Этюды о карельской культуре

ЭНТУЗИАСТ ФОЛЬКЛОРИСТИКИ

В Институте ЯЛИ Карельского филиала АН СССР изучают помимо языка, литературы и истории также традиционную культуру карельского, вепсского и русского населения республики.

Виктора Яковлевича Евсеева можно по праву назвать Нестором фольклористики в Советской Карелии. С этим темпераментным, оригинально мыслящим ученым я встречался почти каждый раз, когда приезжал в Карелию, но наши встречи происходили только в Петрозаводске, потому что совместных поездок по карельским деревням мы не совершали.

Виктор Евсеев родился 13 июля 1910 года в деревне Ехкиля Суоярвской волости Финляндии. Его мать, Дарья Кокко, была родом из этой деревни. Отец, Яакко, ушел в Петрозаводск на строительство железной дороги, и тогда семья переселилась в его родную деревню Вохтозеро, по другую сторону границы. Бабушка, у которой они стали жить, была хорошей сказочницей и певуньей. Она умерла, когда мальчик учился в пятом классе одной из петрозаводских школ, но бабушкины рассказы и песни пробудили в душе Виктора живой интерес к устной народной поэзии.

В 1917 году семья переехала в Петрозаводск — в то время он был маленьким провинциальным городком, население которого было почти сплошь русским. Виктору пришлось пойти в русскую школу, где учиться ему, не говорившему по-русски, было вначале нелегко. Между прочим, в квартире Евсеевых, в детской комнате, приехав в Карелию, жил некоторое время Эдвард Гюллинг. И затем, когда Гюллинги получили свою собственную квартиру, в которой жил до революции олонецкий губернатор, они часто навещали семью Евсеевых.

Виктор уже в детстве прислушивался к горячим спорам, которые велись у них дома о том, каким должен быть письменный язык в Карелии. Отец признавал таковым финский язык, которым хорошо владел. Дядя же отстаивал карельский язык, при этом ссылался на опыт других народов Советской России, которые либо уже имели свои письменные языки, либо только создавали их. «Свои письменные языки есть у мордвы и других народов, почему же нам не иметь?» — горячился он. Вторым языком в Карелии, по мнению дяди, должен быть русский. Страстным защитником карельского языка оказался также известный собиратель карельского фольклора Ристо Богданов. Учитель Куджиев энергично отстаивал идею перехода на русский язык. Эдвард Гюллинг, в свою очередь, полагал, что в Карелии вполне можно использовать финский литературный язык, но наряду с ним могут существовать местные говоры и диалекты карельского языка.

Виктор Евсеев — сторонник компромисса: финский литературный язык следует немного «облегчить», приблизив к карельскому языку. Вообще, вопрос о литературном языке весьма актуален в Советской Карелии до сих пор.

В 1927 году Виктор Евсеев поступил в Ленинградский университет. Летом 1930 года он принимал участие в работе экспедиции Д. В. Бубриха, и ему посчастливилось тогда же «найти» в Видлице Екатерину Гаврилову: кстати, я тоже записывал эту известную исполнительницу народных песен и знатока культурного наследия во время моих поездок в 1957 и 1968 годах.

В 1930 году, когда в Петрозаводске был образован Карельский комплексный научно-исследовательский институт, руководителем которого стал Э. Гюллинг, Виктор Яковлевич Евсеев был принят на работу в отдел этнографии и языкознания. В 1934 году он организовал экспедицию в Ухту и Вокнаволок с группой студентов. Одна из студенток, Палата Куйкка, стала впоследствии его женой. Они вместе опрашивали известную сказительницу Мари Ремшу, родившуюся в 1861 году в деревне Кивиярви, в семье Онтро Марттинена. После этого Мари Ремшу много раз приезжала в Петрозаводск, где Евсеевы имели возможность более спокойно работать с нею, записывать сказки и руны. В 1945 году Палага Куйкка-Евсеева выпустила в свет небольшой сборник избранных сказок Мари Ремшу, все тексты записаны на чистом вокнаволокском диалекте. Палата Куйкка записала также немало рун, особенно от ухтинских рунопевцев.

Виктор Яковлевич Евсеев занимался собирательской работой на протяжении четырех десятилетий. Его рабочее поле охватывало почти всю Карелию — от Кестеньги до Видлицы, от тулмозерских деревень до сямозерских. Он нашел много новых замечательных рунопевцев и сказителей, чье творчество ранее не было известно науке. Евсеев постоянно подчеркивал значение полевой работы для настоящего исследователя: «Молодые слишком торопятся стать учеными, им необходима еще и полевая практика».

В 1950 году В. Я. Евсеев издал сборник «Карельские эпические песни». В нем представлены эпические руны, записанные, в основном, составителем в 1930-1940-х годах от разных исполнителей из разных районов Карелии. Особую ценность этому сборнику придают тексты рун, бытующих среди карел-ливвиков.

Самая крупная работа Виктора Яковлевича Евсеева — «Исторические основы карело-финского эпоса» опубликована в двух книгах: 1-я книга вышла в свет в 1957 году, 2-я — в 1960. В этом исследовании карельские эпические песни сравниваются, в частности, с поэзией вепсского, ижорского, эстонского, саамского, мордовского и коми народов. Позднее (например, в работе «Карельский фольклор в историческом освещении», 1968) Виктор Евсеев рассматривает особенности взаимовлияния между карело-финским и русским фольклором.

Деятельность Евсеева простиралась и далеко за пределы Карелии — до Мордовской и Марийской республик. Карельский ученый руководил аспирантами по устному поэтическому творчеству, читал лекции.

Много труда затратил Евсеев на подготовку издания «Руны карельского народа». Для него он отбирал лучшее из накопившегося за период с 1927 по 1973 год в петрозаводских и отчасти в эстонских архивах и фонотеках материала. Первый том этой серии вышел в 1976 году в Тарту под названием «Эпические руны Калевальской тематики» объемом в 360 страниц. В 1980 году вышел там же, в Тарту, второй том «Прочие эпические руны. Исторические песни». В следующих томах предполагалось издать свадебные песни, заговоры и заклинания, детские песни и лирическую поэзию, однако теперь, после смерти составителя, уже нет уверенности, что этот план будет полностью осуществлен.

Виктор Яковлевич Евсеев был неутомимым тружеником. Работал он обычно у себя дома. Его маленький кабинет выглядел весьма внушительно: всюду книги, рукописи, разные бумаги. Все это располагалось, наверное, в каком-то порядке, хотя постороннему человеку непросто было понять его смысл. Евсеев охотно рассказывал о своих работах, как завершенных, так и незаконченных, о замыслах на будущее. О некоторых же событиях «трудного времени» он предпочитал молчать.

Последняя моя встреча с Виктором Евсеевым произошла во время конференции, организованной в Петрозаводске в связи со 150-летием «Калевалы» в начале 1985 года. Как всегда, он был полон задора и энергии, но в конце следующего года я получил из Петрозаводска весть, что Виктор Яковлевич Евсеев скончался 12 декабря 1986 года.