Друзья моря. Книга первая. Эарнил

Глава 28. Эрендис

Через некоторое время Эрендис разбудил сильный шум за окном, и она не сразу поняла, где находится. В комнате было темно, снаружи бушевал ветер, грохоча сорвавшимся ставнем. Девушка села и огляделась. Рядом крепко спал Эарнил. Она осторожно встала и открыла окно, чтобы получше закрыть ставни. На мгновение в спальню ворвался ветер, и он проснулся.

— Интересно, который час?.. — сказала она.

— Думаешь, тебя ищут? — Он сел.

— Нет. Я предупредила Гильмит, что могу опять потеряться.

— Ты часто теряешься?

— Нет.

— Зажечь лампу?

— Зажги.

— Бедная твоя няня. Похоже, ты не даешь ей скучать… — улыбнулся он.

— Кстати, я посылала ее к тебе два дня назад, но она так и не решилась подойти… Пришлось идти к твоей матушке.

Он с радостью смотрел, как в ее глазах снова зажглись искорки.

— Два дня назад?!

— Да. Вечером.

Эарнил рассмеялся.

— Почему ты смеешься?.. — насупилась она

— Я не мог понять, кто шпионит за мной в Цитадели… А это оказалась твоя доблестная няня… Ну что же, надо отдать ей должное, не каждая дама ее возраста и репутации решится выслеживать мужчину около полуночи, — весело заметил он.

Эарнил, взлохмаченный после сна, сидел на кровати и казался почти мальчишкой.

В дверь негромко постучали.

— Это либо гвардейцы, либо твоя няня, желающая спасти тебя из моих лап, — еще больше развеселился он.

— Пришли от лорда Минастана, милорд… — сообщил Берегар.

— Попроси передать лорду Минастану, что с леди Эрендис все хорошо; утром ее проводят в их резиденцию.

— Подожди… Спроси, кто пришел… — раздался голос Эрендис.

— Пришла пожилая женщина в сопровождении слуги… — отозвался Берегар.

— Пусть она войдет…

Берегар удалился. Вскоре он вернулся с Гильмит. Увидев свою любимицу, она ахнула. Та сидела на кровати в одной нижней сорочке и, улыбаясь, смотрела на нее.

— Маленькая бесстыдница, — пробормотала няня, — натерпится он с тобой…

Эрендис рассмеялась.

— Ничего, нянюшка, вы будете жить с нами и помогать ему. — Она подошла и расцеловала ее. — Эарнил, надо выделить Гильмит комнату — и желательно не далеко от меня.

— Разумеется.

— Ты пойдешь домой? — спросила Гильмит.

— Нет. И ты тоже. Кто будет заплетать меня утром?

— Эрендис…

— Неужели ты хочешь возвращаться к нам по такой погоде?

— Когда ты придешь домой? — настаивала Гильмит.

— Я не вернусь.

— Ты еще не жена!

— Для Эарнила — жена.

Няня, неправильно истолковав ее слова, сурово посмотрела на молодого человека.

— Что скажет принц Фарамир?

— Думаю, что ничего… Я же остаюсь не у него в покоях, — заявила Эрендис.

— А твой отец?

— По-моему, он уже со всем смирился…

— Эрендис, так нельзя. Что о тебе подумают?

— Мне это не интересно. Пусть думают, что угодно. Для меня важны только близкие мне люди, а они меня хорошо знают.

— Ладно, оставайся… Но я уйду домой. Пусть лорд Эарнил тебя заплетает… — Гильмит еще раз мрачно взглянула на него, поклонилась и вышла.

— Няня в чем-то права… — сказал Эарнил.

— В чем? Ты хочешь, чтобы я ушла?..

— Нет!..

— Так в чем же дело?..

— Твоя честь может пострадать…

— Моя честь пострадает от того, что я буду жить рядом с любимым человеком?

— Никто не знает, что мы дали Клятву…

— Перед Создателем мы муж и жена, а люди всегда думают то, что им хочется думать.

Она забралась к нему на колени.

