В объятьях льда

***

Она перешагнула через сломанную ветку, чтобы забрать брюки.

— Детка, я люблю тебя, но мебель я хочу из титанового сплава. — За месяцы, прошедшие с момента их спаривания, он уже уничтожил все деревянные вещи. Четыре раза. В настоящее время у них не было ни стола, ни дивана, ни стульев. — Слава богу, что стены каменные, а у кровати металлический каркас.

Её поддразнивание заставило его растянуться, полуобнажённого и расслабленного, на лесной подстилке.

— Не двигайся, и всё будет хорошо. — Вот только в его голосе не было особого энтузиазма от мысли, что она останется неподвижной.

Повернувшись к нему лицом, она натянула брюки на голое тело, засунув трусики в карман. Она определённо полностью завладела его вниманием.

— И что в этом было бы забавного? — Усмехнувшись, она не застегнула рубашку, подошла и опустилась на колени рядом с ним. Его живот — сплошные твёрдые мышцы под её прикосновением. — Ты не собираешься вставать?

Он положил руку на изгиб её бедра — собственнический жест, который уже стал привычным.

— Нет. Давай ещё займёмся сексом.

— Ненасытный. — Она поцеловала его, радуясь тому, что он доверял ей видеть его без барьеров. Что касается остальной части стаи — для них он до сих пор Мужчина изо льда. Они не понимали, как она могла спариться с ним. Но он заслужил свои нашивки, насколько это возможно в Стае, поэтому пожимали плечами и принимали их пару. — Ещё немного секса, и мы умрём. А у тебя встреча с Хоуком?

Проворчав что-то, он встал. Поцеловав её, когда она тоже поднялась, он застегнул молнию на брюках, а рубашку так и не застегнул — судя по выражению его глаз, ему было больше интересно наблюдать, как она застёгивает свою.

— Тренируешься в стрельбе с Дорианом? — спросил он, когда она закончила.

— Он говорит, что у меня хорошо получается. — Хотя это не компенсировало того, что Энрике сделал с ней, что украл, помогло понять, что она ещё может защитить себя, а также защитить тех, кто важен для неё.

— Эй. — Её пара убрала волосы с лица. — Не надо грустить. С этим я справиться не могу.

Она знала, что он говорит буквально. Ему по-прежнему было трудно справляться с определёнными эмоциями, но он учился.

— Я просто, — она обняла его за талию одной рукой, — просто хотела бы снова стать волком. — Но потом улыбнулась, и это было по-настоящему. — Сейчас я счастлива и сильна, но мне всегда будет не хватать этой части меня. Как ты скучаешь по Сети. — Он никогда не жаловался на потерю, но она начинала понимать глубину того, чем он пожертвовал, чтобы спасти семью. Должно быть, это похоже на отрезание конечности.

Он поцеловал её.

— Ты самый сексуальный волк, которого я знаю. — Пульс любви прошёл по брачным узам — богато и бесстыдно, и взорвался в ней, как бомба.

Она собиралась ответить, когда её когти прорезались, пуская Джаду кровь. Она отпрянула.

— О Боже, я такая… — Всё исчезло в знакомой вспышке жгучей агонии и бесконечного экстаза, её клетки изменились на уровне, который был подчёркнуто изменчивым.

Джад замер, когда мир вокруг Бренны растворился в разноцветном мерцании. Он видел, как другие волки перекидываются, но её отличалось самым фундаментальным образом. Перед ним его пара. Он чувствовал, что с ней происходит, как если бы это происходило в его собственном теле. Сплошная мука и мучительное блаженство, изысканная смесь, не похожая ни на что, что ему доводилось испытывать. Через несколько секунд всё было кончено. Перед ним стояла лоснящаяся волчица с мягким серым мехом, который так и манил прикоснуться. Не раздумывая, он опустился на колени и провёл рукой по её шее. Глаза волчицы были такими умными и уникальными, что могли принадлежать только Бренне — несмотря на то, что она изменилась, её радужки не утратили арктического синего оттенка. Она была самым красивым существом, которое он видел.

Что-то спустилось по связи. Неопределённость. Страх.

— В чём дело? — Он быстро соображал. — Ты совершенна, красавица, — заверил он. — Никаких ошибок.

Смех в его голове, радость. Вырвавшись из хватки, она вприпрыжку пересекла поляну. Джад отпустил её, и странное ощущение сдавило грудь. Он знал, что ей нужна свобода, не важно, что ему до боли хотелось пойти с ней. Она остановилась на краю поляны и оглянулась через плечо. Его пара могла перекинуться, но он мог читать её мысли громко и ясно. Она бросала вызов. Чувствуя, как улыбка согревает всё тело, хотя на лице появился лишь намёк, он встал.

