Друзья моря. Книга первая. Эарнил

Глава 52. В Пеларгире

К рассвету ветер поменялся и стал намного слабее, море начало постепенно успокаиваться, волны уже не швыряли корабли, на которых вновь подняли паруса. Шторм кончился, путешественники благополучно преодолели это последнее испытание, и скоро Кирион ворвался в каюту, чтобы сообщить отцу и Деду о том, что вдали показался Пеларгир.

Эарнил вздохнул и попытался привести себя в порядок. Он по-прежнему неважно выглядел, и ему не хотелось лишний раз расстраивать Матушку. Отец сказал ему, что, когда они отправлялись в плавание, Альмариан ничего не знала о том, что случилось с сыном. Но они не слишком надеялись, что это удастся сохранить в тайне. Судя по количеству встречающих на берегу, всё и всем было известно. Эрендис стояла под руку с отцом. Альмариан — сжав локоть Фириэль. Эарвэн «пасла» Фэамира.

Первым на причал сошел Принц, сразу вслед за ним — Эарнил с сыном и капитан Аксантур. Эрендис бросилась было к мужу, но невольно уступила место Альмариан, которая, забыв обо всем, прильнула к Эарнилу и замерла.

Сын обнял ее, и его сердце переполнила жалость. Матушка заметно постарела, а в ее глазах словно застыло отчаяние.

Фириэль подошла к Деду.

— Простите, милорд, но леди Альмариан все же узнала…

— Ты и так столько берегла ее…

Эарнил взглянул на Эрендис. Он никогда еще не видел ее такой. Исхудавшая, с горящими глазами, она не отрываясь смотрела на него. Он протянул ей руку, она сжала ее и не отпускала.

Принц повернулся и аккуратно освободил сына.

— Эарнил… — прошептала Альмариан.

— Он здесь и никуда не денется, — ответил супруг, целуя ее в лоб.

После чего бережно, но твердо положил руку жены на свою и повел к повозке.

Женщина обернулась и смотрела на сына.

— Идем. У него есть не только мы, — сказал Принц.

Фарамир усадил ее в повозку и оглянулся. По сходням спускались Эделион и Инголд с носилками. Перед ними шел Гвиндор, а позади — Амандил и Рантуж. Эарнил вместе с женой и тестем подошел к другу и о чем-то говорил с ним.

— Кого-то ранили? — Альмариан взглянула на Принца.

— Хирлуина. Сильно. Но лекари говорят, что опасность миновала.

— Хорошо… Почему ты ничего не сказал мне?..

— Не хотел тебя волновать. Я же нашел и привез его...

Женщина наклонилась к его руке и хотела поцеловать ее.

— Прошу тебя, не нужно… — остановил он.

К повозке подошла Фириэль с Фэамиром на руках.

— Мы поедем с вами?

— Конечно, моя милая… — ответила бабушка.

Они сели в повозку, и та не спеша тронулась.

— Куда прикажете, милорд? — спросил возница.

— В резиденцию Наместника, — ответил Принц.

Эарнил и Эрендис подошли ко второй повозке. Внезапно он остановился.

— Мастер Рантуж… — позвал он лекаря.

Старичок подошел и поставил один из своих сундучков. Второй ему донес кто-то из моряков.

Когда повозка тронулась, в ней помещались Эарнил, Эрендис и Эарвэн с одной стороны и лекарь с внуком с другой. Кирион устроился рядом с возницей. Эрендис молчала и по-прежнему держала мужа за руку.

Возле дома Минастана все встретились. Наместник спешился и теперь изучающе смотрел на внука.

— С вами, лорд Кирион, у меня будет особый разговор. Следуйте за мной.

Мальчик вздохнул и слез с повозки. Фарамир некоторое время смотрел им вслед, а потом все же отправился за ними. Минастан и Кирион пришли в кабинет деда.

— Я что тебе сказал, Кирион?

Внук молчал.

— Отвечай. Я не верю, что ты стал таким забывчивым.

— Вы сказали, что не позволяете мне ехать с принцем Фарамиром, — ответил Кирион.

— А ты?

— А я уехал.

