На руинах империи

36

– Не справляюсь я.

Слова могли относиться к чему угодно: к бегу по трибунам Арены, к придуманным Коземордом новым упражнениям с копьем, к застиланию постели по утрам – но смесь ужаса и презрения к себе в голосе Бьен сказала Руку все: она имела в виду свою силу. А вернее, ее отсутствие.

– Я все делаю, как говорит Талал, но просто не могу…

Она качала головой, от тела исходил жар бессильной досады.

Эти двое бились каждую ночь не первую неделю. Дожидались, пока все не уснут, и часами, склонившись над столом, искали колодец Бьен. Рук обычно отходил к окну сторожить. С виду – следил, чтобы никто не подсмотрел и не подслушал. На деле – давал им побольше свободы. И себе. Странно было видеть, что Бьен так полно доверяется почти незнакомому человеку, открывая ему секреты, которые всю жизнь таила от Рука. От этого было больно, словно внутри что-то порвалось и медленно сочилось кровью. Боль он, конечно, перетерпел бы, если бы это помогло ей научиться чему-то для своего спасания.

Но, как видно, не вышло.

– Здесь не место об этом говорить, – тихо предостерег он.

Воспользовавшись полуденным перерывом, она поманила его за собой со двора в их укромный уголок между столовой и сараем. Глубокая тень создавала видимость уединения, но Рук слышал смех и брань Достойных в нескольких десятках шагов за стенами.

– Понимаю.

– Если Талал ничего не придумает… – Рук покачал головой. – Не знаю, Бьен. Я в этих делах не разбираюсь.

В ее взгляде неожиданно вспыхнула горькая обида.

– Я и не прошу тебя разбираться. Просто хотела с тобой поговорить. Я…

Он остановил ее движением руки.

За толщей складской стены проступили два красных силуэта. Расплывчатые, но явственно человеческие; они, двигаясь ленивой побежкой, приближались.

– Что?.. – вскинулась Бьен.

– Лучше, пожалуй, спросить кто, – отозвался, выходя из-за угла, Кочет. – Привет, голубки.

Руку он подмигнул, а Бьен кивнул.

– Это не здесь мы весной кого-то поимели? – рассмеялась Змеиная Кость, подойдя следом и оглядев тенистый уголок.

Кочет задумчиво потеребил нижнюю губу и кивнул:

– Помнится, того тощенького красавчика. Лома Нао?

– Лом! – ахнула женщина. – Да. Как он потел!

– Вечер выдался теплый.

– Где теперь этот Лом? – спросила, покачав головой, женщина.

– Недавно я пробил ему голову, – пожал плечами Кочет.

– Зачем ты? Потные мальчики мне нравятся.

– Другого найдешь, таких еще много. – Кочет весело кивнул на Рука с Бьен.

Рук смотрел мимо них. Похоже, они пришли одни, оставив во дворе привычную свиту громил и подпевал. Это могло бы выровнять чаши весов, только вот Бьен, сколько ни гонял ее Коземорд, не стала бойцом. Хуже того, эти двое были вооружены: на поясе Кочета висел бронзовый нож, а Змеиная Кость опиралась на длинную рыбацкую острогу. По правилам до святых дней оружие полагалось держать под замком, но правила действуют, только пока их подкрепляет стража, а стражников нигде не было видно.

– Повернись-ка, любовничек. – Кочет, глядя на Рука, медленно покрутил пальцем. – Поглядим, что мы тут имеем.

Змеиная Кость ждала, склонив голову к плечу.

Рук не шевельнулся.

– Мы вам ничего плохого не сделали, – глухо, но твердо проговорила Бьен.

– Вы – нам не сделали? – с усмешкой передразнил ее Кочет. – Вы нам ничего плохого не сделали! Сладкая моя волоокая милашка, как мало ты от себя требуешь. Я ожидаю от вас обоих куда больше простого бездействия.

– Сладкая… – Глаза Змеиной Кости стали как щелки. – Хочу слизать твой пот.

– У нас с тобой вкусы не сходятся, Кость, – скривился Кочет. – Я, ты же знаешь, предпочитаю чистеньких любовников.

– Мы тебе не любовники, – сказала Бьен.

– Конечно, пока что нет, – дружески кивнул ей мужчина. – Но это мы исправим.

