Завораш

ЛАМИИ И… ЛАМИИ

Рассказывают об одном бескрылом, который соорудил из палок и парусины крылья, а затем и прыгнул с края острова.

На этом бы всё и кончилось, и его наверняка ещё некоторое время помнили бы как безрассудного, но глупого смельчака, если бы спустя несколько дней этот человек чудесным образом не объявился, живым и здоровым.

Поговаривали, будто это был вовсе не он. То есть прыгнул один, а рассказывал об удивительных приключениях другой — шарлатан и самозванец, которого следовало бы призвать к ответу. Но, к сожалению, никто не мог доказать это, как, впрочем, и опровергнуть.

Самозванец или нет, а его слушали, и некоторые даже верили. Правда проверить его слова на деле желающих не нашлось — храбрецы перевелись так же неожиданно, как и скептики, которые с не меньшим увлечением слушали рассказы странного путешественника.

А послушать действительно было что.

Например, о том, как он создал свои «крылья».

Сделал он это с помощью воска, палок и парусины. Конечно, это были не настоящие крылья, а всего лишь их подобие. Может именно поэтому ангелы, которые ревностно оберегали свой статус единственных, кто мог воспарить в высоту, не обратили на того человека никакого внимания.

Ещё более невероятным казалось, то, что никому до этого не приходило в голову соорудить подобие ангельских крыльев. Да, с их помощью невозможно было подняться на высоту в считанные мгновения, как это умели делать сами ангелы, но можно было взлетать и опускаться, используя потоки воздуха. Изучив направления ветров, можно было перемещаться, прикладывая минимум усилий.

Таким образом путешественник облетел добрую часть острова, поднимался ввысь, где никогда не бывал ни один бескрылый, и спускался к самому основанию.

Там, достигнув нижней точки, он повстречал существ, которых назвал ламиями.

Неизвестно, почему ему на ум пришло именно это слово. Для путешественника оно не значило ничего, но одновременно с этим очень точно описывало то, что он увидел.

Ламии парили, словно воздушные змеи на ветру. Поначалу они казались ему миражами, настолько бесхитростными были их движения. Казалось, существа просто плывут как рыбы в воде — лениво помахивая хвостами. Изредка, правда, некоторые сталкивались, и тогда существа принимались грызть и рвать друг друга на части с небывалой злобой.

Чтобы разглядеть существ лучше, путешественник решил подобраться поближе.

Он увидел, что тела у них были тонкими и плоскими. Бока выглядели гладкими и лоснящимися, вверху и внизу украшенными гривой из тончайших волосков (плавников? Крохотных иголок?). Где не получалось рвать противника зубами, они использовали эти острые как бритва гребни и резали, резали, резали.

Несомненно, это были живые существа, а не миражи и не фантомы, каковыми казались в начале. Там, где происходили наиболее яростные стычки, в воздухе расцветали облачка красного тумана. На расстоянии это выглядело так, будто кто-то обмакнул в воду покрытую алой краской кисть.

Некоторое время путешественник наблюдал за ними.

Хотя столкновений не стало меньше, а агрессии по-прежнему хватало (чего только стоило одно «спланированное», как ему показалось нападение десятка мелких особей на одну более крупную), ламии все же все же казались ему неопасными.

Поэтому путешественник решил подобраться ближе.

И вновь — лёгкое движение мышц, поворот крыла, и вот он уже летит навстречу, подгоняемый то одним, то другим порывом ветра. Наконец он приблизился настолько, что стали заметны крохотные чешуйки на плоских телах необычных существ. Вблизи они выгляди как тончайшие кусочки стекла или как крошка драгоценных камней: чешуйки переливались всеми цветами, меняя окрас в зависимости от направления света. В один момент путешественник оказался в вихре сверкающих бликов, таких ярких, что от их многоцветия захватывало дух.

Существа, кажется, заинтересовались им в ответ.

Они подплывали всё ближе, тыкались плоскими мордами, вились вокруг, словно ленты всех цветов и размеров. Путешественник протянул им навстречу руку.

Возможно, разумное существо расценило бы этот жест правильно: как проявление дружественных намерений. Однако ламии не были разумными. Неожиданно одно из этих существ обвилось вокруг его запястья. Ощущение было таким, словно в кожу впились десятки иголок. Затем давление усилилось, и боль стала невыносимой. Путешественник тряс и размахивал рукой, но тварь держала крепко.

Наконец, ему удалось кое-как высвободится. И в то же мгновение другая ламия резанула его по запястью своим длинным и острым хвостом.

Брызнувшая высоко струя крови мгновенно привела путешественника в чувство. Он все ещё парил в небе, но это оказалось ненадолго: прежде чем алая струйка поменяла направление, устремившись вниз, ламии атаковали его с новой силой. Сразу несколько выбрали своей мишенью ничем не защищённую шею.

Путешественник понял, что достаточно единственного удара в нужное место — и он истечёт кровью прежде, чем сумеет поймать восходящие потоки воздуха и добраться до острова. Впрочем, вскоре и добираться будет не на чем… Твари набросились на крылья. В парусине появилось несколько прорех, одна из перекладин оказалась сломана, а скреплявший всё это воск будто бы сам собой отвалился.

Движение ускорилось, и неожиданно путешественник понял, что падает.

Остров, который он видел до этого на достаточно близком расстоянии, теперь стремительно удалялся. Стали видны каменистая почва его нижней части и торчащие наружу окончания труб, через которые в сверкающую пропасть внизу устремлялись потоки воды. В этот момент ему пришло в голову, что все это очень странно. Эта вода, по сути, была отходами, однако издали она казалась чистой. В точности такими же представлялись и ламии.

