Свет в окне напротив

«Что?»

«Ничего нового. Спите дальше».

«Сейчас ваша очередь».

«Я пропускаю ход».

«Так нельзя, сэр. Вы всю ночь провели на ногах».

«Перестаньте кудахтать, Поттер».

«Меня зовут Гарри».

«Я помню».

Поттер обиженно затих. Я усмехнулся. Прошло довольно много времени, прежде чем он снова попытался вступить в диалог:

«Как думаете, Каркаров придет сюда?»

«Он трусоват. И остался без палочки. Возможно, попытается прислать кого-то. Но люди не всегда поступают предсказуемо».

«Даже вы».

«Да».

Рано или поздно, Поттер все равно заговорил бы об этом. Я решил упростить ему жизнь:

«Спрашивайте».

«Я не понимаю, почему вы не попытались схитрить. Там, на Баттерси. Можно было пообещать Каркарову помощь и узнать намного больше».

«Согласен. Я поступил безрассудно».

«Безрассудно? Мне показалось, или вы действительно это сказали?»

«Подумал».

«Вы поступили очень по-гриффиндорски. Он говорил гадости о Гермионе».

«Боюсь, что это общение с вами, мистер Поттер, оказывает на меня столь пагубное влияние».

«Очень лестное предположение, сэр!»

Эта ночь что-то ломала в моем сознании. Я коротал время в компании с сыном Джеймса Поттера и Лили Эванс, но, сколько ни старался напоминать себе об этом, видел в нём только Гарри. Парня, который прикончил Тёмного Лорда и зачем-то спас мою жизнь. Мальчишку, который шесть лет терпел мои издевательства, но сейчас помнил только, что я любил его мать и не хотел, чтобы он умер. «Это прямо-таки трогательно, Северус. Уж не привязались ли вы, в конце концов, к мальчику?» Можете гордиться собой, Альбус. Вы и этого добились.

Поттер счёл, что вопросы можно продолжить:

«Ну... Фокус с палочкой вы, конечно, не раскроете, сэр?»

«Догадайтесь сами», — я протянул ему подарок Олливандера. — Можете задавать наводящие вопросы».

«Империус вы выпустили из неё?»

«Да».

«И можете это сделать снова?»

«Да».

«И никто больше не сможет?»

«Не уверен».

«А другие заклинания?»

«Да».

«Хитрость в палочке или владельце?»

«Вместе».

Поттер разочарованно откинулся в кресле.

«Похоже, на этом экзамене я словил "Тролля". Зато понял, что вы можете наложить на Каркарова Обливиэйт, и никто этого не докажет».

«Могу. Но не буду».

Вот теперь он подошёл к вопросу, который его действительно интересовал.

«У него есть против вас что-то реальное?»

«Да».

«И... вы опять не станете защищаться в суде?»

«Да».

— Почему? — прозвучало громко, коротко и зло.

«Мы здесь не для того, чтобы выяснять мои сложные отношения с совестью».

— А действительно, для чего? — Поттер выплёскивал раздражение, уже не заботясь ни о конспирации, ни об окклюменции. — Если вы согласны провести пару десятков лет в Азкабане, давайте передадим все сведения в аврорат, посадим здесь группу человек в двенадцать... Рано или поздно Каркаров попадётся!

Поттер волновался за меня. Это было... неприятно?

«Вы можете уйти, как только пожелаете. А я должен услышать от Игоря, что других копий фотографий не существует. Не желаю, чтобы в деле оказалась замешана мисс Грейнджер».

Поттер посмотрел на меня так, будто я признался в стремлении стать деканом Гриффиндора.

«И всё? Но это же... несерьёзно. Никто не поверит, что Гермиона и вы... в смысле...»

«Благодарю за объективную оценку моей привлекательности, мистер Поттер. Вы, разумеется, правы. Но мисс Грейнджер уже сталкивалась с крайне негативной реакцией магического сообщества. Поговорите с ней о письмах, которые она получала после войны. Вспомните травлю, которую ей устроила Скитер в год Турнира Трёх Волшебников... Мне бы не хотелось стать очередным звеном этой цепи».