— Причем, напомню вам, молодой человек, что это случилось уже второй раз. Я не хочу вспоминать, что было с твоей матерью, когда она узнала, что ты отправился в Умбар.

— Простите, милорд… Мне очень жаль… Но я не мог поступить иначе.

— Я правильно понял, что ты не раскаиваешься в своем поступке?

— Я очень сожалею, что расстроил маму и вас... Но я должен был поехать.

— Ты будешь наказан за своеволие и упрямство. Тебя придется высечь.

Кирион молчал.

— Тебя когда-нибудь пороли прежде?..

— Нет.

— Что ж, все когда-нибудь случается в первый раз. Надеюсь, что этот раз будет и последним. Раздевайся.

Мальчик начал стягивать тунику. В дверь постучали, и вошел Принц. Он бросил взгляд на бледного внука в нижней сорочке и все понял.

— Кирион… Отец просил тебя немедленно подойти к нему, — произнес Фарамир.

Мальчик замер в нерешительности, глядя то на одного, то на другого деда.

— Иди, малыш, — улыбнулся Принц.

Ребенок схватил тунику и почти бегом оставил комнату.

— Боюсь, вы не правы, милорд… — сказал Минастан. — Ожидание экзекуции хуже самого наказания.

— А освобождение от экзекуции — лучше.

— Кирион должен быть наказан. Вы не представляете, что было с Эрендис, когда Кирион снова пропал… И как худо ей было, когда выяснилось, что он отправился в Умбар.

— Мне очень, очень жаль… Но без мальчика у нас не получилось бы спасти лорда Эарнила. Если бы Кирион остался с матерью, то она уже была бы вдовой.

— Лорд Фарамир… У моей жены не выдержало сердце, когда она потеряла сына. Артанис по материнской линии была из рода принцев Дол-Амрота, и вы не можете не помнить, что у них бывает слабое сердце. Лекари всерьез опасались за жизнь Эрендис…

— Но сейчас вся семья вместе…

— Ни вы, ни Кирион не могли знать, что все получится, — возразил Минастан.

— Кирион знал и передал свою уверенность мне.

— Не наказать его — значит поощрить своеволие и… авантюризм. Он должен уважать старших, их мнение и слово.

— Порка не прибавит ему уважения к кому-либо. Авторитет невозможно завоевать силой, его невозможно навязать, причиняя боль. Если мы применяем физическую силу, то взрослый ли человек, ребенок ли, уважает силу, а не того, кто ее применяет. И если он станет сильнее, он с удовольствием отомстит обидчикам. Причиняя боль, можно вырастить лишь до поры, до времени скрытую ненависть.

— Вас пороли в детстве? — Минастан посмотрел на Принца.

— Никогда.

— Никогда?.. — удивился Наместник. — Ваш отец всегда казался мне строгим человеком...

— И тем не менее он ни разу не поднял на меня руку и не отдал подобного приказа. Ему не нужно было добывать уважение своих сыновей ремнем или розгой.

Минастан молчал.

— Я очень люблю Кириона, — продолжил Принц, — и мне нравится его смелость и решительность. И даже дерзость. Будь он тихим и покорным ребенком, он бы утонул в первые минуты. Но он готов бросать вызов, готов бороться вопреки всему. И при этом он добрый, ласковый, отзывчивый мальчик. Я прошу вас не наказывать его. Наказание не сделает его лучше, но может ожесточить. Он столько пережил за последние недели. И теперь, когда из борца он снова стал ребенком, унизить его и причинить боль будет неоправданной жестокостью.

— Ну что ж... Я не буду настаивать. Все же воспитание Кириона в первую очередь принадлежит вашему сыну и вам.

— Благодарю, — ответил Принц.

Минастан помолчал.

— Лорд Фарамир… У меня есть предписание Элессара, в соответствии с которым по возвращении в Пеларгир вы немедленно должны отправиться в Столицу, чтобы предстать перед Королем и лично дать объяснения в связи с превышением полномочий. Если вы не сделаете этого, то у меня есть санкция на ваш арест и доставку в Минас-Тирит под конвоем... Ваше поведение можно расценить как узурпацию власти, — помолчав, добавил он.

