Свет в окне напротив

«Эванеско!»

На этот раз палочка без сердцевины затрещала и раскололась надвое. Достойный конец. А с паркетом Поттеры разберутся сами.

Вот и всё. Долги уплачены.

Моя обычная палочка обнаружилась у буфета. Я поднял её, снял заклинание с застывшей Грейнджер, зажёг лампы. И только потом подошёл к Уизли. Впрочем, делать там было нечего. Его успели перевернуть на спину. Кровь лилась из рассеченной брови и разодранной руки. Других повреждений не было.

— Кажется, ничего страшного, — бормотал Поттер, залечивая порезы. — Не плачь, Гермиона. Видишь, раны уже затягиваются? Рон просто без сознания.

— Я не плачу, — глухо ответила она. — Я жду. Сейчас он придёт в себя, и я его убью.

— Ладно, — примирительно отозвался он. — Профессор, он скоро очнётся?

— Скоро. Но вряд ли надолго.

Через пару минут Уизли глубоко вздохнул и открыл глаза. Несколько секунд он переводил взгляд с одного лица на другое, потом облегчённо выдохнул:

— Живы!

Грейнджер всхлипнула и бросилась к нему на грудь, размазывая по лицу слезы…

Всегда восхищался женской логикой.

— Я обниматься не буду, даже не думай! — Джинни Поттер скрестила руки на груди. — А завтра утром поговорим, почему нельзя доверять вещам, если не знаешь, где у них мозг![1] У кого-то очень короткая память, Рональд Уизли. Ты…

— Давайте просто порадуемся, что всё закончилось! — примиряюще сказал Поттер, поднимаясь на ноги.

— А где Косолап? — Уизли попытался оглядеться. — Всю руку располосовал, тварюга! Чуть палец не откусил. Мне с ним теперь до конца жизни не расплатиться! Гермиона, что он больше всего любит?

Грейнджер застыла, а потом медленно отстранилась.

— Это я во всём виновата, Рон. Я зациклилась на этом зелье, мне казалось, что так мы тебя точно защитим, мы даже заунывники добыли, а вышло ещё хуже…

Она умоляюще взглянула на меня. Балаган продолжался.

— Мисс Грейнджер пытается донести до вас тот факт, что все присутствующие в этой комнате, совершили за последний час массу ошибок, — пояснил я. — Формально, зелье должно было уберечь вас от любого магического воздействия вообще, и тёмномагического — в частности. Но оно оказалось бесполезным против палочки, которую вы признали своей. К этому никто из присутствующих не был готов.

— А просто выкрутить мне руки? Дать по башке? Только кот догадался? Так где он?

Уизли рывком попытался подняться, но сумел только сесть.

— Он… Рон, кажется, в него попало… твоё заклинание… — прошептала Грейнджер.

Повисла тишина.

— Какое заклинание? — Уизли ещё раз попытался встать. На сей раз почти удачно. Поттер подхватил его и посадил на стул. — Что с ним?

Я отлевитировал обмякшее кошачье тело на стол.

Уизли закрыл лицо руками.

— Ты… ничего не помнишь? — с внезапной надеждой спросила его Грейнджер.

Интересный подход.

— С вашей точки зрения, амнезия в этом случае извиняет применение непростительных заклятий? — поинтересовался я. — То есть, Обливиэйт мог бы стать универсальным наказанием за любое преступление?

— Прекратите! — устало попросила Грейнджер. — Вы сами сказали, что все мы виновны не меньше. Мы вручили ему эту мерзость, пообещали, что всё будет хорошо… Мы не можем обвинять его за то, что он поддался...

— Я не выпускал Аваду! — Уизли перевёл ошарашенный взгляд с Грейнджер на Поттера. — Я думал, что испугаю всех, а потом посмеюсь и сломаю палочку. Мне всё время казалось, что я легко контролирую эту тварь. А в итоге — опять оказался слабаком и всех подвёл. Но. Я. Не. Мог. Убить! Я помню, что собирался выпустить фейерверк… в память о Фреде. Постойте! Есть же приори инкантатем! Давайте проверим!

— Рон, — Поттер смотрел на друга так, как смотрят на приговорённого к казни. — Профессор Снейп уже уничтожил палочку. Слушай, ты устал. Давай отложим все разговоры до утра?

— Действительно, мистер Поттер. Пусть ваш друг заснёт с мыслью, что стал убийцей. А вы все великодушно его простите. Великолепный план.

Поттер сжал кулаки и шагнул ко мне.

Я отвернулся и провёл палочкой над животным:

— Жизненные процессы замедленны, но сердце бьётся. Кости целы. Повреждения внутренних органов отсутствуют. У этого книззла есть шансы выжить, если вы, Уизли, не перекормите его сметаной. А вам, аврор Поттер, — я развернулся к взъерошенному герою, — неплохо было бы вспомнить, что на непростительных — табу. Видите здесь оперативную группу аврората? Нет? Так в чём же дело?

Удивительно, как может измениться обстановка за пару секунд.

