Невеста Тайного министра

Глава 26. Несостоявшаяся сделка

Этого уже Стася стерпеть не смогла. Её испуг и робость пропали вмиг, а на их место пришёл бесшабашный задор и злость. «Неужели эта кучка могильных червей может на меня давить, на меня! На самого сильного мага?» — вспыхнула яростная мысль, и Стася вскочила. Одним взмахом руки она поймала слабый сквозняк и погасила все свечи в зале, да так, что упал канделябр.

Будущая свекровь взвизгнула от неожиданности, Марек Завой крякнул.

Вторым взмахом руки Стася вырвала ключ из пальцев госпожи Лихобор. Ключ звякнул на паркете, и Стася носком туфли шустро придвинула его к себе, а потом и вовсе наступила на него второй туфелькой. Потом девушка уперла руки в бока, а Ливия звонко захлопала в ладоши.

— Похоже, мы начали не с того абзаца, — извиняющимся голосом произнёс колдун.

— У вас есть шанс всё исправить, пока я окончательно не разозлилась. Предупреждаю, я очень обидчивая, и воспитание у меня гоблинское, — весело произнесла Стася.

Колдун покряхтел и чиркнул огнивом, лежащим на столе. Он медленно зажёг свечи, поднял с пола упавший канделябр и водрузил его на стол.

— Эта девчонка мне определённо нравится, — сказала госпожа Видана более спокойным голосом, — и выбор Смеяна мне вполне понятен. Это не Ирженка, состоящая из змеиных жал.

— И Стася не слабая, хотя вначале так не кажется, — хмыкнул колдун, разливая вино по бокалам.

— И её появление в нашей семье — добрый знак, — добавила Ливия и жестом пригласила будущую невестку сесть с ними за стол.

Стася подобрала ключик, сунула его в карман фартука, показав тем самым, кто тут хозяин положения, и села на предложенный стул. Чтобы не терять инициативу, она взяла бокал из рук колдуна и спросила:

— Смеян сказал вам, для чего мы приехали в Лихоборы? Полагаю, получение материнского благословения на брак было не единственной его целью.

— Сказал, — улыбнулся колдун и поднял бокал, — предлагаю выпить за знакомство и крепкий союз родни.

Бокалы чокнулись со звоном, Стася отпила вина, оно было сладким и тягучим. Это было не уже знакомое флоранское, а что-то совсем другое, и, вероятно, изготовленное не из винограда. Словно угадав её мысли, госпожа Видана пояснила:

— Это не вино, а гранатовый ликёр. Господин Марек превосходно его готовит. В его имении есть прелестный фруктовый сад с лимонными и гранатовыми рощами. Господин Марек наведывается туда в сезон сбора плодов и всегда привозит гостинцы.

— Никому не доверяю даже прикасаться к процессу изготовления вина и ликёров, — улыбнулся Завой, — это таинство сродни колдовству.

Стася задумалась и решила облечь неясную мысль в слова.

— А ваш дом или замок… Он из розового камня?

— Совершенно верно, дорогая госпожа Лучик, — восхищённо воскликнул Завой, — на украшение фасада ушло столько розового мрамора и кварца… Не могу представить, где вы могли видеть мой Сладкий Зефирчик. Да, я так иногда называю своё уютное родовое гнездо.

Видана и Ливия переглянулись и многозначительно покивали, а колдун продолжил.

— Да и Смеян не мог рассказать вам о моём доме, ведь он никогда не бывал в нём. Я заинтригован, госпожа Лучик, вашей проницательностью и даже предвидением.

— Если вы нас пригласите в гости, мы с удовольствием проверим, похож ли на гору сладкого зефира ваш замок, окружённый лимонными рощами, — ответила Стася в тон Завою и поставила бокал на стол, а руки скрестила на груди, показывая тем самым, что для пустых бесед время вышло.

