На руинах империи

* * *

За время пути до предгорий Крыса более или менее освоила с десяток перехватов руки. Гвенна начала с самых основ – удержание, уклонение, обход защиты, – но короткие детские ноги и легкий вес не позволяли девочке сдерживать противника своим телом. Удачнее получилось с перехватом запястий, пусть даже они были сложнее и не так опасны, как удушающий захват. В схватке Крыса бормотала себе под нос – когда по-аннурски, когда по-своему, снова и снова повторяла одни и те же яростные звуки и выкручивала Гвенне запястье, угрожая переломом. Она хотела учиться каждый вечер, сколько бы миль они ни покрыли, какое бы изнеможение ни читала в ее глазах Гвенна, какой бы усталостью ни пахли ее кожа и космы. Так или иначе, это был способ согреться – а ночи в горах по мере подъема из прохладных превращались в холодные, – и еще это был способ не думать и не чувствовать, поэтому Гвенна не останавливала девочку. Иногда занятие, бесконечная отработка какой-нибудь стойки, затягивалось до второй смены часовых.

Однажды Крыса заснула посреди броска: потянулась к правой руке Гвенны и в тысячный раз попалась на перехват, когда Гвенна, развернув ее к себе спиной, прижимала к груди и удерживала локтем за шею. Когда девочка обмякла, Гвенна решила сперва, что слишком сильно ее придушила, и только потом разобрала, что это не обморок, а сон. Крыса похрапывала, уронив голову ей на сгиб руки. Гвенна, вытянув шею, заглянула ей в лицо: рот приоткрыт, губы беззвучно шепчут слова. Сейчас, освещенная бледной луной, девочка выглядела еще младше своих лет. Маленькие руки, только что пытавшиеся оторвать большую руку Гвенны, теперь обхватили ее и тянули на себя, как одеяло. Гвенна легла, откинулась затылком на каменистую землю, вслушалась в детское дыхание, уставилась в звездное небо.

– Я не смогу о тебе позаботиться, – пробормотала она.

Холод мира просачивался ей в спину. Дыхание Крысы застывало в ночном воздухе крошечными облачками.

– Я не сумею тебя защитить.

Девочка перевернулась во сне – цепь тихо звякнула. Крыса спрятала лицо на груди у Гвенны.

– Дерьмо, – бросила Гвенна в звездную пустоту. – Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо. На хрен. Дерьмо. Луна.