– Никогда, – прорычала она.

Змеиная Кость захихикала.

– А меня уверяли, что любовь жрецов Эйры доступна всем, – нахмурил брови Кочет.

– Сердечная любовь, – мрачно ответила Бьен, – а не телесная.

– Ах!

Кочет, как радующийся подарку ребенок, захлопал в ладоши, а потом забросил руку на плечи стоявшей рядом Кости. Та была выше на голову, но Кочета разница в росте, похоже, не смущала.

– Видишь? Для начала уже кое-что. Пусть с телами пока незадача, зато мы пользуемся их… – Он склонил голову к плечу. – Как там она сказала? Сердечной любовью.

– Мне не сердца нужны, – ощерилась Змеиная Кость.

– Ну, сердце – оно в теле, – пожал плечами Кочет. – Ручаюсь, если тело вскрыть и хорошенько пошарить, любовь так и хлынет наружу.

– О-о, – промурлыкала Кость. – Тогда давай пошарим.

Она томно протянула последнее слово, после чего прихватила мужчину за ухо и медленно лизнула его гладко выбритую щеку.

– Я сейчас закричу, – деловито предупредила Бьен.

– А ведь мы еще не начинали, – с издевкой обеспокоилась Змеиная Кость.

Кочет кивнул в сторону двора.

– Вы, может, не замечали, но там вечно шумят – кряхтят, визжат, ругаются и, да, неприлично часто орут. Вряд ли кто заметит, а так, воля ваша, присоединяйтесь к хору!

– Вы бы поискали добычу попроще, – тихо посоветовал Рук.

– Попроще? – хмыкнул Кочет. – Кто сказал, что мы ищем простых путей?

– Нас двоих разом вам ни за что не удержать.

– Если тебя убить, – заметила Змеиная Кость, – то и держать не придется.

Рук изучал ее лицо. Нетерпение и похоть спеклись в исчерна-красную дымку. Ради этого она и пробивалась в ряды Достойных – не ради встречи с Тремя; во всяком случае, не в первую очередь, а ради наслаждения подчинять других своей воле. Он уже много раз видел, как Кость это проделывает: нависнет над сидящим за ужином, рявкнет и сгребает все, что рука захватит. Он видел, как так же играют коты с мышами и мелкими крысами: гоняют, подкидывают в воздух, покусывают хвосты оцепеневших от ужаса или пытающихся сбежать зверьков.

– Мы вам мертвыми не нужны, – сказал он.

Змеиная Кость выпучила глаза, будто не верила своим ушам, после чего повернулась к Кочету, предлагая ему разделить с ней веселье.

– Мертвые не потеют, – пояснил Рук. – Не корчатся. Не кричат. А вам ведь этого надо? Не тела для совокупления. Женщине из числа Достойных не пришлось бы долго искать мужчину. Но тебе нужно, чтоб он корчился и вопил.

Змеиная Кость засмеялась, но в ее веселье прорезалась злость.

– Не стану отрицать, я и этого не прочь.

– Ну этого ты от нас не дождешься. Наша смерть вам не нужна – по крайней мере, сейчас, а удержать нас вам не по силам.

Кочет огладил волосяной гребень на голове и погрозил Руку пальцем.

– Думаешь, ты больно умный?!

– Думаю, что умею считать. Вас двое и нас двое. Либо вы нас убьете, либо мы уйдем. Нетронутыми.

– Он, похоже, дело говорит, Кость, – вздохнул малорослый боец. – Не знаю, сумею ли удержать обоих, пока ты… чем ты там собиралась заняться. Пожалуй, неплохо бы добавить к нашей любовной четверке пятого.

Рук украдкой покосился на склад: никто не вышел из-за угла, пустые угрозы.

– Может, в другой раз, – сказал он, шагнув вперед.

Змеиная Кость с неожиданным проворством развернулась на одной ноге и, как дубиной, ударила копьем. Тело Рука опередило разум: он еще не осмыслил происходящего, а рука уже метнулась навстречу древку, отбила и вернулась, прикрыв грудь.

Кочет поднял бровь. Впервые за время их знакомства он выглядел удивленным.

– Недурно, любовничек, недурно. Где такому выучился?

