Невеста Тайного министра

Глава 51. Ох уж эти шноркели!

Гласный города Челноков вёл приём граждан. Эти понедельники сводили его с ума. В прошлый раз он провозился целый день. Разбор межевых споров двух наглых соседок, не ленившихся двигать забор под покровом ночи именно в то место, которое ему пристало по мнению то одной, то другой стороны. Оспаривание отцовства почтенного гоблина, который вдруг заявил, что у его средненького чересчур короткие ушки, а смуглость кожи выдаёт орочью кровь. Неисправная водопроводная колонка на Свежей Аллее не давала покоя всей округе.

Что же сегодня? С утра к Радиму Небрану заявились две шноркельши, и давай шушукаться и переглядываться.

— Слушаю вас, госпожа Жёлудь и госпожа Шишка. Можете говорить по очереди.

Гласный откинулся на спинку кресла и стал мечтать о густом курином супчике с потрошками, которым его пообещала попотчевать Светла, пока знакомое слово не вырвало его из приятных грёз.

— Орк? Вы ничего не перепутали, милые госпожи!

— Именно орк, — закивала госпожа Шишка.

— Огромный, вонючий и в кожаных латах, — подтвердила госпожа Шишка.

— Можете считать нас сплетницами, но ночные посещения орка компрометируют приличную даму. В особенности незамужнюю.

Гласный вскочил из-за стола и дёрнул себя пару раз за волосы. Шноркельши смотрели на него с вежливым любопытством.

—Всё сначала, дорогие госпожи, и по порядку, — наконец выдохнул Радим Небран.

— Так вот, господин Гласный. Некая шноркельша, весьма неприятная, я вам скажу, да-да, и живущая совсем неподалёку от меня, со вчерашнего дня совершенно уронила себя в глазах общества, — начала госпожа Шишка.

— Да-да, — подхватила госпожа Жёлудь, — но поправлю госпожу Шишку, не со дня, а с ночи. Под покровом тьмы принимать в гости орка – это уже слишком.

— Неопрятный любовник, но очень романтичный, — закивала госпожа Шишка, — сначала крался вдоль ограды, избегая света фонарей, а потом в укромном месте проник в усадьбу господина Фрунтеля…

— Какого Фрунтеля, какой любовник? — взмолился Гласный.

— Того самого, что взял в услужение госпожу Трудли из дома Правой Руки Короля.

— Так это к ней захаживает орк? — не переставал удивляться Гласный.

— Не то чтобы захаживает…— дамы переглянулись, — Вчера это было впервые. Но согласитесь, что любовная связь орка и шноркеля…

— А я, пожалуй, соглашусь, что орк в гостях у шноркеля – это очень подозрительно.

Гласный выскочил в коридор, немало удивив посетительниц, и гаркнул:

— Начальника городской стражи сюда, живо!

Довольные собой госпожа Шишка и госпожа Жёлудь спрыгнули с кресел, оказавшихся для них слишком высокими. Дамы расправили платья и в один голос объявили, что их визит окончен, и они с радостью покидают высокоморального Гласного города Челноков, который принял правильное решение немедленно арестовать эту Трудли. Мириться с развратом в городе? Ну уж нет!

Через час дом господина Фрунтеля, самого знаменитого портного в городе Челноки, был окружён вооружёнными до зубов городскими стражниками. Наглухо зашторенные окна совершенно не позволяли увидеть, что происходит внутри. Позвонивший в дверной колокольчик уличный мальчишка не добился, чтобы ему открыли дверь, хотя он и орал во всё горло о срочном заказе сюртука для господина Гласного. Небран скомандовал штурмовать дом, хотя это и выглядело диковато. Гласный руководствовался сплетнями двух городских болтушек, но проверять достоверность информации времени не было. Небран был уверен, что орк прокрался в дом мирных портных не зря. Всё это было связано либо с кознями Вильда при жизни либо с его загадочной смертью, свидетелем которой была Трудли. Смеян кое-что рассказал и о роли своей невесты в разрушении замка Правой Руки короля. Учитывая холодный ветер надвигающейся войны, визит орка не свидетельствовал о его вспыхнувшей любви к пушистикам.

Небран махнул рукой и два расторопных стражника подтащили бревно к дверям дома с вывеской «Модный дом Фрунтеля» и нанесли мощный удар по ним. Двери устояли. Зеваки, которых не удалось разогнать, ахнули в один голос. Юный шноркель в кепочке и клетчатом костюмчике с воротником из искусственного меха, запрыгал на одной ножке и, вытащив рогатку, выстрелил булыжником в одно из окон первого этажа. Послышался звон разбитого стекла, Небран крякнул от досады и скомандовал: «Бей».

Через два гулких удара двери треснули посередине и провалились. Широкоплечие стражники доделали начатое примитивным тараном и ворвались в дом. Четверо остались снаружи, зорко наблюдая за окнами. Беглый осмотр комнат открыл безрадостную картину. Всюду были раскиданы вещи, валялись сломанные стулья и безголовые фигурки-манекены. Ни господина Фрунтеля, ни его служанки, ни тем более орка нигде не было. Зато была засохшая кровь, следы которой обрывались у чёрного входа в дом.