— К тому же, мы уже спали в одной постели…

Эрендис осторожно провела рукой по его губам и поцеловала. Не помня себя, он подхватил ее на руки, опустил на ложе и вскоре ее захлестнуло потоком блаженства, нежности и боли. Наконец его дыхание замедлилось, и он с тихим стоном опустил голову ей на плечо. Затем, немного придя в себя, с ужасом вспомнил ее сдавленный крик и, приподнявшись, заглянул ей в лицо. Она лежала, замерев с открытыми глазами, словно пытаясь осознать происшедшее.

Он осторожно взял ее руку и прижался губами к влажной ладони.

— Прости... прости, девочка, я не должен был…

Она не дала ему договорить, слегка шлепнув по губам.

— Замолчи и никогда больше не проси прощения.

Она села и внимательно посмотрела ему в глаза.

— Как же ты можешь быть таким глупым?

Он молча ждал, не понимая.

— Почему, ты думаешь, отец так легко согласился отдать меня тебе? Когда он встретил и полюбил маму, он добивался ее семь лет и три года ждал свадьбы после помолвки. Он часто вспоминал, как впервые увидел ее. Особенно когда она вслед за братиком покинула нас, и мы остались с ним вдвоем. Я любила его рассказы о маме, память о ней была нашим общим сокровищем, и мы становились еще роднее друг другу. Потом я прочла истории о Берене и Лютиен, Идриль и Туоре, об Арагорне, который стал королем Элессаром ради прекрасной Арвэн. Как я мечтала вырасти и тоже влюбиться... и чтобы мой возлюбленный совершил что-нибудь особенно замечательное ради меня, а я стала бы ему наградой. В шестнадцать отец впервые взял меня с собой на праздник в Цитадель, я увидела немало блестящих и знатных юношей, которые наперебой старались завладеть моим вниманием. Потом были турниры в Дол-Амроте и в Столице. Я с удивлением узнала, что мой старший кузен Альфрос теперь считается самым достойным из рыцарей Гондора, и все говорят о его ухаживаниях за леди Аэрин. А я знала от Гильмит, что он очень вспыльчив и в юности даже мог запустить чем-нибудь в слугу. Постепенно мне представили все знатных женихов Гондора, и многие из них искали моей руки. Они были разными, но в чем-то одинаковыми. Любезными, уверенными в себе, исполненными достоинства от сознания своего происхождения, но мое сердце молчало, и я по-прежнему лишь мечтала о любви.

А потом я встретила тебя — ты стоял на залитом солнцем дворе у Дерева, разговаривая с гвардейцами, которые его охраняли, и вдруг слегка улыбнулся немного по-детски, затем повернулся в нашу сторону, чтобы поприветствовать, и я увидела твои глаза.

Забыть тебя я уже не могла. Я шла к Королеве, надеясь увидеть тебя на страже во Дворце, и едва могла владеть собой, когда поняла, что ты тоже ищешь встречи со мной. На другой день я вышла в Фонтанный Двор, уверенная, что ты тоже придешь — и не ошиблась. Ты заговорил со мной, я придумала предлог, чтобы побыть с тобой, и окончательно поняла, что влюбилась. Неясность с твоим происхождением только разожгла мой интерес. Я была уверена, что на самом деле оно было очень высоким, и теперь, в соответствии с моими детскими планами, ты должен был совершить что-нибудь великое, чтобы стать достойным моей руки. — Она грустно покачала головой.

У Эарнила воспоминание о том, какой великий подвиг он совершил ради нее, вызвало горькую усмешку. Она помолчала немного и продолжила.

— Когда, возвращаясь из похода, Король остановился в нашем дворце, и я увидела тебя в его свите, я знала, что ты здесь ради меня. Наконец в саду я услышала твое признание, мы впервые поцеловались, и мое сердце ликовало. Все было именно так, как я когда-то мечтала. Мне также стало известно, чьим ты был сыном, и я думала, что будет только справедливо, если Принц признает тебя. Я с нетерпением ждала твоего возвращения, но даже не слишком расстроилась, когда отец прогнал тебя. Я видела, как ты скромен, и понимала, что ради себя ты не пойдешь к лорду Фарамиру, но была совершенно уверена, что ты сделаешь это ради меня, и все будет замечательно. Твое отчаяние едва не заставило меня передумать, однако я решила, что должна остаться твердой, чтобы помочь тебе.

Она снова покачала головой и смахнула слезы.

— Бедная моя девочка. Какой же я дурак… — Эарнил обнял ее и прижал к груди.

