Военная контрразведка по Пограничным войскам в Афганистане

Понимая, что при сложившихся обстоятельствах экипаж, вероятно, будет привлечён к уголовной ответственности, прикомандированный лётчик-штурман предложил сжечь вертолёт, а командованию доложить, что вертолёт на территории ДРА был обстрелян душманами из ДШК, но экипаж смог его посадить и эвакуироваться из горящего воздушного судна. Члены экипажа согласились с данным предложением, после чего собственноручно подожгли вертолёт, расстреляв его зажигательными патронами из имеющегося оружия. После этого, второй МИ-8, прикрывавший охоту на кабанов, взял на борт членов экипажа сгоревшего борта и с ними улетел на территорию Советского Союза.

Сотрудники особого отдела КГБ СССР по Забайкальскому пограничному округу: участник боевых действий в РА Зосимов Ф. А. (крайний слева), Тарасов Е. А. (четвёртый слева), В. Ф. Феоктистов (третий справа). 1985 г.

Полученные Е. А. Тарасовым материалы получили подтверждение в ходе оперативно-технических мероприятий.

С целью легализации оперативных данных Особым отделом КГБ СССР по ЗабПО направлен соответствующий запрос в Особый отдел КГБ СССР по Камчатскому пограничному округу, сотрудники которого профессионально грамотно, с соблюдением норм законности, опросили лётчика-штурмана, участвовавшего в умышленном поджоге МИ-8. Полученное от него подробное объяснение, являвшееся по содержанию фактической явкой с повинной, деятельным раскаянием и чистосердечным признанием, направили в Особый отдел КГБ СССР по Забайкальскому погранокругу.

По выявленному факту совершения воинского преступления в условиях боевой обстановки на территории Афганистана органами военной контрразведки проинформировано командование и политотдел ЗабПО, а также руководство ГУПВ КГБ СССР.

Прокуратурой Забайкальского военного округа возбуждено уголовное дело.

Ещё одна важнейшая функция 8 отдела Главка – нормативно-правовая, заключалась в контроле за соблюдением в подчинённых органах военной контрразведки требований законности при осуществлении агентурно-оперативной и профилактической работы, а также в подготовке внутриведомственных, – характерных для системы органов государственной безопасности СССР, нормативных актов, регламентирующих деятельность особых отделов в пограничных войсках.

При осуществлении контроля и оказании практической помощи органам на местах использовались:

– исследование предусмотренных инструкциями КГБ СССР оперативных дел, отражающих работу особых отделов в комплексе и каждого оперативного сотрудника в отдельности;

– рассмотрение отчётов и планов;

– персональное заслушивание руководящего и оперативного состава по элементам оперативной обстановки и достигнутых результатах на порученном участке;

– встречи с источниками оперативной информации;

– защита годовых планов работы руководителями особых отделов по пограничным округам и отрядам, оказание содействия в выборе наиболее оптимальных мероприятий на текущий период и на перспективу;

– личное участие в проведении агентурно-оперативных мероприятий в особых отделах;

– обоснование необходимости и согласование порядка реализации оперативных материалов в Следственном отделе КГБ СССР и Главной военной прокуратуре Генеральной прокуратуры СССР;

– выяснение и определение на месте причин недостатков в работе, выработка неотложных мер по их устранению;

– обобщение и распространение передового опыта контрразведывательной работы в условиях боевой обстановки;

– подготовка и направление в особые отделы письменных указаний руководства 3 ГУ КГБ СССР;

– оценка деятельности за определённый период и подведение итогов работы особых отделов по САПО, ВПО, Оперативной группе САПО и пограничным отрядам.

Исполнение служебных обязанностей по руководству подчинёнными органами требовало от руководителей и сотрудников 8 отдела Главка регулярного личного присутствия в местах дислокации структур военной контрразведки в Афганистане, непосредственного участия в их оперативной деятельности, предметного контроля за выполнением указаний и рекомендаций Центра, обобщения, в том числе и теоретического, новых приёмов и способов борьбы особых отделов по пограничным войскам со спецслужбами противника и курируемых ими афганских войсковых групп и банд.

Из воспоминаний В. У. Полищука:

«Не могу не вспомнить добрым словом «десант» проверяющих из 8 отдела 3 ГУ КГБ СССР в 1985 году во главе с заместителем начальника отдела полковником Томилиным Евгением Ивановичем. Начало проверки показало, что она существенно отличается от аналогичных проверок особых отделов на территории Союза. Высокопоставленные проверяющие прибыли в горячий район не за удостоверениями участников боевых действий, не для перелистывания документов в уютных кабинетах или выискивания недостатков и написания справок, а для изучения «живой» оперативной работы в боевых условиях.

С Евгением Ивановичем мы провели на оперативно обслуживаемых мною загранобъектах «Хоун» и «Чахи-Аб» четверо суток.

