Невеста Тайного министра

Глава 24. Две змеи

Госпожа вдовствующая королева Ортана была не в духе и уже третий день не выходила из опочивальни. Во что бы то ни стало она решила указать своему сыну на место, которое занимает при дворе его глупая и невоспитанная невеста. А лучшего способа, чем продолжать огорчать Хенрика выдуманной мигренью, она не знала.

Госпожа Ортана отлежала бока в мягких перинах, но упорно требовала внимания со стороны слуг, отказывалась от пищи и вина. Она лишь пила бульон и грызла сухарь. В опочивальню Ортана не впускала никого, кроме преданных слуг и госпожи Ирженки.

Ирженка явилась под вечер с кипой бумаг и новым веером.

— О, какая тонкая работа, — похвалила госпожа Ортана кружево, — и кому предназначается этот подарок?

— Новой пассии Левой Руки Его Величества.

Удивлённая Ортана села в подушках и принялась рассматривать веер. Ничего особенного, кроме того, что это был исключительно роскошный подарок, она отметить не смогла.

— Не вполне понимаю тебя, милая, — подняла она глаза на Ирженку, — не слишком ли дорого?

Та села на пуфик у кровати госпожи и улыбнулась.

— Подарок не из дешёвых, но он придётся к месту. По манере держать веер можно отличить фрейлину от графини, госпожу от служанки. Вот и посмотрим, как умеет обращаться с ним посудомойка из гоблинской таверны. О, — Ирженка расплылась в улыбке, — я вижу, что к вам не дошли самые последние новости о госпоже Лучик. Так, кажется, зовут избранницу Левой Руки Его Величества.

Ортана покачала головой и обратилась в слух. Как все старые сплетницы, она соскучилась по новостям, а три дня в постели стали для нее невыносимыми.

— Я поискала род Лучиков в энциклопедии «История знатных родов», но увы, ничего о Станиславе Лучик я там не нашла. И поняла, что моё любопытство направило меня по ложному следу. Искать следовало не там. Я поинтересовалась у короля Хенрика. Взяла да и спросила, знает ли он хотя бы что-то об избраннице его верного министра, а тот возьми да и выложи мне всё как на духу. Смеян познакомился с госпожой Лучик на балу по случаю свадьбы Вильда.

— Она редкая красавица, так ведь? — хищно улыбнулась Ортана.

Ирженка лукаво покачала головой.

— Она владеет искусством обольщения мужчин?

Ирженка пожала плечами.

— Она пользуется приворотными зельями? Да не томи же!— почти рыкнула вдовствующая королева.

— Станислава Лучик, а лучше назовём её Стася, ведь именно так её называют гоблины и прочие… твари, прибыла на свадьбу своей сестры в компании бродячих артистов. В шутовском костюме, в деревянных башмаках и бумажных розах в волосах она заявилась во дворец несчастного Амброзия Вильда, и тот чуть в обморок не упал при виде этой страшилищи.

— Эльфийская праматерь!— ахнула Ортана.

— Наш бедный король и тот был обескуражен и даже… купился на уловку хитрой бестии. Этакая невинность, не осведомленная об обычаях и этикете. Откуда же ей знать, как вести себя в обществе, если она была простой кухаркой в гоблинской таверне!

Ортана откинула атласное одеяло, встала и подошла к туалетному столику. Она обвела пуховкой по контуру обрюзгшего лица и всмотрелась мутными глазами в отражение. Увы, при всём желании её-то уже нельзя было назвать хорошенькой бестией.

— Но как Смеян попался на её удочку? И что такого она должна была натворить, чтобы попасть в таверну прислугой? Она сбежала с гвардейцем? Она была шлюхой, и это открылось ее несчастному отцу?

— Нет, ничего такого я не знаю, — притворно вздохнула Ирженка, — одно лишь неоспоримо, Смеян сделал глупость, о которой он не раз пожалеет.

Ортана отправила Ирженку с незначительным поручением прочь, а сама принялась обдумывать её рассказ. С одной стороны, Гранд-дама Ирженка Тваржик не была лгуньей. С другой стороны, история Стаси Лучик выглядела невероятно. И с этим надо было что-то делать. Вначале Ортана собиралась приблизить к себе невесту Тайного Министра, ведь в ином случае, та оказалась бы в свите госпожи Чашки, а это совсем не на руку ненасытной до политики Ортане. Но что же делать теперь? Ведь эта гоблинская потаскушка может скомпрометировать её, вдовствующую королеву: оказаться болтушкой или иметь склонность к нелепым промашкам и неловким ситуациям… Нет, этого допустить нельзя. Какое же решение принять? Для начала следует поговорить с теми, кто был на балу у Вильда. А разве не там её Хенрик познакомился с Миленкой? Элфьийская праматерь, чтобы поговорить с этой дрянью, нужно сначала примириться. А этого Ортана совсем не собиралась делать!

Но не такова была госпожа Ортана, чтобы загнать себя в тупик.

***

Король Хенрик пребывал в нервном возбуждении. Ота Шрик битый час мотал нервы своему бывшему выпускнику.

— Вы, Ваше Величество, неправы! — убеждал он короля, вышагивая из угла в угол, — Набор в Военную Академию следует не сокращать, а увеличивать. Более того, нужно открыть филиалы по всей стране. Мы будем готовить высший командный состав, а филиалы – средний.