— Очень жаль, что в нынешнем Гондоре для того, чтобы спасти человека, приходится узурпировать власть, — спокойно заметил Принц. — Я хочу немного отдохнуть и побыть с семьей. В Минас-Тирит я отправлюсь завтра вечером. Элессару придется подождать, — закончил Фарамир, слегка поклонился и вышел.

Кирион нашел отца в покоях Эрендис. На коленях у него сидел соскучившийся Фэамир. С одной стороны Эарнила обнимала Альмариан, с другой — Эарвэн. Эрендис и Фириэль снова «не хватило места», и старшая дочь сидела в кресле неподалеку, а Эрендис легла поверх покрывала и, казалось, спала. Мальчик немного подумал, подошел к старшей сестре и уселся рядом. Она взъерошила ему волосы и поцеловала в макушку. Эарнил взглянул на дочь и улыбнулся. Фириэль была деликатна и терпелива и теперь смиренно ожидала своей очереди обнять отца. Скоро появился Принц и окинул взглядом собравшихся.

— Отцу и маме нужно отдохнуть, — сказал он.

— Но мы его столько не видели! — возразила Эарвэн.

— Он так давно мне не читал, — жалобно протянул Фэамир.

— Ты уже хорошо читаешь сам, — ответил Дед. — В следующий раз.

Эарвэн нехотя поднялась.

— Я тебе почитаю, — вздохнула она, поцеловала отца в щеку, взяла братишку на руки и вышла.

— Кирион, ты ведь не так соскучился?

Мальчик встал и вопросительно посмотрел на Деда.

— Лорд Минастан уже не гневается на тебя, — улыбнулся Принц.

Кирион обрадовался, по очереди обнял отца и Деда и тоже ушел.

— Альмариан? — Фарамир подал руку жене.

Та нехотя подчинилась. Освобожденный Эарнил подошел к старшей дочери, и она бросилась к нему на шею.

Через несколько минут Эарнил и Эрендис остались одни. Она села на постели.

— Приготовить купальню?

— Да, было бы чудесно. Я нормально мылся перед отъездом.

— Тебя не было около шести недель.

Он усмехнулся.

Эрендис встала и вышла через боковую дверь.

— Скоро будет готова, — вернувшись сказала она.

— Спасибо, — кивнул он.

— Ты теперь будешь еще молчаливее прежнего?

— Не знаю. — Он поднял глаза.

— Ты постарел. — Она села рядом и обняла его за плечи.

— Я думал, что Кирион погиб. Никогда не забуду тот миг, когда я услышал его голос вновь. — Эарнил улыбнулся и покачал головой, на глазах его выступили слезы.

— Что за стадо детишек ты опять притащил? — помолчав, спросила она.

— Это не я, а отец и Аксантур.

— Как же им удалось тебя найти?

— Долгая история.

— Мы не торопимся.

В комнату вошел слуга.

— Купальня готова, милорд.

Эарнил поднялся и последовал за ним.

Через час он вернулся и лег, а в купальню отправилась Эрендис. Скоро она вернулась и прилегла рядом с мужем.

— Эарнил?..

Эрендис склонилась над ним. Ее волосы скользнули вниз подобно занавесу, и теперь он не видел ничего кроме ее лица и волос. Она исхудала, глаза стали еще больше, подбородок заострился. В волосах появились первые серебряные нити, а на лбу проступила тонкая морщинка. Эарнил провел пальцами по ее щеке, потом его рука утонула в темных, густых волнах…

Утром, когда Эарнил проснулся, комната была залита светом. Он подумал о том, как здорово просыпаться и видеть свет, а не чадящий огонек темницы. Дышать воздухом. Обнимать жену. Слышать шум прибоя… Он вздохнул. Эрендис почувствовала это и подняла голову.

— Новый... — Она провела пальцем по шраму и коснулась рубца губами.

— Да.

Жена прижалась щекой к его груди.

— Больше я тебя никуда не отпущу.

— Я сам больше никуда не поеду, даже если придется покинуть пост.

Какое-то время они лежали молча. Он почувствовал влагу и понял, что она плачет.

— Не плачь. Я больше не оставлю тебя, обещаю.

Она нервно вздохнула. В дверь очень тихо постучали, но они не ответили. Послышался звон большого колокола.