Друзья моря. Книга первая. Эарнил

Глава 26. Большой Совет Гондора

В начале лета Принц предложил младшему сыну поехать верхом на берег Андуина. К югу от Харлондской гавани он знал прекрасный пологий берег, куда ездил с отцом и братом в детстве. Они искупались и теперь сидели в тени на берегу. Напротив возвышались эмин-арненские холмы, и на одном из них — изящный белый замок, казавшийся их неотъемлемой частью. Глядя на него, Эарнил вновь подумал о том, сколько потерял отец, когда признал его и приблизил к себе.

— Старый замок был расположен на этом же самом месте, — сказал Принц, — но Враг уничтожил его до основания, чтобы досадить эмин-арненским властителям, ставшим правителями Гондора… Остался только фундамент, на котором построили новый… — Фарамир рассматривал свой Замок, словно видел его впервые.

Эарнил уже слышал историю строительства эмин-арненского Замка, когда был пажом, но все равно внимательно слушал. Словно догадываясь, что его гложет, Фарамир продолжил.

— Но все же мой дом — Минас-Тирит. Я там родился, вырос… Для кого-то это каменный Город, холодный и ветреный зимой и душный летом, но я очень люблю его.

Эарнил молчал, и отец повернулся к нему.

— Тебя все еще что-то тревожит?

Сын слегка смутился.

— Немного, — сознался он.

— И что же?

— Отец, вы когда-нибудь слышали о Проклятии рода Блюстителей?

— ?

— Мне много лет назад рассказали о нем в Пиннат-Гэлин, — объяснил Эарнил.

— В приморском Гондоре много преданий, а вернее, россказней и баек, я бы не придавал им большого значения.

— Но это похоже на правду.

— Что именно?

— То, что жены Блюстителей рано умирают, по крайней мере — раньше супругов.

— На меня, как видишь, оно не пало. Моя супруга вполне себе здравствует в Рохане, — усмехнулся Принц.

— Ваша мать умерла очень рано…

— В этом нет ничего удивительного или мистического... С ее здоровьем ей нужно было жить у моря. Когда ей стало хуже в Минас-Тирит вскоре после моего рождения, отец уговаривал ее взять меня и вернуться в Дол-Амрот. Но она не пожелала оставить мужа, так как знала, что он очень любит ее и нуждается в ней. Да и сама она тоже не хотела расставаться с ним... Получилось только хуже: отец так до конца и не оправился от потери. Когда она поняла, что все очень серьезно, было уже поздно, и ее было не спасти. Отца предупреждали, когда он выбрал ее в жены, но он не смог отказаться от брака с ней.

Фарамир помолчал.

— Ты думаешь, твоя жена умерла из-за этого?

— Я не знаю… В ее семье думают именно так. У них много поколений никто не умирал в родах.

— Я не верю в это, Эарнил.

— Я тоже не верил, пока не умерла Фириэль…

— Не думай об этом. Твоей вины в происшедшем точно нет. — Фарамир взял его за руку. — Ты любил ее?.. — мягко спросил он.

— Я был очень к ней привязан…

— Значит, я был прав… — задумчиво произнес отец. — Не хочу обидеть тебя, но, признаться, меня немного удивил твой выбор… Хотя не сомневаюсь, что она была замечательной девушкой, а потом — женой.

— Она очень любила меня. Я не мог не ответить на такую любовь и преданность.

— Ты оказался умнее меня. Я тоже женился из сострадания. Но на девушке, которая любила другого. И ничего хорошего из этого не вышло… Мы были совершенно чужими и чуждыми друг другу людьми… Чуждым получился и сын. И я рад, что мы с ней наконец расстались, хотя расставание получилось… несколько драматичным, — усмехнулся отец.

Эарнил придвинулся и обнял его.

— А вы любили кого-нибудь по-настоящему?..

