Игры в бисер

2. Гость

Иностранцы редко любили Россию так азартно, как Россия – иностранцев. Тем приятнее соотечественникам было читать путевые заметки мадам де Сталь, которая бежала от Наполеона в Англию через Москву. Самая известная в Европе писательница и личный враг Бонапарта, она хвалила все увиденное, находя в царе союзника и последнюю надежду на спасение: “Вот до чего довел меня африканский тиран: я ждала поражения французов!”

Все остальное – редкие заметки на полях путешествия. В них мало живых подробностей, много сентенций в духе просветительских обобщений и несколько брошенных вскользь наблюдений, устанавливающих определенный стандарт в отношении иностранцев к увиденному.

Не вдаваясь в подробности, баронесса о простых русских пишет так: “гостеприимны, но вороваты”. А про знатных так: они готовы скорее “раздарить состояние, нежели расплатиться с кредиторами”.

Потрясенная однообразной страной болот и берез, де Сталь, что тоже стало традиционным, поженила географию с метафизикой: здесь “простор съедает все, кроме самого простора”. Редкое население, встреченное по пути в стране, будто “только что покинутой жителями”, она описывает в духе Руссо “благородными дикарями”. Хвалит за “пристрастие к ярким цветам” и огорчается, что судьба осудила их жить на земле, где “виноградников нигде нет”.

Назначая русских варварами, она, вслед за другими симпатизирующими России европейцами, видит в этом “животворную молодость нации”, которая только приступила к просвещению. Признав, как все на Западе, русских рабами, она заключает, что это не мешает, а помогает им любить и защищать свое отечество. Этот экстравагантный тезис стал общим местом и нашел себе выражение в других заметках иностранцев той эпохи: “Рабство в том виде, как оно существует в данный момент в России, спасло на этот раз государство” (Г.Т. Фабер в письме де Сталь).

Оставив “рабов” там, где они их нашли, иностранцы не лучше обходятся с их хозяевами. Де Сталь даже не упоминает, как легко ей было найти с ними общий язык. И правильно делает, если учесть, что Александр I говорил по-французски лучше Наполеона, которого не всегда понимали его солдаты. Но внешнее сходство не обманывает иностранку, которая сетует на отсутствие глубокого образования и навыков остроумной беседы. Русские вельможи, даже читавшие ее сочинения, выглядят у мадам де Сталь теми же “обезьянами просвещения”, что упоминаются в отрывке Пушкина “Рославлев”.