Видана посмотрела на Марека и глубоко вздохнула. Полудрагоценные камни в складках её чалмы тускло блестели в сиянии свечей, а морщинистые пальцы, унизанные кольцами, беспокойно сновали по столу – она то перебирала салфетку, то трогала бокал, то двигала мелкие предметы. Наконец Видана положила руки перед собой, и огромный агатовый перстень блеснул как кошачий глаз в сумерках комнаты.

— Смеян очень любит тебя, я это поняла сразу. Он ищет защиты и обратился к господину Завою. Мой сын считает, что только господин Завой может сделать для тебя Несокрушимый Щит. Это невидимая глазу магическая защита, которая есть у меня и у Смеяна. У Ливии его не было, и потому…— Видана закрыла глаза и замолчала, а когда открыла их, то Стася увидела, как по щеке ползёт блестящая слеза.

— Что это за магическая защита?— недоверчиво спросила Стася.

— Она помогает от случайной пули, яда, попадания стрелы, меча и любого оружия. Но если человек хочет расстаться с жизнью добровольно, то Несокрушимый Щит не действует.

— Я не верю в такую магию, — упрямо ответила девушка, — если бы она существовала, то колдун такого уровня не сидел бы теперь в далеком имении, а обретался во дворце короля со всеми причитающимися почестями.

Марек Завой засмеялся так, что его грузное тело заколыхалось. Стася нетерпеливо смотрела на него и думала, что этот колдун действительно верит в то, что говорит.

— Я и есть колдун такого уровня, что сам решаю, где мне обретаться, как вы изволили выразиться, — ответил колдун, вдоволь насмеявшись. — Такая магия не нужна Хенрику, и он её не получит. Несокрушимый Щит нужно заслужить.

— За ваши э… услуги нужно платить, — мягко ответила Стася, — не уверена, что я готова к этому. Или вы истребуете плату со Смеяна?

— Нет, платит тот, кто приобретает. И для каждого я назначаю свою плату. Она огромна, но по силам.

— Какова моя? — улыбнулась Стася и отхлебнула гранатового ликёра.

— Ты отдашь мне вашего со Смеяном первенца. Это будет самый сильный колдун всех времён, и я подготовлю его для того, чтобы он стал правителем этого мира. Он будет призван вернуть в мир магию.

Стася наклонилась вперёд и посмотрела в глаза Мареку. Он явно не шутил.

— Матушка Скрыня говорила о таких, как вы: «Чердак не на месте у этой хижины», а я скажу и кое-что другое. Вы не кажетесь мне достойным воспитать моего сына. И потому наша сделка не состоится.

— То же самое сказал и Смеян, — удручённо покачала головой госпожа Видана, — но ты подумай сама, Станислава, каково будет вашему ребёночку при дворе? Дитя магов будет магом, а Хенрик ненавидит колдунов. Ребёнка убьют, как только он родится. Мы ещё можем помешать свершиться такому будущему. А когда настанет война, а она будет, уж ты мне поверь…

— Имение Лихоборы надёжно укроет тебя и твоего сыночка, — ласково дополнила Ливия.

— Вы поставите магическую защиту вокруг имения и скроетесь за ней, как за каменной стеной? Умно, — кивнула Стася, — но я не собираюсь нигде отсиживаться. Я буду со своим мужем. И согласитесь, предложенная вами плата касается не только меня, но и Смеяна. Он дал согласие?

Госпожа Лихобор и колдун переглянулись, и оба издали протяжный вздох, а колдун развёл руками.

— Потому-то он и не распивает сейчас ликёр в нашей тёплой компании. А я-то испугалась, что он поехал уговаривать меня, — догадалась Стася и повеселела.

— Смеян был очень зол на нас всех, и…

Ливия вздохнула, встала со своего места и подошла к Стасе. Она опустилась перед ней на колени и взяла её руки в свои. Будущая госпожа Лихобор смотрела в глаза умершей сестре Смеяна и видела в каждом из них два тёмных зрачка. Но теперь её не пугала Ливия, а, скорее, вызывала жалость. Острую, ноющую жалость.