— Подожди, дослушай до конца. Когда ты ушел, я не находила себе места. Каждый день я ждала новостей, но время шло, а от тебя не было никаких вестей. Я перестала есть и почти не спала. Мне снились жуткие сны: мы были вместе, но потом я теряла тебя и не могла найти. Бедный отец звал ко мне лекарей, но они были бесполезны. Наконец няня не выдержала и обо всем ему рассказала. Он страшно рассердился на нее, но кончилось это тем, что я умолила его послать в Столицу, чтобы узнать о тебе хоть что-нибудь. Бедный, он уже жалел, что так сурово обошелся с тобой. Но через неделю вернулся наш слуга и сообщил о твоей женитьбе. Поначалу отец был даже рад — он надеялся, что я пойму наконец, насколько недостойным был мой избранник, и время исцелит меня. Но я чувствовала, что ошиблась сама, что радужная картинка, которую я лелеяла в моих мечтах, помешала мне увидеть настоящую жизнь. Я вспомнила твои погасшие глаза, искаженное мукой лицо и поняла, что потеряла тебя из-за собственного легкомыслия. Ведь я никогда ни в чем не знала отказа. Я привыкла получать все, стоило лишь захотеть. И теперь потеряла самое ценное, что было в моей жизни, — мою любовь. Мои жуткие сны стали явью. Я никого не хотела видеть и запиралась у себя в комнате или уходила в сад и в отчаянии бродила там до сумерек. Лишь когда моя няня, которая тоже стала похожа на тень, пришла ко мне, бросилась на колени и сказала, что отец болен и зовет меня, я взяла себя в руки и пошла к нему. Оказалось, что он слег из-за сердца и выглядел постаревшим и измученным. Мне стало ужасно его жаль. Я поняла, что не имею права заставлять самого близкого мне человека расплачиваться за мою ошибку...

Я пришла в себя, стала ухаживать за отцом. Он поправился, и постепенно наша жизнь вошла в привычное русло. И все же я не могла перестать думать о тебе. Только мое отчаяние теперь сменилось гневом. Пусть, — думала я, — ты не мог пойти к отцу даже ради моей любви. Но как ты посмел жениться на другой так скоро после своих уверений, что я для тебя дороже жизни. Я снова не находила себе места. Мне хотелось увидеть тебя и посмотреть тебе в глаза. Хотелось швырнуть твое кольцо тебе в лицо. Внешне я старалась быть спокойной и, когда отцу пришло время ехать на Большой совет, попросила взять меня собой. Мы приехали вечером, и на следующий день я отправила слугу с кольцом к тебе домой. Я очень надеялась, что тебя не окажется дома, и кольцо увидит твоя жена. Затем я стала ждать вечерний прием у Короля, на котором ты должен был присутствовать. О, как я готовилась к этому вечеру, мне так хотелось ослепить и уничтожить тебя. И наконец этот миг настал. В толпе менее знатных гостей, ожидавших своей очереди, чтобы войти в зал, я увидела тебя под руку со скромно одетой молодой женщиной. Ты отвел глаза, поклонился и я вдруг почувствовала в тебе ту же муку, что и в нашу последнюю встречу. И женщина рядом с тобой была скорее похожа на встревоженную сиделку, чем на возлюбленную. Мой гнев и жажда мести пропали, я поняла, что снова ошиблась, и решила больше никогда не строить никаких планов. Мы вернулись в Пелагрир, и я перестала куда-либо ездить.

Потом до меня дошли слухи о смерти твоей жены, но я побоялась надеяться, что это вернет тебя ко мне. Я просто смирилась с тем, что не выйду замуж и останусь жить с отцом. Я старалась не думать о тебе, так как это все еще причиняло мне боль. Но однажды совершенно неожиданно мы узнали, что в Столице произошло нечто очень серьезное. Лорд Фарамир перестал быть Блюстителем Гондора, и на его место Король назначил его младшего сына, который был незаконнорожденным и которого Принц незадолго до этого признал. Были еще какие-то неясные слухи о том, что в доме Принца был ужасный скандал, и что супруга лорда Фарамира оставила его и уехала к брату в Рохан, а сам Принц покинул Итилиен из-за ссоры со старшим сыном и живет теперь в Минас-Тирит.