Алесия, барышня в бегах

35. В горах.

Мне хотелось не думать об Эбреле. Как я уже говорила, когда его не было рядом, когда он не гипнотизировал меня своим взглядом, когда я не ощущала всей кожей его присутствие — я его видеть и не хотела. Никогда. Наверное, узнай я в такой момент о его смерти, и то не огорчилась бы, а только вздохнула с облегчением.

Но тяжело было не думать об Эбреле, когда все вокруг только о нём и говорили. Даже Каренза. Она позвонила мне, разбудив среди ночи.

— Алесия! — раздался панический голос Карензы прямо возле моей головы, Алесия, ты дома?

Была половина четвёртого, я спала после долгого дня, проведённого у Клима, в больнице.

— Да, — просипела я, пытаясь понять, как Каренза так быстро оказалась на Земле.

Но это была не она, а лишь её изображение. Каренза вещала с экрана в моей комнате.

— Да, я дома, — сказала я, включая обратную видео связь.

— Ой, ты спишь! — сказала Каренза, — прости, я не слежу за положением солнца… Мне не до того. Ты знаешь Эбрела Доньярта?

— Да, — вздохнула я, — знаю.

— Он звонил мне только что. Сказал, что вы женитесь! Это правда?

Правда ли это была? Я ещё не решила.

— Наверное, выхожу, — сказала я.

— Но Алесия! — Заверещала Каренза, — я навела справки об этом Доньярте, он, конечно, богатый, но на этом всё! Он нигде не работает, он ужасно себя ведёт, твой отец не одобрил бы такой выбор! И эта история со взрывами, это ведь так опасно! Алесия, ты уверена, что тебе надо выходить за этого Доньярта?

Впервые в жизни я пожалела Карензу. Она всегда была такая уверенная, такая непрошибаемая, она всегда лучше всех знала, что и как надо делать. Но Эбрел сумел напугать и её.

— Нет, — сказала я Карензе, — нет, я не уверена.

— Хорошо! — с явным облегчением в голосе сказала Каренза, — жди меня, ничего без меня не предпринимай! Я вылечу, как только освобожусь!

И она выключила связь.

Я тут же снова уснула. Но на следующий день я сама решила навести справки об Эбреле. В конце концов надо же знать, за кого выходишь замуж! Виллемс говорил, что Эбрел записной ловелас, Каренза — что он ведёт себя ужасно. Нет, конечно я и так знала, насколько ужасным может быть Эбрел. Но мне нужны были подробности.

Однако, меня ждало разочарование. Ничего, абсолютно ничего об Эбреле и Севелене открытые источники не сообщали. Джае если в их биографиях и было что-то экстраординарное, то всё это тщательно подчистили. Предки Севелена и Эбрела разбогатели на торговле нефтью. Эбрел учился на искусствоведа, но по специальности не работал. Севелен — вот тут был сюрприз, — проходил обучение на Уране, и считался очень перспективным студентом, но, по состоянию здоровья, обучение ему пришлось прекратить. Тут можно было бы по фантазировать — я ведь тоже с Урана, вдруг я, сама того не зная, как то сумела обидеть Севелена, или, как знать, может, он в меня влюбился, и пытался убить меня от несчастной любви? От сумасшедших всего можно ожидать. Но все эти теории разбивались об тот факт, что Севелен был одного возраста с Эбрелом, он просто выглядел очень молодо (даже, как-то неправдоподобно молодо). И на Уране он жил десять лет назад. Я тогда была ещё ребёнком, у меня не было других забот, кроме болезни матери и из дома я никуда не выходила.

Но, всё же, мои старания были отчасти вознаграждены. Потому что я нашла бывшую невесту Эбрела! И не просто бывшую невесту, а девушку, которую я немножко знала. Её звали Фелиция Сеславина, она тоже проживала в агломерации Урана, её отец был биохимиком и одно время трудился вместе с Севеленом. Я даже написала этой Фелиции — безо всякой, впрочем, надежды на то, что она ответит.

Все последующие дни я дисциплинированно сидела в четырёх стенах, вышивая крестиком, и лениво почитывая новости. Я, даже, решилась на прогулки вокруг дома Карензы, ведь теперь у меня были кроссовки. Правда, даже в них ходить по каменистым горным склонам было крайне неудобно, особенно учитывая тот факт, что я всю жизнь ходила только по идеально ровным полам космических станций. В космосе я даже по ступеням и то ходила только в спортивных целях, ведь на станциях везде были лифты. Можете себе представить, каково мне было передвигаться по неровному, осыпающемуся, скользкому грунту, да ещё и при шквалистом ветре. Я вообще как будто заново училась ходить. Даже вечное солнце меня уже не так раздражало — потому что раздражала земля под ногами.