— Любил. Но не женился. Тогда мы думали, что Минас-Тирит и Гондору осталось совсем недолго. Мне казалось безумием жениться… заводить детей. Я сказал ей об этом. Она очень страдала, а потом вышла замуж… За моего кузена, лорда Эльфира Дол-Амротского. На сестре лорда Эльфира потом женился Эомер Роханский, а я в конце концов — на его сестре. Но я понимал ее. Мне было проще… Я все время был занят войной. А она оставалась в тишине своих покоев. Ей нечем было заглушить боль от разлуки. И она решила забыть меня и отдала свое сердце достойному человеку. В те годы мне казалось, что я не смогу полюбить вновь… И, встретив во Врачебных Домах Эовин, я решил совершить благородный поступок, — Фарамир слегка усмехнулся, — помочь девушке с разбитым сердцем снова обрести радость, а возможно, и счастье. Поначалу мы пытались убедить самих себя, что любим друг друга, и наша помолвка помогла ей пережить Коронацию и Свадьбу Элессара. Но я переоценил свои силы. Ей был нужен человек, окруженный славой, величием, поклонением. А я не люблю всего этого. Ей было скучно со мной, и она довольно быстро пожалела, что вышла за меня замуж, и, не буду лукавить, я тоже.

— Никогда бы не подумал, что рядом с вами может быть скучно…

— Мы с тобой очень похожи. В жизни мы ценим одно и то же, у нас одинаковые вкусы. Конечно, тебе не скучно со мной.

Эарнил молчал.

— Ты хочешь узнать еще что-нибудь?..

— Да… Почему вы признали Элессара, отец? Я уверен, что из вас получился бы замечательный правитель Гондора.

— А что я мог поделать? Запереться в Минас-Тирит?.. Но почти вся знать, включая моего родного дядю, бОльшая часть армии и часть Гвардии встретили его с восторгом. Не мог же я допустить гражданской войны в Гондоре. Гондорцы столько вынесли во время войны с Сауроном… Я не хотел, чтобы они снова погибали — теперь уже ради того, чтобы я остался у власти. Я слишком люблю свой народ, чтобы жертвовать им ради личных амбиций. Элессар появился в нужное время и в нужном месте. Это он умеет. К тому же род Блюстителей ассоциировался у простых людей с войной. А он — с победой и миром. «Когда Король вернется», — говорили в народе не одно столетие. Люди верили, что с приходом Короля уйдут все их беды и наступит всеобщее счастье и благоденствие. Поначалу казалось, так и есть… Война кончилась, стало намного легче: ушла веками нависавшая над гондорцами опасность гибели или вечного рабства, и простые люди связали это с его появлением. Но и у мирной жизни есть множество вызовов… Часто человек свою радость или беду носит в себе. И никакой король не сделает счастливым человека жадного, малодушного или ленивого. Как и не исцелит их страсти. Всеобщего счастья и благоденствия не случилось.

Некоторое время они молчали.

— Нам пора возвращаться, — сказал Фарамир, глядя на удлиняющиеся тени.

Они поднялись. Эарнил сложил покрывало и остатки скромной трапезы, и отец с сыном не спеша отправились в сторону Города.

Осенью должен был состояться Большой Совет Гондора — первый за Блюстительство Эарнила. В Минас-Тирит и окрестностях Столицы к новому Блюстителю уже более-менее привыкли, но на Большой Совет должны были собраться лорды из провинций. На первом заседании Король вновь представил Эарнила собравшимся. Молодой человек смотрел на прибывших из провинций властителей.

Принц Эльфир Дол-Амротский — супруг леди Анкалимэ, некогда любимой его отцом. «Возможно, я пристрастен, но все же зря леди Анкалимэ не подождала», — подумал Блюститель. Эарнил слышал, что она приехала на совет вместе с мужем. Ему очень хотелось взглянуть на нее, хотя он понимал, что она уже немолода, и, скорее всего, в ней мало осталось от очаровательной девушки, которую когда-то полюбил лорд Фарамир.

Лорд Элендур Ламедонский, муж его сестры… За прошедший год Эарнил свыкся даже с блюстительством, но никак не мог привыкнуть к тому, что Морвэн — его сестра, хотя, в отличие от Эльборона, она держалась с ним ровно и порой даже приветливо.

Лорд Минастан… «Интересно, он приехал один или с дочерью?» На прошлом Большом Совете Наместник Пеларгира был один. Эрендис осталась дома, и он не видел ее несколько лет…

Лорд Эльборон, его старший брат. «Если бы взглядом можно было убить, то меня уже давно бы не было на свете», — подумал Эарнил. Он знал, что Майрен должна была вскоре родить второго ребенка. «Хоть бы родился мальчик, и Эльборон немного утешился…» — пронеслось у него. Отец Майрен — лорд Калиондор Лоссарнахский… Взгляд Эарнила зацепил сидевшего вдали Гвиндора, который впервые присутствовал на Большом Совете.