— У нас есть гвардейцы, для чего же идти на лишние расходы? Средний командный состав? Для чего он нужен? Прапорщик хорош, если подчиняется своему командиру, дворянину.

— Когда мы вступим в военный конфликт с орками, нам будут нужны обученные и инициативные простолюдины, потому что дворян быстро перебьют, их слишком мало!

Король Хенрик вскочил и зашагал рядом со своим профессором.

— При всём уважении к вам, профессор Шрик, — я не вижу серьёзной военной угрозы от этих дикарей. Набеги на Крайний Северный Гарнизон – не повод для паники. Я держу ситуацию под контролем.

— А господин Илия Наседка писал мне совершенно другое. Все его донесения я приложил к своему докладу. Очень прошу ознакомиться с документами. Господин Наседка…

— От вашей семейки Наседок у меня голова кругом идёт. Не много ли братьев у моего начальника Гвардии? И всё при месте! И у каждого своё! И никто не желает считаться с моим мнением и мнением моего единственного теперь министра.

— Я уверен, что господин Смеян поддержит мое предложение об открытии филиалов. Более того, я убеждён, что он будет настаивать на привлечении к военной службе гоблинов. Пока они ещё лояльны к нам.

— Гоблинов! — захохотал Хенрик, — Может, ещё и шноркелей? Кому-то надо шить сапоги и рубахи для новой армии!

— Если будет мобилизация, — спокойно произнёс Ото Шрик, — то под ружьё станут все, и даже неприкосновенная королевская свита. Если не смоется в Заоблачье.

Хенрик со вздохом опустился в кресло и поднял одну ногу, рассматривая туфлю с растрепавшимся атласным бантом. Что за неделька! Неприятности сыплются одна за другой. И люди, которых совсем недавно он считал милыми и услужливыми, словно с цепи сорвались.

— У меня свадьба на носу, — устало сообщил король своему профессору, – на данный момент нет ничего важнее. Это вам кажется, что я бездействую. Но я пригласил на торжество послов и руководителей всех соседних стран, за исключением Заоблачья, с которым, как известно, связи нет и не будет. Вот и поговорим открыто и без обиняков: будет ли военный конфликт, или все притязания можно погасить. Я так понимаю, вопрос в религиозном культе вокруг этих проклятых Великих Кубов? Зачем пушки, если может звучать мирная молитва.

— Мирная молитва? А вы говорили с Братством Великого Куба? Их мнение вам известно? Они могут быть весьма непримиримыми.

Ото Шрик поперхнулся и закашлялся. Никогда он ещё не вёл переговоров со своим владыкой на повышенном тоне. Похоже, он перешёл небезопасную границу, которую Хенрик может ему припомнить.

— Я не хочу говорить с религиозными фанатиками, но… Я могу дать поручение матушке. Госпожа Ортана очень будет рада оказать мне содействие.

***

Вдовствующая королева выиграла один ход. Хенрик не дождался её уступки и заявился в покои сам. Он принёс в знак примирения букет белых лилий. Ортана приняла их благосклонно, но напомнила, что её любимый цветок нынче – безыскусный колокольчик.

— Вы слышали балладу, которую распевает всё королевство, мой дорогой сын?

— Нет. Это очередное творение Кажулки?

— Поговаривают, что Смеяна, — улыбнулась Ортана, — там есть такие милые строки. Ммм… «О том, что трудно выразить словами, безмолвно вам расскажут лепестки». Я подумываю о том, чтобы усложнить дворцовый этикет и ввести тайный язык букетов. Как вам идея?

— У эльфов это было уже, матушка, — с неприязнью в голосе сообщил Хенрик, который всё никак не мог перейти к сути дела.

— Традицию можно было бы и повторить. Или изобрести что-то своё. К примеру, лилия будет исключительно королевским цветком. Его можно сделать привилегией жён и матерей королевской семьи. Это образ высокородства и благих намерений, чистоты и бесхитростности.

— Мдя, — хмыкнул Хенрик, услышав слово «бесхитростность».

— Положим, пучок базилика – это ответ, означающий «категорическое нет». Чтобы не утруждать себя длинным отказом, достаточно одарить собеседника этой гадостью, и пусть… Пусть приправляет им свою горечь.

Ортана села на любимый конёк болтовни и пустых рассуждений, за которыми могла скрываться просто её старческая скука, а могло и кое-что серьёзное. И теперь, прищурив свои и без того маленькие и тусклые глазки, она изучала лицо сына, силилась понять, что его гнетёт.

Хенрик и вправду испытывал чувство беспокойства. Рядом с ним не было Смеяна, чутью и острому уму которого он всецело доверял. А ворох проблем, который скатился на короля, грозил накрыть с головой.

Ортана пригласила сына сесть на уютный голубой диванчик и взяла за руку.

— Что-то я заболталась. Все эти три дня я дурно себя чувствовала, а что делал ты, дорогой, как идёт приготовление к свадьбе? И когда же наконец приедет Смеян, отчего он так задерживается? Не кажется ли тебе, что его отпуск затянулся? Неужели его невеста так хороша, что он забыл о своём долге?

Хенрик отбросил целый поток с виду несвязанных между собой вопросов, сконцентрировав внимание на последнем.

— Хороша… Настолько хороша, что с ней можно забыть о своём долге…— протянул он.