Одна из ламий вцепилась в его одежду. Пока человек силился оторвать существо от себя, расстояние между ним и островом увеличилось вдвое. Под порывами ветра его крылья сложились и полет превратился в падение…

***

Неизвестно, как ему удалось совладать с крыльями и выбраться.

Спустя несколько дней этот человек объявился в городе, рассказывая о своих приключениях в небе. Количество подробностей в этих рассказах измерялось лишь величиной полученного вознаграждения. Кроме того, он демонстрировал всем желающим следы от укусов, покрывавшие его руки и ноги в самых разных местах.

Кроме того, путешественник заявлял, что намерен повторить полёт. Спустя несколько дней будут готовы новые крылья и тогда он испытает судьбу ещё раз. И на этот раз он вернётся подготовленным: с собой он хотел взять сеть для поимки ламий, а также оружие.

Легенда гласит, что спустя несколько дней он действительно предпринял вторую попытку, и тогда свидетелей нашлось куда больше. Собравшись на краю острова, эти люди наблюдали, как крохотная фигурка становится меньше, а затем и вовсе исчезает. Змей никто из них, сколько ни старался, не высмотрел, хотя один или двое утверждали, будто видели некое движение вдалеке — словно взвились несколько лент небесно-голубого цвета.

На этот раз путешественник так и не объявился. Хотя вновь нашлись те, кто якобы видел, как он спускается на землю, а также те, кто утверждал, будто разговаривал с ним лично. Якобы в этот раз путешественник видел такие места и таких существ, что и описать было сложно. По его словам, это были уже не те ламии, которые преследовали его в предыдущий раз. Среди новых существ были просто огромные. С их необъятных животов свешивались гроздья личинок, из которых вылупливались новые существа: порхающие, извивающиеся. А ещё такие, которые падали камнем вниз, прямо в безжизненную пустоту под Небесными островами…

***

— Парусиновые крылья? Серьёзно?

В ответ Бригадир пожал плечами.

— Но ламий я видел своими глазами, — сказал он.

— Значит…

— Нет, это был не я. Может быть… Кто знает?

Тисонга ощущал, что разговор зашёл в тупик. Бескрылый, который соорудил крылья из палок и ткани, слепив все это воском — тот ещё вымысел…

То же самое касается неких существ, обитающих в небе под островом… Все это казалось слишком невероятным, чтобы поверить.

С другой стороны, разве кто-то из ангелов спускался ниже? Насколько было известно Тисонге, нет. Дышать там невозможно — так говорили учителя, а порывы ветра способны буквально разорвать на части. Если попытаться спуститься, то назад можно и не вернуться. Ловить самодельными крыльями потоки воздуха, чтобы менять направление? Трудно выдумать что-то глупее.

И всё же Тисонга задумался.

Рассказ Бригадира был как минимум любопытной фантазией. И на это купился Кенобия? Очевидно, что купился, раз решил заодно вовлечь и его.

— Даже если кому-то и удалось бы создать подобные крылья, взлететь, а потом опуститься вниз, да ещё повстречать этих… существ, он не стал бы об этом спокойно рассказывать.

Руки у него были связаны за спиной. На этот раз крылья связывать не стали, видимо, посчитав, что лететь ему всё равно некуда: они по-прежнему находились среди машин и механизмов в глубине острова. Теперь ангелу казалось, будто нависающая сверху толща земли давит на него всем своим весом, мешая сделать вздох. Или все дело было в остром запахе мазута и в тягучей, надсадной вони масла?

Сколько он уже провёл в этих стенах?

Даже приблизительно сказать было нельзя.

Мог пройти и час, и два, и три. И день. Когда Бригадир нанёс ему удар, Тисонга потерял сознание. Насколько — он не мог сказать.

Если отсутствовать достаточно долго, это наверняка заметят. Тисонга надеялся, что его хватятся. В Башне ремесленников сна не любили, когда ученики пропускали занятия. Скорее всего, его уже разыскивали, чтобы наказать.

Думая об этом, ангел не смог подавить улыбку.

Бригадир кивнул, видимо посчитав это проявлением расположения.

И все же ангел не был настолько наивен, чтобы считать, что его готовы отпустить. Возможно, у него был шанс — в самом начале, но он им не воспользовался. Зайдя слишком глубоко в лабиринт машин, он лишился возможности выбирать. Теперь решали за него, и об этом свидетельствовали путы на его руках.

Тисонга огляделся. Они находились в тесном помещении, и, хотя вокруг был полумрак, который едва рассеивал свет одинокой свечи, ангел физически ощущал присутствие стен.

Ангел испытал веревки на прочность, несколько раз дёрнув.

Бригадир покачал головой:

— Не получится.

Только сейчас Тисонга понял, что свет в помещении хоть и тусклый, но какой-то странный, и не мерцает.

— Что это? «Какая-то магия?» — спросил он.

— Электричество. Похоже, вас наверху совсем ничего не интересует.

Тисонга пожал плечами, насколько это позволяли скованные за спиной руки. Похоже, какое-то изобретение. Ему действительно было непонятно, зачем всё усложнять.

— Тот… хм, бескрылый, — сказал Бригадир, — Использовал палки, парусину и воск. Но теперь у нас есть металл и электричество.

Ангел не представлял, как можно заставить летать что-то из металла, но спорить не стал.

— Вы хотите летать… с помощью света?

Лишь сказав это, Тисонга понял, насколько глупо оно прозвучало. Однако, к его удивлению, Бригадир не стал смеяться.