После заседания друг подошел к Эарнилу, и тот пригласил его в Дом Блюстителей. Гвиндор немедленно начал обрушивать на него множество интересных, с его точки зрения, событий. Уставший за время Совета Эарнил половину пропускал мимо ушей. Брат Иримэ стал офицером в Гвардии лорда Эрадана Пиннат-Гэлинского. Сестра лорда Эрадана, невестка Дол-Амротского Принца леди Аэрин, наконец, после двух дочерей, родила лорду Альфросу Дол-Амротскому наследника.

— Да, я слышал об этом.

— Угадай, как его назвали?!

— Зачем мне гадать, я знаю: Хирлуином, как твоего старшего сынишку, — улыбнулся Эарнил, опустившись в кресло в своей гостиной.

— Ты стал совсем занудой, — заявил шурин, усаживаясь напротив него. — А-а, они же теперь твои родственники...

— Да, но не думаю, что они этому рады.

— Ничего, привыкнут.

Дверь открылась, и в гостиную вошла Ниэнор с внучкой. Воспользовавшись моментом, Эарнил оставил друга с матерью и Фириэль и ушел в спальню. У него разболелась голова, а вечером предстоял торжественный Ужин в честь Короля и начала Совета. «Да, будучи капитаном, можно было почти дремать в дальнем ряду, — подумал Эарнил. — Я и теперь ничего не решаю, но должен сидеть с умным видом у всех на виду...»

Вечером они с отцом отправились в Трапезный Зал. Оказавшись в холле, Эарнил начал искать глазами Дол-Амротскую чету. Под руку с принцем Эльфиром стояла стройная дама средних лет. Было видно, что в юности она была красавицей. Лицо ее даже сейчас все еще было прекрасным. Она спокойно и даже бесстрастно смотрела на окружающих. Эарнил взглянул на ее супруга. Принц Дол-Амрота был статен, красив, но выражение его лица показалось молодому человеку несколько высокомерным. Знатнейший властитель Гондора после Короля знал цену себе и своему семейству. Эарнил осторожно посмотрел на отца. Тот выглядел совершенно невозмутимым. «Возможно, его чувства к леди Анкалимэ угасли… Прошло столько лет». Хотя Эарнил прекрасно знал, что отец, как никто другой, умел властвовать собой и не проявлять своих истинных чувств. Всегда спокойный, внимательный, любезный… Тем больше младший сын ценил моменты, когда они оставались вдвоем, и лорд Фарамир становился самим собой. К Принцу подошли Элендур и Морвэн. Эарнил заметил Гвиндора и Иримэ и направился к ним. Капитан с супругой поклонились.

— Удрали, значит, милорд… — вполголоса съязвил друг.

— Удрал.

— Опять вы в темном… Постный вид — это необходимая часть блюстительства или все же можно обойтись без этого?..

— Гвиндор! — тихо возмутилась Иримэ. — Мы же не дома!..

— Наряжаетесь, как на похороны, а на вас, между прочим, смотрят!..

— И что?

— И смотрят на вас молодые и красивые леди. Эта, правда, весьма привередлива… Отказала всем знатным юношам Гондора. Наверное, желает в мужья короля эльфов…

— Гви-индор… — прошептала Иримэ.

— Но красивая…

— Гвиндор, — улыбнулся Эарнил, — я...

Но тут появилась королевская чета. Все присутствующие поклонились, немедленно расступились и в порядке старшинства начали входить в Зал. Эарнил на мгновение растерялся. Обычно Блюститель следовал сразу за Королем. И они всегда входили в Залы вместе с отцом, так как Принц был знатнейшим лордом в Минас-Тирит и окрестностях. Но сейчас первым должен был идти лорд Архаэль Арнорский — наследник Короля, — затем Блюститель, а за ним — Принц Дол-Амрота. Эарнил отступил и решил пропустить Принца Эльфира с супругой. Проходя мимо, леди Анкалимэ бросила внимательный взгляд на нового Блюстителя. Фарамир и Эарнил вошли следом.