«Я не знал про письма, сэр... Но Рита не посмеет. Гермиона кое-что о ней выяснила».

«Что-то, связанное с её анимагической формой? Кажется, месяц назад Минерва сообщила мне, что в Британии стало одним зарегистрированным анимагом больше. Догадываетесь, о ком идёт речь?»

После долгого молчания Поттер снова заговорил вслух. В голосе сквозила ярость:

— Я не дам вам сесть в тюрьму, даже если вам этого хочется. Вы — последний близкий мне человек из той жизни, которой... нет. Можете меня ненавидеть, злиться, но я не позволю вам сдаться.

Вот так, Северус Снейп. Получи ещё одну порцию всепрощения от Мальчика-Который-Выжил. Надо бы вышвырнуть его отсюда. Но ведь далеко он не уйдёт, а знать, что Гарри Поттер сидит где-то в коридоре под мантией-невидимкой... Пусть уж будет под присмотром.

— Тяжело с вами, Поттер. Помолчите немного.

Наверное, я действительно слишком устал. В глазах защипало, горло снова горело огнём. Голова кружилась, а в ушах нарастал тонкий монотонный звон. Пришлось закрыть глаза и переждать странный приступ. Что-то говорил Том. Смеялась Лили. Гермиона развешивала колдографии по стенам в своей гостиной. Поттер размахивал пузырьком с бадьяном. Люциус монотонно раскачивался в кресле-качалке. Во взгляде Хлои появились первые признаки понимания... Звон в ушах достиг высшей точки и исчез. Я открыл глаза.

Ничего вокруг не изменилось, но в комнате стало светлее, а карта перекочевала в руки Поттера.

— Вы не пропустили ничего интересного, — ровным голосом сообщил он.

«Я... уснул? И вы не бросились проверять мои бренные останки?»

«Я проверил. Диагностические заклинания первого уровня. Вы действительно просто уснули».

Поттер затих. От его мыслей веяло холодом.

«Не стоит ждать от меня слишком многого, Гарри. Я уже говорил, что не могу заменить тех, кто ушёл. Каркаров знал меня в тот период, когда я служил Тёмному Лорду, разделяя его идеи и цели. То, о чём Игорь собирался свидетельствовать — правда. Это придётся принять».

Упрямец помотал головой и сменил тему:

«Нужен новый план. Если он рискнёт встретиться со своей подружкой, нам придётся разделиться».

«Да. Если Каркаров появится где-то в Косом переулке, я пойду к нему, а вы — останетесь здесь».

«Нет. Правом законного задержания из нас двоих обладаю я».

«Да. Но в Тёмных Искусствах вы смыслите немного. И легилимент из вас никакой».

Спор прервала серебристая лиса, скользнувшая к Поттеру прямо через стену дома. Патронус остановился напротив кресла и заговорил голосом Голдстейна:

— Создана оперативная группа для поисков объекта. Официальное объявление дадут только через сутки. Хотят избежать шума и паники. Шеф надеется поймать его по горячим следам, забрал вещь к себе. Объект мелькал в Сохо и Челси около пяти утра.

Патронус растаял. И все старые планы — вместе с ним.

«Оборотное зелье сегодня вам больше не понадобится. Можете укорачивать брюки».

«Пожалуй. Будет обидно, если вместо Каркарова поймают меня. Опять».

Поттер в сотый раз провёл палочкой по карте и разочаровано вздохнул:

«Почему Игорь не возвращается в человеческий образ? Он же не знает, что за ним следят?

«Ворону легче спрятаться. К тому же в теле птицы он испытывает гораздо меньше эмоций, сохраняя ясность мышления».

В комнате стало светло, и я встал, чтобы обновить маскирующие чары. Поттер с интересом следил за движениями моей палочки. Я не удержался от реплики:

«Что именно вы хотите увидеть? В аврорате плохо учат основам маскировки?»

«Вы всегда найдёте повод придраться, сэр, — отмахнулся он. — И, кстати об учёбе... То, как вы летаете... Этому можно научиться?»