Томилин Е. И. (крайний слева) и Полищук В. У.

Е. И. Томилин был не просто проверяющий, а кладезь вопросов. Его интересовало буквально всё: система обороны объектов, взаимоотношения с командованием и местным населением, но, особенно, работа с источниками информации, в том числе закордонными, надёжность способов связи и своевременность получения информации.

На загранобъектах, в отличие от оперативной работы на линейных заставах и в гарнизонах погранотрядов, имелись свои особенности, которые не вписывались в существовавшие тогда инструкции, написанные для мирного времени. В повседневных условиях, оперработник, кроме живой работы и оформления оперативных документов, часто превращался в писаря – составлял перегруженные мероприятиями личные планы работы, планы обучения и воспитания источников информации и т. д. Здесь же, как показала боевая практика, можно минимизировать документооборот, применяя опыт военной контрразведки в условиях Великой Отечественной войны.

Когда мы посетили алякадарство (аналог нашего сельсовета) кишлака Хоун, то, при входе в помещение он обратил внимание на висевшую на стене фотогазету, и поинтересовался её происхождением. Когда узнал, что это одна из нескольких фотогазет выпущенных мной и переводчиком Касымовым, то улыбнулся и поднял вверх большой палец правой руки. Ему понравились наши взаимоотношения с местным руководством и жителями, чему способствовала и моя работа, в том числе выпуск тех же фотогазет, фотографирование местных жителей и вручение им фотографий, но, особенно, проведённая в кишлак линия связи и электропередачи, строительство которой я инициировал в 1984 году и, как связист по основной военной специальности, проектировал и руководил её строительством.

После алякадарства мы посетили полуразрушенную школу, где ученики занимались во дворе, и прошлись по кишлаку. На его узких улочкам, мы встречали местных афганцев, и Е. И. Томилин своими глазами увидел, как они уважительно к нам относятся.

После Хоуна вылетели на основной объект моего оперативного обслуживания – мотоманевренную группу в кишлак Чахи-Аб провинции Тахор.

Докладывая об оперативной обстановке в окружении мотомангруппы, я продемонстрировал Е. И. Томилину «Журнал контрвизуального наблюдения», который мы использовали для накопления информации по афганцам. В журнале, на каждого из них отводилось 2 листа, в которые я вклеивал их фотографии.

У меня также имелась «склейка» фотографий, которые я заснял, пройдя с колонной по маршруту от места дислокации пограничного отряда в пос. Московский до Чахи-Аба.

И журнал, и «склейку» фотографий Е. И. Томилин оценил положительно.

Так сложилось, что после Афганистана, я вскоре снова встретился с Е. И. Томилиным в здании на площади Дзержинского.

Вернувшись в Союз, я, как аспирант-заочник в ВКШ КГБ СССР им. Ф. Э. Дзержинского, доложил на специальной кафедре «М» отчёт о работе над кандидатской диссертацией на тему «Контрразведывательное обеспечение специальных действий пограничных войск на сопредельной территории».

Профессор Цветков А. И. – мой научный руководитель, высказал мнение, что диссертация почти готова, но для официальной защиты требуется её надлежащее оформление и рецензент из 3 ГУ КГБ СССР. «Поэтому, – сказал А. И. Цветков, – я договариваюсь с начальником Главка генералом Душиным Н. А., заказываю пропуск, а ты иди и решай с ним вопрос по рецензенту».

26 сентября 1985 года пропуск был готов, и, около 11.00, я уже иду по коридору седьмого этажа к Душину Н. А.

Смотрю, навстречу идёт Евгений Иванович Томилин. Я ему доложил о прибытии из командировки, и, о том что иду к генералу Душину для решения вопроса рецензенте для защиты диссертации. Поинтересовался, не может ли Евгений Иванович выступить в этом качестве, как руководитель, хорошо знающий эту тему.

Е. И. Томилин сразу же согласился, и мы вместе с ним проследовали к начальнику Главка, который принял нас без задержки.

Я представился, кратко доложил о службе в Афганистане и по теме кандидатской диссертации, для защиты которой требуется рецензент.

Н. А. Душин грустно так посмотрел на меня, и, направив руку в сторону Кремля, сказал: «Тема по Афганистану закрыта».

Я понял, что на этом закончилась моя работа над диссертацией.

Затем Н. А. Душин поблагодарил меня за проделанную в Афганистане работу, пожелал дальнейших успехов, после чего мы с Е. И. Томилиным вышли из его кабинета. По пути Евгений Иванович, искренне посетовав на сложившуюся ситуацию, посоветовал мне не расстраиваться, ибо всё ещё может повернуться вспять.

Я благодарен судьбе, что она свела меня с таким мудрым и душевным человеком, как Евгений Иванович Томилин».