Рук не стал отвечать. Очевидно, он ошибался: Змеиная Кость действительно готова их убить. По крайней мере, убить его. Не радует, но понятно. Посмотреть, как корчится он, ей не доведется, зато они с Кочетом без помехи займутся Бьен. Эта мысль должна была его ужаснуть, но боги дельты научили приемыша справляться с ужасом.

Он не забыл еще, как Ханг Лок оставил его посреди кишащей квирнами реки. Рук знал, что рыбу могут привлечь либо движение, либо кровь. Кровь у него не шла, а значит, стоя по шею в воде без малейшего движения, он мог уцелеть. Они оставили его на целый день, смотрели с берега: Кем Анх своими золотыми глазами, Ханг Лок – темными. Спустилась ночь. Рук чувствовал, как рыбы трутся о его грудь, икры, иные покусывали омертвевшую кожу на пятках. На прибрежном песке шумно совокуплялись Ханг Лок и Кем Анх. Он ждал всю ночь – рассчитывал каждый вдох, чтобы грудь не вздымалась слишком часто. Когда настало утро, он опустил глаза и увидел, что рыбы ушли – вместе со страхом.

То же спокойствие владело им сейчас. Ошибка погубит и его, и Бьен. Кочет не доставал ножа. Он с веселым любопытством наблюдал за происходящим. А вот Змеиная Кость была смертельно серьезна. И быстра в движениях – быстрее всех Достойных, за исключением, может быть, Кочета. И копье позволяло ей бить издалека.

Она сделала обманный выпад сверху, снизу.

Рук выбросил из головы все, что тщился вбить в нее Коземорд, предоставил телу самому защищаться. Он отразил один, второй, третий удар. Женщина наступала и целила по рукам и ногам, избегая попадать в грудь, живот и голову. Как видно, хотела все же взять живым, только искалеченным. Это ограничивало ее возможности.

На следующем ударе он перехватил древко сразу за бронзовым наконечником. Оба застыли, сражаясь за оружие, острие которого поблескивало на расстоянии ладони от плеча Рука. Она, хрипло выдыхая сквозь зубы, налегала на древко. Кость была сильна – Рук не ожидал в ней такой силы – и действовала двумя руками. Рук не должен был справиться с ее напором, да и не ожидал от себя такого. Его напряженные мышцы дрожали, но держались. Женщина взглянула ему в глаза, ухмылкой согнала с лица натужную гримасу и внезапно дернула копье на себя. Он почти успел отпустить, и все же зазубрина наконечника неглубоко вспорола ладонь.

Змеиная Кость ухмыльнулась шире прежнего.

– Вот и пятый на подходе, – бросила она Кочету, все еще глядя Руку в глаза.

И тогда он понял.

Порезанная ладонь горела, как обожженная клеймом. Боль недолго задержалась в ране, прокрадываясь от нее в жилы, мучительно расползаясь вверх по руке. Он узнал эту боль, хотя в безъязыкой жизни в дельте не давал имени маленькой оранжевой змейке и ее яду. Он знал, что ее укус обездвижит и речную крысу, и ягуара, но лишь позднее, у вуо-тонов, понял, что то же самое яд проделывает с людьми. По крайней мере, с теми, кого не вскормила грудью Кем Анх.

Змеиная Кость отступила на шаг. Она тяжело дышала, но в глазах стояло жадное предвкушение.

– Что тут скажешь? – насмешливо развел руками Кочет. – Мошенница!

– Что ты с ним сделала? – Бьен кинулась к женщине, в гневе забыв свой страх перед вооруженными воинами.

Рук хотел было ее удержать, но спохватился и уронил руку.

Змеиная Кость улыбалась до ушей.

– Просто он малость окоченел, милая, – пояснила она, шагнув к Бьен и потянувшись к ней. – Боюсь, окоченел не самым волнующим образом, но мы с Кочетом готовы выступить заменой.

Бьен изумила Рука, выбросив кулак ей прямо в лицо.

Женщина перехватила ее запястье, развернула, как в танце, и привлекла Бьен к себе – прижала всем телом, ткнулась лицом ей в загривок. Та отбивалась, но женщина держала крепко.

– Для начала, – шепнула она на ухо Бьен, – мы только посмотрим.