На руинах империи

– Ошейник?

– Аксоч – ошейник. – Девочка запнулась. – Аксоч… живой.

– Живой ошейник, – задумчиво повторил Дхар.

– Или она ошиблась в слове, – возразила Гвенна. – Мы чего-то не понимаем.

– Нет ошибка, – заверила девочка.

Гвенна хотела ответить, но прикусила язык, заметив движение – что-то мелькнуло по ту сторону двери. Нет, не что-то. Кто-то. Напрягая слух, она слышала сквозь доски биение сердца. Раньше не заметила за шумами корабля: криками, скрипом, шорохом пересыпающегося балласта.

Кто-то подслушивал.

Скрипнула палуба: отошел от двери, легко ступая босыми ногами. Моряки, конечно, ходят босиком, но в ней росла мрачная уверенность, что это был не моряк. Кто-то, терпеливее камня, ждал за дверью. Дождался, услышал, что ему было нужно, и ушел, отправился к…

Очень скоро по палубе затопали сапоги – судя по звуку, три пары. В замке громыхнул ключ, и вот он – адмирал, и Вессик с Чентом по сторонам.

– Выведите ее. – Джонон указал рукой.

Его люди слепо таращились в темноту.

– Кого вывести? – спросила Гвенна.

– Вы мне лгали, – ответил Джонон. – Не только скрывали, насколько девочка овладела языком, но и утаивали полученные сведения о ее стране и народе.

– Я ничего не утаивала, – ответила Гвенна, поднявшись.

Джонон поднял руку:

– Довольно. В дальнейшем допрашивать ее буду я.

– Вы намерены ее пытать.

– Я намерен предпринять любые шаги, необходимые для защиты империи.

– Она ребенок! – прорычала Гвенна.

– Дикарка, обладающая знаниями о народе дикарей. Мне нужны эти сведения. Если она сообщит их добровольно, не будет нужды звать врача.

Неизвестно, много ли поняла Крыса из их разговора, но она вслед за Гвенной поднялась на ноги и буркнула:

– Нет.

Чент нырнул под низкую притолоку, ухватил ее за руку.

– Идем, милочка, не капризничай.

– Нет! – взвизгнула Крыса, извернулась, ухватила его за мизинец и безжалостно вывернула.

Не нужно было слуха кеттрал, чтобы уловить хруст кости.

Чент только взглянул на свой искалеченный палец и другим кулаком врезал Крысе по носу.

Врезал бы по носу – если бы удар не перехватила Гвенна. Солдат с выкрученной за спину рукой едва успел выкатить глаза, прежде чем она толкнула его лицом в стену.

– Прекратить! – приказал Джонон, но в тесный карцер уже ворвался Вессик.

– Сука! – рявкнул он, кинувшись на Гвенну. – Руки прочь от аннурского легионера…

Удар напряженными пальцами в горло свалил его с ног. Легионер давился болью, хватал ртом воздух. Гвенна подсекла Ченту ноги и обернулась. Джонон застыл в дверном проеме, опустив руку на рукоять кортика. Он видел, что сталось с его людьми, но пахло от него яростью, а не страхом. Зеленые глаза в тени казались черными.

– Вы забыли, что вас включили в состав экспедиции благодаря познаниям о кеттралах, – с угрожающим спокойствием заговорил он. – Эти познания служили вам щитом. Они хранили вас даже при неповиновении моим приказам и угрозе моим людям. Однако теперь яйца у нас, и я намерен в полной мере преподать вам урок повиновения по-аннурски.

– Мне преподавай что хочешь, – бросила Гвенна. – Девочку оставь в покое.

Джонон, не слушая, обратился к упавшим солдатам:

– Встать. Выйти отсюда.

Чент, а за ним и Вессик кое-как поднялись на ноги.

Когда они вывалились за дверь, адмирал проводил их взглядом и вновь повернулся к Гвенне.

– Обычно меня не радует необходимость применять дисциплинарные меры. – Он сухо улыбнулся ей. – Сегодняшний день станет исключением.