— Мы поссорились с братом, и он захотел тут же уехать. Он считает нас злодеями, сумасшедшими, врагами… Кем угодно… Но не тем, кем мы являемся. Мы – его семья, и станем твоей семьёй. Подумай об этом. Кто придёт на помощь, когда у стен столицы будет стоять армия орков? А она будет там стоять. А глупый Хенрик будет потягивать вино в компании бледных от страха шлюх и делать вид, что орки пришли к нему с дружеским визитом. Будут сотни и тысячи убитых, пленных. Выкосят всю дворянскую верхушку, а простолюдинов обратят в рабство, — сказала Ливия, глядя в глаза Стасе.

— А ты можешь спросить у Баси, кто именно хотел оживить её и Вильда, и для каких целей? — неожиданно спросила Стася.

Ливия резко встала и выпрямилась. Она гневно посмотрела в сторону госпожи Виданы и крикнула:

— Мы зря тратим время. Придёт момент, и мой брат с женой сами приползут сюда на коленях, и тогда плата за помощь будет другой!

— Тише, тише, милая, — попытался успокоить девушку Марек Завой, но та стала метаться по комнате и швырять всё, что попадалось ей под руку. Госпожа Видана закрыла лицо руками и зарыдала.

Стася вздохнула и встала со стула, не дожидаясь, когда в её голову полетит диванная подушка или что-то потяжелее. Она подошла к двери, отомкнула её ключом и оглянулась на странную троицу. Видана рыдала в объятиях Завоя, а Ливия подбежала к столу. Она схватила бокал и в ярости швырнула его на пол, затем схватила второй и замахнулась, чтобы проделать с ним то же самое.

— Прощайте, — спокойно ответила им всем Стася, — мне очень вас жаль.

Никто не догонял невесту Тайного Министра. Она спокойно покинула господский дом и двинулась по отсыпанной гравием дорожке к выходу из усадьбы. Там у боковой калитки её ждала дочка оброчников. Дрожащая от ночного холода или страха девчонка радостно вскликнула, увидев госпожу.

— Хвала благодетелям, я уж думала, что-то случилось…

— Господину Смеяну ты скажешь, что мы ходили по ягоды и купались при луне в пруду. Тут же есть пруд?

— Да, — прошептала девчонка.

— Отлично.

Стася уверенно зашагала в сторону деревни. Луна светила из-за спины, делая тени деревьев длинными и густыми. В ветвях возились беспокойные птицы, два раза ухнул филин, каркнула проснувшаяся ворона. Уже виднелись беленые стены. Смеян наверняка ждёт Стасю и волнуется, гадает, где она. Он даже не представляет, что она пережила сегодня вечером.

— Спой песенку, — попросила Стася девчушку.

И та послушно затянула: «Я был когда-то странной игрушкой деревянной, пока колдун суровый меня не оживил… Стране служить я буду и вскоре позабуду, кто человечью душу однажды подарил. Мне не везло сначала, и даже так бывало: ко мне на день рожденья никто не приходил. Но взял я меч булатный, и командир отрядный за храбрость и отвагу медалью наградил».

Стася тихо засмеялась. Даже оброчники ждали войны и учили своих детей походным песням. И в них была боевая магия, память о которой так стремился искоренить из умов жителей страны король Хенрик.

Девушки шли, Стася подпевала, и у знакомого дома она увидела экипаж Смеяна и его Янтаря, привязанного к плетню. Окошко светилось, и девушка подумала, что она бы с удовольствием съела бы горячую лепёшку с маслом или молочной каши. С простыми людьми, которые не будут держать камень за пазухой, а в разговоре перебрасываться хитроумными уловками. Волна нежности накрыла её, и Стася подумала, что никто и никогда не заставит её бросить Смеяна. Если только он сам не прогонит Стасю. И не важно, какую плату он отдал Завою. Это было давно, до того как они встретились.
Неугомонный червячок сомнений напомнил ей слова Ливии о жертвенной крови. Стася могла бы спросить двоедушницу и об этом, но не стала. Всему своё время. Просто она будет знать, что Смеян готов был переступить через любого ради неё.