— Ты в эфире, Бренна Шейн. — Встреча могла подождать. Весь мир мог бы подождать.

Бренна не дала ему ни малейшего поблажки, пронёсшись между деревьями, как серебряная молния. Он побежал за ней, сосредоточив всё внимание на этом простом упражнении, чтобы он мог летать рядом с великолепной женщиной, с его парой.

Ранний вечер превратился в ночь, а они всё ещё бегали, играя друг с другом в прятки, время от времени пытаясь подкрасться незаметно, поднимая опавшие листья, просто чтобы посмотреть, как те движутся. Простая игра, и он никогда ещё не был так близок к тому, чтобы почувствовать себя ребёнком. К тому времени, когда она насытилась, они вернулись к исходной точке. Они оба тяжело дышали, но в воздухе мерцала энергия. Когда она перекинулась на этот раз, зрелище было прекраснее, потому что он с самого начала почувствовал её радость. Она появилась из сверкающих пылинок, прекрасная обнажённая женщина с широкой улыбкой на лице.

— Джад! — Она раскинула руки, и он наклонился, чтобы поднять её. Она обняла его ногами за талию, когда он встал, и она рассмеялась. — Я могу перекидываться!

Повернувшись с ней на руках, он поцеловал её в шею, а затем прижался губами к её рту. Она поцеловала его в ответ с дикой самозабвенностью, и под его руками её кожа была гладкой, горячей и приветливой. Прервав поцелуй, он упивался видом её счастья.

— Ты так чертовски великолепна. В любом обличье.

Но её лице отразилась нежность.

— Я боялся, что ты не… Что ты испугаешься, увидев меня в образе волка. Потом ты сказал, что я совершенна и без ошибок. — Последнее слово было насмешкой.

Он был невероятно рад, что его ответ успокоил её, хотя и неправильно понял причину беспокойства.

— Да. — Он обнимал её одной рукой, а другой провёл по бедру. — И ты голая.

Она округлила глаза.

— Моя одежда! — Она огляделась, будто ожидая, что вещи снова появятся по волшебству, хотя процесс превращения разрушил их. — Что мне теперь делать?

Он почувствовал, как его губы дрогнули.

Она ударила его по плечу маленьким кулачком.

— Совсем не смешно!

— Думаю, ты выглядишь восхитительно обнажённой. — Он поцеловал её в подбородок. — Конечно, мне пришлось бы убить любого, кто осмелился бы взглянуть на тебя.

— Я не могу пойти в дом в таком виде! — причитала она.

Он заметил это — независимо от того, насколько пресыщенно они относились к наготе в остальном, волки следовали строгим правилам в логове относительно одежды. Только дети исключения.

— Для такой умной волчицы, — пробормотал он ей в губы, — ты демонстрируешь явное отсутствие логики.

— Логика? — Она нахмурилась, но поцеловала его в ответ.

— М-м-м. — Он сжал её ягодицы. — Перекинься. Вернись в меху. Это приемлемое поведение. Солдаты часто теряли доступ к одежде и были вынуждены возвращаться в зверином обличье.

У неё отвисла челюсть.

— О. — Вздох прошелестел по её телу. — Мне придётся привыкать ко всему этому снова и снова.

— Ты можешь забыть об одежде в любое время.

— Спасибо. Но у тебя нет права голоса — ты жаждешь моего тела. — Она прикусила его нижнюю губу. — Как думаешь, почему сейчас?

— Может, пришло время — ты готова к этому.

Она нежно поцеловала его.

— Я думаю, ты помог. Заставил меня понять, что моя душа не была уничтожена монстром. Что я выжила во всех отношениях.

Он не согласился. Она боролась сама, чтобы вернуть свою жизнь.

— Твоя храбрость поражает меня.

— И твоя любовь делает меня целой, — без стыда заявила она.

Ему так хотелось сказать ответ, но слова застряли в ослабевающей хватке Безмолвия. Ему никогда не будет легко говорить слова любви.

Её губы коснулись его рта.

— Знаю, детка. Я чувствую, что глубоко внутри ты любишь меня.

Джад решил, что, должно быть, он что-то сделал правильно. Как ещё Мятежная Стрела мог заслужить право называть эту удивительную женщину своей? Даже если это ошибка, чертовски плохо. Он никогда не откажется от неё.

На психическом плане ЛоуренНет волна любви распространялась во всех направлениях, от связи, не принадлежавшей Пси, а Верам, связь, которая связывала убийцу с волком, связь, которая была… нерушимой.

Примечания