«Наконец-то, вы раскрыли свои истинные намерения, — несмотря на мрачные перспективы, сегодняшний день был богат на поводы для веселья. — Все эти месяцы пытались выведать мой секрет?»

«О, да, сэр, конечно! Это и было моей единственной целью».

«Хорошо, запоминайте! Настойка на крыльях летучей мыши и навозе фестрала. Принимать по стакану три раза в день! Для авроров-стажёров — двойная доза».

Пару секунд Поттер изумлённо таращился на меня, а потом захохотал в голос. Я усилил звукоизолирующий барьер и констатировал:

— С вами невозможно сидеть в засаде. Абсолютная профнепригодность. А что касается полёта... Надоело летать верхом на деревяшке?

— Я люблю метлу. Но свободный полёт!

— Когда-нибудь... И приготовьтесь к разочарованию. Техника меньше всего подходит к понятию «свобода».

Поттер кивнул. Колючее выражение исчезло из его глаз.

В переулке становилось шумно. Пока ещё редкие прохожие приветствовали друг друга, обсуждали новости. Том развешивал рождественские гирлянды, дрожащей рукой вычерчивая в воздухе замысловатые пассы. Два пожилых волшебника рядом с горой коробок энергично спорили о методах транспортировки фейерверков.

Интересно, что видно из окна камеры в Азкабане? Небо? Море? Надо было расспросить Люциуса. Возмущенные крики бармена на улице прервали мои мысли:

— Держи вора! Палочку! Палочку украли!

— Кто украл, Том? Нет же никого, кроме нас.

— В кармане глянь!

— Между коробками завалилась?

— Да я её на минутку вот здесь оставил, только отвернулся — и нет. Что ж делается-то!

Поттер лихорадочно тыкал палочкой в карту, но заветная точка не появлялась.

Чердачное окно не давало возможности разглядеть улицу целиком. Но я чувствовал: Игорь рядом. И если он раздобыл палочку, то собирается действовать.

Атмосфера в комнате резко изменилась. Время разговоров и шуток закончилось. Минуты неохотно перетекали из одной в другую, складываясь в часы и приближая развязку.

* * *

— Пришёл! — Поттер выдохнул это слово так, будто боялся спугнуть ярко-красную точку, внезапно появившуюся на карте в начале Косого переулка. Точка быстро перемещалась по направлению к «Дырявому котлу».

— Ждите здесь, — сказал я Поттеру тоном, не допускающим возражений. Странно, но он только молча кивнул.

Паб был переполнен. Спускаясь, я бросил вопросительный взгляд на хмурого Тома. Он отрицательно покачал головой. Остановившись на середине лестницы, я оглядел посетителей. Большинство — знакомые лица. Ханна, мисс Браун с кавалером, кажется из Хаффлпаффа. Вечная Дорис Крокфорд. Скитер, нацелившая свое перо в очередного бедолагу. Знакомый тип из Мунго. Джонс с Динглом. Августа Лонгботтом, к счастью, без внука. Молли Уизли... Нет. Незнакомка.

Я впился глазами в лицо женщины. Ее сознание поддалось легко и безболезненно. Простые мысли, безмятежное ожидание. Не она. Крупный мужчина с растерянным лицом. «Легилименс!» Не помнит, куда положил пять галеонов. Тоже мимо.

Дверь со стороны переулка распахнулась. Оттуда раздались хлопки, слишком громкие для аппарации. Двое волшебников бросились к выходу первыми. Их испуганные крики быстро сменились возгласами негодования и взаимными насмешками. Судя по выкрикам, коробки с фейерверками, так и не успевшие покинуть Косой переулок, по необъяснимой причине начали взрываться. Через мгновение у выхода образовалась давка. Оценив количество любопытствующих, Том взмахнул рукой, и зачарованная стена на заднем дворе паба превратилась в арку, открыв желающим проход к месту происшествия. Я пересек опустевший бар, по пути накладывая на себя дезиллюминационные чары. Точка, изображавшая Игоря, продолжала пульсировать в паре шагов от двери.