— Нестерпимо воняет, — поморщился Небран, — но на улице орочий запах уже рассеял ветер.

— Он утащил пленников с собой? Они мелкие, весят мало. Для взрослого орка – не ноша, — произнёс один стражник.

— И за ночь и утро он мог уйти довольно далеко, — подхватил второй.

— Нам надо пустить по следу охотничьих собак. Мы чуем зловоние, а они ухватят запах ещё пуще нас, — заключил Небран.

— Лучший псарь в городе – Усик, айда к нему.

Легко сказать, непросто сделать. Усик был ох как несговорчив. Всё припоминал Гласному, как тот взыскивал штрафы за нарушение покоя города Челноков питомцами псаря. Всё жаловался на то, что до сих пор ему, поставщику лучших сук и кобелей для развода на царский двор, не дали жалованной грамоты с привелегиями. Высунув нос из-за забора Усик никак не желал отпирать калитку, а всё грозился написать Его Величеству Хенрику слезницу за нарушение его прав и всяческое утеснение и гнобление распоясавшимся Гласным.

Худое лицо с обвислыми щеками скряги-псаря было изрыто оспинами, а руки покрыты шрамами. Общение псаря с его подопечными сделало его неспособным понимать всю опасность сопротивления разъярённому Радиму Небрану.

— Орки в городе! — взревел Гласный, бешено вращая зрачками, и перепуганный Усик закончил свои бесплодные причитания и беспрекословно отпер калитку.

— Показывай, какие из твоих лучше след берут, — спросил начальник стражи, и псарь ткнул в трёх поджарых пятнистых сук на длинных и мощных лапах.

— Ходу с нами! — скомандовал Небран, и, видя сомнения Усика, прибавил, — скормлю тебя оркам, коли будешь на месте топтаться.

***

На след орка напали быстро. Он шёл через лесок не скрываясь. Ломал ветки, оставлял следы мощных лап. На одной из полян нашли кусочек алой атласной ленты. Она была похожа на капли крови и явно выпала из кармана шноркеля-портного. Три поджарые обученные ищейки рвались с поводков и тянули за собой Усика, Небрана и начальника стражи. Мужчины еле поспевали, бежали молча, не останавливаясь даже на короткую передышку. Небрану казалось, что им уже не догнать орка, но совсем скоро собаки залаяли, чувствуя близкую добычу. Конечно, преследователи уже обнаружили себя, и потому когда мужчины выбежали на лесную поляну, то увидели только колышащиеся кусты и ходящие ходуном еловые ветки. Усик отпустил поводок, вслед за ним точно по команде и остальные мужчины сделали то же самое. Гончие кинулись в кусты, и почти сразу раздался рык, переходящий в вопль. Мужчины поспешили следом. Небран достал короткий клинок, очень удобный для ближнего боя. Начальник стражи был вооружён длинной тонкой саблей. Усик немного остал от компании преследователей, а затем и вовсе остановился на поляне. Драться врукопашную с орком в его планы не входило.

Первый, кого увидел Радим Небран, была стонущая шноркель в окровавленном драном платье. Она лежала на земле, закрыв лапками голову. Небран не стал останавливаться и выяснять, жива ли она. Немного поодаль лежал бездыханный господин Фрунтель. Видимо, орк отбросил его с неимоверной силой, и от падения бедный шноркель получил существенный удар.

— Усик! — завопил Небран, — займитесь Фрунтелем, дракон вас дери!

Гласный продирался через густой подлесок, за которым уже шла возня орка и собак. Разъярённые суки драли орка, не давая ему сделать ни шагу, он бессмысленно махал руками, сдирая с себя то одну, то другую. Завидев Небрана, он умудрился выхватить из поясных ножен клинок, но Радим пригнулся и полоснул его своим коротким клинком под коленями, с воем орк рухнул на землю, закрывая голову и шею лапищами. Подбежавший начальник стражи запрыгнул врагу на спину и схватил его за гриву. Приложив несколько раз орка головой об землю, он убедился, что тот не в силах оказывать сопротивление. Собаки, у которых уже пена шла из пастей, не могли успокоиться и кусали орку то ноги, то бока. Прыгали и отскакивали, упиваясь своей безнаказанностью, пока поспешивший Усик не скомандовал «Фу!» и не привязал каждую поочерёдно к дереву. Начальник стражи крепко скрутил руки и ноги орка, и при помощи верёвки подтянул их друг к другу.

— Он похож на вонючую колбасу, — молвила шноркель Трудли, проковыляв до места побоища.

— Вы как? — спросил Небран.

— Жить буду, но я теперь несчастна. Свет моих глаз померк. Господин Фрунтель не подаёт признаков жизни. А всему виной проклятая ведьма Стаська. Лучше бы я рассказала всё этому орку о ней. Тогда мой господин был бы жив.