вливание в группу посторонних самцов и самок, привлеченных изобильными ресурсами (обычно это целая «банда» бродячих котов, занимающихся поисками пищи), препятствует тому, чтобы инбридинг имел серьёзные последствия.

Когда-то учёные объясняли появление разного окраса у котят из одного помёта только тем, что у одних был один отец, а у других — другой. Иногда, когда самка привлекает к себе несколько самцов, в итоге она может выбрать одного. Но чаще всего она спаривается с двумя и более самцами. Таким образом, разные отцы у котят одного помёта — не такое уж редкое явление. Но достоверно определить это только по окрасу шерсти невозможно, особенно в крупных колониях, где все самцы могут быть очень похожи. Анализ ДНК позволил намного более точно оценить, как возможности выбора партнеров, имеющиеся у самок, преобразуются в реальный выбор отцов для её котят.

В маленьких колониях с одним самцом-резидентом у самок, похоже, нет особого выбора к моменту спаривания: только примерно один из пяти помётов имеет ДНК какого-то другого самца. Правда, самки могли сделать свой выбор заранее, просто позволив самцу жить рядом с ними. Он же со своей стороны мог просто навязать себя им, не оставляя им иного выбора, как только ждать, когда объявится другой, более крупный самец, если они сомневаются относительно качества его генов. В любом случае, в настоящее время у нас мало научных данных на этот счёт.

В крупных колониях самки спариваются с несколькими самцами по очереди, и основная часть их помётов содержит ДНК более чем одного из этих самцов. И всё же самки могут делать определённый выбор: иногда они отдают предпочтение самцам со стороны, предотвращая, таким образом, возможный инбридинг, а также тем самцам из своей группы, которые способны защитить самые крупные территории.

Традиция самки предлагать себя нескольким самцам по очереди может иметь и другую цель — защитить своё будущее потомство от возможных случаев детоубийства. Каждый самец видел, что самка спаривалась с другими, но он не может знать, какие котята его, а какие чужие. Точно так же и у каждого из крупных самцов, которые спарились с несколькими самками, не будет мотивов убивать ни один из родившихся пометов. Большинство городских самцов сталкиваются сегодня с другой новой для них проблемой: как найти самок, которые способны к воспроизводству.

В настоящее время подавляющее количество домашних питомцев стерилизуется до того, как они войдут в репродуктивный возраст. Благотворительные организации для животных не только поощряют удаление яичников у всех самок ещё до того, как они произведут на свет свой первый помёт, но также пытаются отыскать и нейтрализовать оставшиеся колонии бродячих кошек[144]. Городской кот в таком случае вряд ли найдёт, не говоря уже о том, что защитит, гарем самок, находящихся в репродуктивном возрасте. В условиях городской среды большинство самцов ведут, вероятно, такой же бродячий образ жизни, как и их дикие предки, надеясь наткнуться на молодую самку, чьи хозяева отложили стерилизацию потому, что хотят, чтобы она произвела потомство, или потому, что не знают, что сегодняшнее хорошее питание позволяет самкам быстрее достигать зрелости и входить в сезон уже в возрасте шести месяцев.