Грейнджер бросилась к коту с той же экспрессией, с какой только что обнимала Уизли. Поттер подхватил и закружил жену, та смеялась и требовала поставить её на место.

Уизли, пошатываясь, подошёл к столу и потрепал кота за ухом.

— Лапик, ты герой! А я твой должник! Пойдёшь ко мне жить?

Кот беззвучно мяукнул, чем вызвал новую бурю восторгов.

— Вообще-то, Рон Уизли, это мой кот, — возразила Грейнджер. — Он эмигрировал по… политическим причинам, но сейчас будет рад вернуться домой, правда, Лапик?

— Стоп-стоп-стоп! Кто-то собирался в вояж на другой конец земли? Лапс остаётся с Поттерами, без разговоров! — парировала миссис Поттер.

Что ж. Вопреки моим фатальным ошибкам, всё обошлось лучше, чем могло. Теперь — пора.

Грейнджер внезапно повернулась в мою сторону. Её решимость читалась без всякой легилименции.

— Профессор, если вы сейчас развернётесь и уйдёте — это уже будет неоригинально. Вы же привыкли к нам за эти месяцы, правда? Вы же не исчезнете опять?

— Мистер Поттер, — позвал я, стараясь не замечать улыбку на лице Гермионы Грейнджер. — Вы считаете мои обязательства исполненными?

Поттер нехотя кивнул. В комнате вновь стало тихо. Взгляд Грейнджер скользнул по моей руке и задержался на запястье. Умница. Всё схватывает на лету.

— Мистер Поттер, я требую, чтобы вы произнесли формулу вслух, при свидетелях. Сейчас.

Поттер одарил меня взглядом хогвартских времен, но достал палочку и, прикоснувшись к моей, сообщил:

— Я, Гарри Джеймс Поттер, признаю все обязательства Северуса Тобиаса Снейпа в уплату долга жизни исполненными.

— Подробнее, мистер Поттер!

Следующая фраза была произнесена сквозь зубы:

— Вы вернули Гермионе её магию, попутно сделав ещё много замечательных и важных вещей. И теперь абсолютно свободны про это забыть.

Серебристый шнур в последний раз появился на моём запястье, проступил поверх рукава и растаял.

Поттер убрал палочку и посмотрел на Грейнджер.

— Всё не так, как ты думаешь, Гермиона. Я объясню.

— О чём ты, Гарри? — спокойно возразила она. — Всё замечательно! Профессор Снейп мне очень помог. Это так рыцарственно с его и твоей стороны. И я безмерно благодарна... вам обоим. Жаль, конечно, что я не знала причины такой пристальной заботы профессора. Это сэкономило бы массу времени и сил.

Она склонилась над Косолапом.

— Кажется, он хочет пить. Я сейчас принесу…

Улыбнувшись незнакомой улыбкой, она вышла из комнаты.

— Она не знает, где его миска, — непонятно кому сообщила миссис Поттер. — Извините, я помогу.

Уизли проследил за ней взглядом и пожал плечами.

— Агуаменти попало в список запрещённых заклинаний? И блюдца в буфете не было? Или я опять что-то пропустил?

— Не буду вас задерживать, господа. Мистер Поттер, передайте мисс Грейнджер, что палочка в её распоряжении столько, сколько ей удобно.

Он деревянно кивнул.

— Ладно. Я не знаю, что ещё сказать. И надо ли… Я… Извините.

Уизли дождался захлопнувшейся двери и озадаченно посмотрел на меня.

— Ну и петрушка. Я ничего не понял.

— Не обращайте внимания, мистер Уизли. Вас подробно просветят позже.

— Подождите уходить, — он наморщил лоб и постучал себя пальцем по лбу. — Можно как-нибудь выяснить, что в моей голове ничего не осталось от этой дряни? Если меня заклинит в Австралии…

— Можно. Но вам станет хуже.

— Валяйте!

Мне хватило двух минут. Взмокший Уизли трясся, как при лихорадке, но ни разу не отвёл взгляд. На стуле он сидеть уже не мог, я дотащил его до кресла и озвучил диагноз:

— Живите спокойно. Вся дрянь в вашей голове — вашего собственного производства. Но если вы подведёте Грейнджер ещё раз — я вас из-под земли достану. И мне будет абсолютно неважно, какое количество тёмных артефактов встретилось на вашем пути. Запомните это, Уизли.

Он на редкость серьёзно кивнул и закрыл глаза.

В коридоре мне никто не встретился. Я прошёл к выходу и закрыл за собой дверь с молотком в форме змеи.

Западный ветер вцепился в лацканы пальто, увлекая за собой в тёмное свинцовое небо. Но я лишь плотнее запахнулся и ускорил шаг, оставляя прошлое за спиной.

________________________________________________

[1] — Джинни напоминает о разговоре, состоявшемся в конце ГП-2. Фразу о необходимости опасаться вещей, обладающих разумом, но не имеющих мозга, произнес Артур Уизли. Вероятно, позже это был частый мотив для домашних бесед. В официальном переводе смысл фразы другой.

14/01/2016 R.I.P. mr. Rickman.

http://www.pichome.ru/image/fxk

Часть IV