Том 4. Стиховедение

2

Новшеством Сумарокова была забота об опорных звуках в рифмах — так называемое богатство рифмы. В немецкой поэтической традиции и у следовавшего ей Ломоносова этой заботы не было; к Сумарокову она пришла от французской традиции и потом осталась у Хераскова и других его учеников. Подсчет опорных звуков в названной выше статье[231] был сделан с неудобной и необоснованной сложностью; мы произвели его заново. Рифма Сумарокова была ориентирована не только на звуковую, но и на буквенную точность, поэтому мы учитывали все тождественные звуки и буквы влево от ударного рифменного гласного до первого несовпадения. Например, в красою — росою учитывался один предударный звук, в окаменел — оцепенел — два, в Семирамиды — пирамиды — четыре. Среднее количество опорных звуков в рифме сумароковских од — 59 (на 100 строк). По периодам оно меняется так:

1755−1758 годы — 55
1762−1764 годы — 65
1766−1767 годы — 59
1769−1774 годы — 54

Минимальный показатель (46) — в небольшой оде 3 (1758); максимальный (83) — в оде 10 (1763). Таким образом, Сумароков сперва стремится довести «левостороннюю» звучность рифмы до максимума, а потом постепенно оставляет эти попытки и возвращается к своим исходным цифрам. Для сравнения: среднее количество опорных звуков в рифме Ломоносова (по 6 одам 1752–1764 годов) — 19, с колебаниями от 8 до 26; Сумароков, стало быть, приблизительно втрое больше насыщает рифму опорными согласными, чем его предшественник. Вот пример строфы, особенно богатой опорными согласными (21, 3):

Преклонят пред тобой колена
Страны, где сад небесный был,
И игом утесненный плена
Восплещет радостию Нил:
А весть быстряе Аквилона,
До стен досяжет Вавилона:
Подвигнет волны инда страх:
Мы именем Семирамиды
Разсыплем пышны пирамиды:
Каир развеем яко прах.

Интересно сравнить опорные звуки в одах с опорными звуками в элегиях. Здесь в ранней редакции (1759) на 100 строк приходится 33 опорных, в переработке 1769 года — 66 опорных, вдвое больше. Видимо, первоначально Сумароков считал богатую рифму приметой высокого жанра оды и не стремился к ней в среднем жанре, в элегии; и лишь потом он решил, что она желательна во всякой поэзии, и начал внедрять ее повсюду: опорных звуков в притчах не меньше, чем в псалмах[232]. Подавляющая часть словесных изменений в тексте элегий 1769 года («Разныя стихотворения») служит именно обогащению рифмы: элегия 1 начиналась рифмами: прельщаться−разставаться−лить−пременить, стала начинаться: прельщатся−прощаться−лить−удалить и т. д. В результате, например, элегия 3 в первой редакции имела 5 опорных на 19 строк (т. е. 26 на 100), во второй стала иметь 15 опорных на 17 строк (т. е. 88 на 100). Самую скудную опорными звуками элегию из публикации 1759 года «Я чаял, что свои я узы разрешил…» (7 опорных на 100 строк, тогда как в остальных не меньше 21–26 опорных) он, вероятно, именно поэтому счел вообще не заслуживающей переработки и более не перепечатывал.