И в одну из таких прогулок ко мне присоединился Клим.

Я лезла по склону, надеясь сорвать какой-то чахлый, трясущийся под порывами ветра цветочек (должна же у человека быть цель), я перепачкала кроссовки, я ободрала руки, мне казалось, что я физически ощущаю, как планета Земля крутиться вокруг солнца, и это мешало мне ходить. И тут к домику Карензы причалило такси, и из него, прямо на мраморную площадку перед домом, вышел Клим. Он увидел меня, улыбнулся, и помахал исхудавшей рукой.

— Привет! — крикнула я издалека.

Мне очень хотелось подойти к Климу, но этот ужасный грунт… По моему, я шла до площадки перед домом минут пять, не меньше.

— Привет, — повторила я, — Тебя уже выписали?

Потому что выглядел Клим неважно. Он сутулился, объёмное пальто болталось на нём как на вешалке, улыбка была вымученной. Клима, разве что только на ветру не качало.

— Да, я здоров. Просто слабость… Но это пройдёт. Может, зайдём в дом?

Клим очень исхудал, очень. Щеки ввалились, глаза, и без того большие, казались просто огромными.

— Да, конечно, — сказала я.

Я откинула свой длинный шарф, и приложила палец к двери. Дверь открылась.

— Проходи.

Дом у Карензы был небольшим, входная дверь открывалась сразу в гостиную. Клим критически оглядел разбросанные по всей комнате вещи, остатки завтрака на столе, смятое покрывало, валявшееся на диване.

— На Уране у нас были роботы-лакеи, — смущаясь пояснила я, пытаясь оправдать эту грязь и разгром.

Я торопливо сложила покрывало, чтобы Климу, хотя бы, было куда сесть.

— Да, я знаю, — сказал Клим, — в космосе есть слуги. У нас на Земле так не принято.

— Хочешь чаю?

— Да, было бы здорово.

— Ты прямо из больницы ко мне приехал? — сказала я, разливая по чашкам чай.

— Да.

И мне, почему-то, стало так приятно, что Клим первым делом поехал ни куда-нибудь, ни домой, а ко мне. Но его поведению быстро нашлось объяснение.

— Я хочу пригласить тебя погостить в доме моих родителей, — сказал Клим, — там тебе будет безопаснее.

— Безопаснее? — удивилась я, — а здесь что, не достаточно безопасно?

— Алесия, — назидательно сказал Клим, — тебя два раза чуть не убил сумасшедший преступник, о какой безопасности может идти речь? Ведь Севелена все ещё не поймали!

Я чуть не рассмеялась. Во первых, я не верила, что Севелен охотится за мной. Скорее за Эбрелом. Кроме того, я ведь была на Земле. Сюин сказала, что для жителей космоса ссылка на Землю — уже смерть, и я примерно так себя и чувствовала. Но Клим беспокоился обо мне — пусть и в такой раздражающей форме, — это было приятно.

— Ну ладно, — сказала я, — ладно, я могу немного пожить у твоих родителей, если они не против.

— Они не против, я с ними уже договорился. — Клим поставил на стол пустую чашку, — поехали.

Клим встал — и тут же его зашатало. Инстинктивно я подскочила, и обняв, поддержала его — и в этот момент надсадно зазвонил звонок видеосвязи. Почему-то решив, что это звонит Каренза, я машинально включила экран — и на нём появилась совсем другая женщина. Фелиция Сеславина.

— Алесия Уителл? — спросила она, критически оглядывая две обнимающиеся фигуры, меня, и Клима.

— Да, — сказала я, сажая Клима обратно на диван.

Клим отёр тыльной стороной ладони испарину, выступившую у него на лбу.

— Вы невеста Эбрела Доньярта? — спросила меня Фелиция.

— Да.

По тому, как глаза Фелиции двигались туда-сюда, я поняла, что она разглядывает Клима, и пытается понять, что этот посторонний молодой человек делает в доме невесты Эбрела.

— Это Клим Зегзица, — представила я его Фелиции, — он пострадал при взрыве Нового шлюза.

— Да, я знаю, — надменно бросила Фелиция, — пусть остаётся. Он не помешает нам говорить.