На руинах империи

Его тянули со всех сторон – кто пытался вывести на ровный курс, кто свалить наземь. В ушах, под черепом грохотал бронзовый гонг.

«Не падать, – угрюмо напомнил себе Рук. – Держаться на ногах».

Кто-то, вскрикнув, навалился на него. Бьен! Он потянулся назад: поддержать ее, прикрыть, но что-то толкнуло его в плечо.

– Шевелись! Вперед, болван! – донесся ее голос, отчаянный и злой.

Тогда он спохватился, что стоит на месте. Пытаясь ей помочь, он задержал обоих и подставился под второй, третий, четвертый удар.

«Вот так это начинается, – догадался он, заставив себя двигаться дальше. – Первое, чему здесь обучают, – бросать тех, кого любишь».

Любовь…

Что сказала бы Эйра человеку, которого гонят сквозь строй? На долю мгновения мелькнула мысль пасть на колени, позволить им растерзать себя – стать мучеником, лишь бы им не уподобиться. Но, остановившись, он остановит и Бьен.

Что говорит Учение?

Он вспоминал заповеди, искал подсказку, наставление, за которое можно было бы уцепиться, но боль выбила из головы все мысли, кроме одной – выжить! – и он рванулся вперед под ливень кулачных ударов, под кнуты и деревянные мечи, в бурю людской ярости.

– Трес-ка! – выкрикнул какой-то бородач, ударив его по коленям длинным посохом.

– Трес-ка! – подхватили остальные.

– Треска, треска, треска, треска!

Пышная чернокосая женщина подалась вперед, с визгом плюнула ему в лицо, пропала и возникла снова, не одна – три одинаковых, расплываются по краям, красногубые, злобные…

«Не падать!» – твердил себе Рук, одной рукой отшвыривая женщину и ломясь вперед.

Он не знал, следует ли за ним Бьен. Раза два или три хотел обернуться, но не было места, не было воздуха, не было иного пути – только вперед.

Хуже всего пришлось уже под конец. От удара по затылку зазвенела голова. Он качнулся вперед, в наплывающую на глаза темноту, упал на колено, усилием воли поднялся, снова шагнул в вопли, получил кулаком по ребрам, чем-то вроде жерди по пояснице и вдруг вырвался на свободу. Еще несколько яростных ударов сердца он шагал по грязи, выставив вперед руки, заслоняясь от атак и ударов, которых больше не было. Он услышал собственный крик – рев бьющегося в грязи бессмысленного зверя, глядящего сквозь прищур, скалящего зубы…

Овладев собой, он закрыл рот, выпрямил сгорбленную спину и как раз успел подхватить налетевшую на него Бьен – окровавленную, вопящую, рыдающую, шарящую руками в пустоте. Он чуть помедлил, прежде чем обнять ее.

В этом увидят слабость, но они не звери.

Еще нет.

– Все, – сказал он, привлекая ее к себе (она показалась ему такой маленькой, слишком маленькой). – Все кончилось, Бьен.

Она позволила себе прижаться к нему, но тут же отстранилась. По лицу у нее текла кровь, правый глаз начал заплывать.

– Нет, не все, – покачала она головой. – Ничего не кончилось. Это только начало.