Игры в бисер

2. Макиато

Нынешнюю волну тоже встречают без энтузиазма. Не то чтобы и нас кто-то ждал, но сочувствия тогда было больше. Мы считались сбежавшими из заложников, к которым относилась вся страна, захваченная выжившими из ума “кремлевскими старцами” как бы они ни назывались. Обладая лишь скудными знаниями о внешнем мире, отдавшие накопленное в обмен на свободу (и колбасу), мы не вызывали вопросов. Теперешним их задают.

– Где они были раньше? – спрашивает меня соседка. – Почему они допустили то, что произошло?

– У них не было выбора, не говоря о выборах, – отвечаю я наобум, почти веря в это.

– Правда в другом, – говорит моя свирепая жена, – за тридцать лет они построили себе частный Запад – с устрицами, Ниццей и макиато.

– Я не знаю, что такое макиато.

– А они знают и не могут без него жить. Пока макиато не кончился, можно было не обращать внимания на то, что в стране нет свободы, закона и демократии.

Когда гарвардского ученого спросили, как построить в России свою кремниевую долину, он сказал, что прежде всего нужен независимый суд.

– Но мы же, – возразили ему, – спрашиваем не о политике.

– Вы хотите получить молоко без коровы, – сказал американец и уехал обратно.

– И эти – за ним, – поставила точку жена, – элои сбежали от морлоков.